Сталин и Мао
(Два вождя) - Галенович Юрий Михайлович - Страница 76

В то время играла роль и еще одна особенность ситуации. В такой стране, как Китай, которая едва-едва закончила гражданскую войну, где большинство населения предпочло новый режим, режим Мао Цзэдуна, старой власти, власти Чан Кайши, еще очень сильны были и чувства некой общности с идеологией Сталина, идеологией его партии. Поэтому Мао Цзэдун был вынужден тогда считаться и с этой своего рода инерцией положительного отношения к СССР, к Сталину, как к друзьям и союзникам в борьбе, которая шла в Китае на протяжении последних десятилетий. С другой стороны, и в Советском Союзе существовало тогда традиционное сочувствие большинства людей Китаю и лично Мао Цзэдуну, которого официальная пропаганда представила населению нашей страны тогда как верного последователя Сталина, как друга и союзника. Ни Сталин, ни Мао Цзэдун не были заинтересованы в разрушении этих стереотипов в сознании населения обеих стран и в какой-то степени считались с ними, поддерживали их.

После того как торжества в Москве по случаю 70-летия Сталина завершились и делегации компартий целого ряда стран разъехались по домам, Мао Цзэдун в соответствии с ранее намеченным планом остался в Москве. Считалось, что он продолжает знакомиться с нашей страной, отдыхает, совершает экскурсии.

Мао Цзэдун, конечно, жадно впитывал собственные впечатления о нашей стране. (В свое время более четверти века тому назад то же самое делал Чан Кайши, который также провел тогда несколько месяцев в СССР.)

В феврале-марте 1920 года Мао Цзэдун в беседе с одним из основателей Коммунистической партии Китая Ли Дачжао высказал пожелание организовать «отряд для ознакомительной поездки в Россию», которую он при этом именовал тогда «первой по уровню культуры страной мира». Тогда же в письме одному из своих однокашников Мао Цзэдун отмечал, что эта идея «переполняет его радостью и надеждами». [142]

Прошло почти три десятилетия, и Мао Цзэдун прибыл в нашу страну не в качестве члена «отряда для ознакомительной поездки», а как глава государства и правящей в нем партии. Мао Цзэдун ставил своей целью использовать эту поездку для знакомства в максимально возможной степени с нашей страной. Во время первой же встречи со Сталиным, состоявшейся 16 декабря 1949 года, в ответ на вопрос Сталина о его пожеланиях Мао Цзэдун прямо заявил, что на сей раз он приехал, во-первых, для того, чтобы поздравить Сталина с 70-летием, и, во-вторых, для того, чтобы познакомиться с Советским Союзом, причем он хотел бы побывать в нашей стране везде: на севере и на юге, на западе и на востоке.

После окончания юбилейных торжеств по случаю 70-летия Сталина Мао Цзэдун совершил экскурсию. Он побывал на Московском автомобильном заводе, который тогда носил имя Сталина.

По поручению Мао Цзэдуна Ши Чжэ отобрал несколько кинофильмов, которые и были показаны Мао Цзэдуну. Это были фильмы, рассказывавшие об известных исторических личностях: Петре Первом, Наполеоне, Кутузове, Александре Невском.

Узнав об интересе Мао Цзэдуна к такого рода кинофильмам, Сталин сказал Ши Чжэ: «Мао Цзэдун поступает мудро. На отдыхе он просматривает кинофильмы, рассказывающие об исторических деятелях. Это самый экономичный способ узнать что- то об этих людях». [143]

22 декабря 1949 года Мао Цзэдун направил в ЦК КПК телеграмму, в которой говорилось: «В ходе подготовки договора о торговле с СССР вам надлежит исходить из оценки ситуации в целом, а это означает, что, конечно же, ставя СССР на первое место, надо, однако, готовиться к тому, чтобы вести торговлю с Польшей, Германией, Англией, Японией, США и другими странами». Мао Цзэдун также сообщал, что он «уже условился со Сталиным о беседе 23 или 24 декабря».[144]

В этот момент, как утверждают китайские авторы, возникло осложнение в двусторонних отношениях.

24 декабря 1949 года прибывший вместе с Мао Цзэдуном в Москву И. В. Ковалев, в то время главный советский советник в КНР, представил Сталину доклад «О некоторых вопросах политики и практики ЦК КПК». В этом документе говорилось следующее: в КПК, в ее ЦК, кое-кто в прошлом был настроен проамерикански и антисоветски, а в настоящее время руководители ЦК поддерживают этих людей; Лю Шаоци организовал и возглавил необоснованную критику Гао Гана; в составе Центрального народного правительства деятели из демократических партий составили слишком большой процент, что на практике привело к тому, что правительство превратилось в коалиционное собрание различных партий и т. д. Китайские авторы также утверждали, что этот доклад составлен на основании материалов, которые были представлены Гао Ганом из Северо-Восточного Китая.

По мнению китайских авторов, Гао Ган начиная уже с того времени инициировал разногласия в партии и, кроме того, «стал передавать внутреннюю информацию за рубеж», то есть превратился в советского шпиона. Гао Ган пытался в опоре на поддержку со стороны Сталина узурпировать и захватить власть. Упомянутый доклад создавал, по мнению китайских авторов, неверное представление о политической жизни в высшем эшелоне руководства КПК. Можно даже сказать, считали китайские авторы, что этот доклад сыграл весьма негативную роль, провоцируя разлад как в отношениях внутри ЦК КПК, так и в отношения между КНР и СССР. [145]

И. В. Ковалев по профессии был специалистом по железным дорогам. Техническим специалистом. Сталин говорил, что он в данном случае «влез в политику».

Уже упоминалось о том, что после окончания Второй мировой войны на Востоке Сталин направил И. В. Ковалева руководить работами по восстановлению железнодорожной сети в Маньчжурии. По совместительству он был назначен полномочным представителем СССР в правлении КВЖД.

После того как в начале 1949 года в Китае побывал А. И. Микоян, И. В. Ковалев стал старшим по рангу среди официальных лиц из СССР, работавших тогда в Китае, самым высоким представителем советского правительства.

В конце марта 1949 года вслед за тем, как Мао Цзэдун и другие руководители ЦК КПК разместились в пригороде Бэйпина Сяншане (в Душистых горах), И. В. Ковалев перебрался из Северо-Восточного Китая в Бэйпин (как тогда именовался Пекин) и тоже разместился по соседству с Душистыми горами. Через советскую военную радиостанцию, которой пользовался А. Я. Орлов, врач, лечивший Мао Цзэдуна и других руководителей КПК, И. В. Ковалев передавал сообщения в СССР о положении в Китае.

Обосновавшись в Душистых горах, И. В. Ковалев вызвал к себе советского консула в Бэйпине С. JI. Тихвинского и попросил о встрече с Мао Цзэдуном.

Вечером Мао Цзэдун принял И. В. Ковалева и С. JI. Тихвинского в своей резиденции «Шуанцин» и вкратце рассказал им о стратегии освободительной войны, о планах военных действий, о политике КПК.

Китайские авторы, рассказывая об этой встрече, делали особый упор на том, что, имея в виду опасения Сталина, заключавшиеся в том, что народная освободительная война в Китае может вызвать массированное вмешательство и агрессию со стороны вооруженных сил США, что может привести к военному столкновению США и СССР, может вызвать третью мировую войну, Мао Цзэдун особенно подчеркнул, что «победа будет за нами».

Мао Цзэдун тогда говорил, что «вскоре вы увидите результаты Хуайхайского сражения. Следующий шаг — это форсирование реки Янцзы и продвижение на юг. Освобождение территории к югу от реки Янцзы. Если не произойдет чего-либо экстраординарного, то у нас есть уверенность в победе. Кое-кто опасается того, что США могут непосредственно вмешаться в ход боевых действий, принять участие в этой войне. Однако вплоть до сегодняшнего дня так и не видно никаких признаков того, что это может произойти. Например, мы не позволили американской армии высадиться на берег в районе Циньхуандао; мы также не разрешили их кораблям пристать там к берегу, а в результате они просто улизнули. В районе города Тяньцзиня американские военные вышли из города, попробовали провести разведку; произошло столкновение с нашими вооруженными силами, имели место несколько стычек; в результате они убрались восвояси, отступили в пределы городского района. В окрестностях города Циндао американская армия также предприняла несколько вылазок, причем блефовала, пыталась пустить пыль в глаза, производя при этом максимально возможный шум. Однако, получив удар, они убрались обратно в город, как черепаха спрятались в свой панцирь. Мало того, вскоре они отвели из Циндао свои боевые корабли. В других портах, например в Яньтае, Вэйхае, мы и не видели корабли США. Поэтому вплоть до настоящего времени мы так и не видели попыток американской армии действительно по-настоящему сразиться с нами; мы также не видели того, чтобы они проявляли признаки зондирования нашей реакции, пускали пробные шары с той целью, чтобы воспрепятствовать продвижению вперед нашей армии. Поэтому мы с достаточной степенью уверенности можем вести народную освободительную войну, проводить нашу политику. Можно со всей определенностью утверждать, что в конечном итоге победа будет за нами».