Тайна Бабблинг Вэлл Род
(Детективный роман) - Стронин Борис - Страница 20

— Разумеется. Вы говорите логично. Я весь к вашим услугам, — любезно поклонился доктор Шмидт.

— Итак, прежде всего, скажите мне: какие именно документы вы хотите получить от меня? — невозмутимо спросил Прайс.

Доктор Шмидт бросил на него быстрый, пытливый взгляд.

— Я уже сказал вам. Документы, которые вы нашли в портфеле миссис Робинзон, — коротко пояснил он.

— Это слишком туманно, — пожал плечами Прайс. — Вы платите сорок тысяч долларов за какие-то документы. Вы должны знать их содержание. Я хочу, чтобы вы перечислили точно, что я должен передать вам.

Наступило легкое молчание. Доктор Шмидт внимательно смотрел на Прайса, как бы стараясь выведать, что кроется за этими простыми словами. Потом он снова отпил из бокала пиво.

— Я не совсем понимаю ваш ход мыслей, — наконец признался он, шевеля толстыми пальцами. — По-моему, это так просто. Передайте то, что вы нашли в портфеле. Но вы хотите устраивать какую-то проверку моей осведомленности в этих бумагах. Имейте в виду, что мы не потерпим вторичного шантажа. Заплатив такую крупную сумму денег, мы ожидаем, что вы вернете все документы. Понимаете — все.

— Назовите эти документы, — твердо произнес Прайс. — Пусть это будет моя блажь, но я хочу услышать от вас точный перечень этих бумаг.

Доктор Шмидт раздраженно повел плечами.

— Хорошо, — сухо произнес он. — Это походит на какой-то экзамен, но я подчиняюсь вашей блажи. Вы должны вернуть нам: во первых — письмо, адресованное миссис Робинзон и подписанное «Андрэ Латур». Письмо говорит о ее малой энергии в смысле проведения заданного урока. Вы понимаете, о чем я говорю?

Прайс ничего не понимал, так как не видел этого письма в глаза, но все же многозначительно кивнул головой.

— Во-вторых, — продолжал доктор Шмидт, — вы должны передать мне «Инструкции низовых работников осведомительно-иностранного отдела» на английском и русском языках. В-третьих — фотографическую карточку, на которой миссис Робинзон изображена в группе… наших друзей, в саду уже известного вам дома по Бабблинг Вэлл род. В-четвертых — письмо самого синьора Толедоса к «золотой даме». В пятых — текст воззвания к китайским рабочим на английском языке, предназначенного для перевода на китайский. В-шестых — небольшой список неких адресов, которые вам все равно ничего не скажут. И в-седьмых — передайте циркулярное письмо с пометкой «совершенно секретно», адресованное из Москвы на имя Андрэ Латура. Это все, что мы хотим получить от вас взамен сорока тысяч долларов. Как видите, сделка имеет пользу всецело для вас и вашего друга.

Доктор Шмидт замолчал и пытливо уставился на Прайса.

Ни один мускул не дрогнул на лице молодого сыщика, хотя каждое слово доктора Шмидта являлось для него откровением. Тайна Бабблинг Вэлл род была разрешена. Завеса таинственности сорвана. Перед Прайсом и Грогом сидел агент Коминтерна, выполнявшего здесь в Шанхае какие-то серьезные для себя задачи и ради этих задач не стесняющегося убирать с лица земли всех неугодных ему лиц.

В ресторане «Голубой Дракон» наступило длительное молчание. Прайс сидел, опустив голову вниз и как будто находясь под влиянием самых разноречивых дум. Грог курил трубку и на его бесстрастном лице нельзя было прочесть ничего. Лицо было деревянным, спокойным, невозмутимым. Доктор Шмидт вертелся на стуле, пил пиво, закуривал сигарету, сейчас же бросал ее в пепельницу и быстро переводил глазки с опущенной головы Прайса на неподвижную физиономию Грога и обратно. Момент был ответственный и чреватый многими последствиями.

Дождь лил еще сильнее. В дальнем углу японец в сером халате ссорился с кельнершей и быстро говорил ей что-то тонким раздраженным голосом. Мусме-сан почтительно кланялась ему, но в то же время неуклонно подсовывала листок какой-то бумаги перед его носом. Очевидно, ссора шла из-за счета.

Наконец, Прайс медленно поднял голову. На лице его была написана серьезная решимость.

— Хорошо, — произнес он и доктор Шмидт довольно подпрыгнул на своем стуле. — Хорошо. Я согласен на ваше предложение. Я передам вам эти документы и забуду обо веем проклятом деле. А как вы, Грог?

Он перевел глаза на невозмутимого Грога.

— Как вы, Прайс, — сухо ответил тот, не вынимая трубки изо рта. — Я уже дал вам мое слово, что поступлю точно так же, как поступите вы.

— Но, господин доктор, — продолжал дальше Прайс, остановив движением руки хотевшего что-то сказать доктора Шмидта. — Принимая ваше предложение и отказываясь вести это дело, вы сами понимаете, что мы кончаем вашу карьеру в шанхайской муниципальной полиции. Нам нужно будет уехать отсюда и начинать какую-то новую жизнь в другой части света. Поэтому я считаю, что ваши друзья могли бы несколько округлить названную вами цифру, скажем… до пятидесяти тысяч долларов, то есть по двадцать пять тысяч долларов на брата.

Доктор Шмидт шумно вздохнул.

— Я вполне понимаю вашу точку зрения, — весело заявил он, — и я передам о вашем ответе моим друзьям. Я думаю, что мы в конце концов сговоримся к общему удовлетворению. Теперь, последний вопрос: когда мы можем встретиться и закончить нашу сделку? Скажем, завтра. А?

Прайс равнодушно мотнул головой.

— Как хотите. Можно завтра.

— Скажем, здесь, в «Голубом Драконе». Завтра, в это же время, — продолжал уговариваться доктор Шмидт.

— Завтра, здесь, в это же время, — эхом подтвердил Прайс.

Доктор Шмидт поднялся с места.

— Благодарю вас, джентльмены, — произнес он, протягивая руку Прайсу. — Я так и знал, что вы будете благоразумны. Завтра в восемь часов вечера я буду здесь с деньгами и ожидаю, что вы принесете все перечисленные мною документы. Дело будет сделано.

Прайс, преодолев чувство отвращения, пожал пухлую ручку доктора. Грог деревянно кивнул головой, не выказав никакого желания протягивать руку. Доктор Шмидт окинул их последним пытливым взглядом и засеменил к выходу, нахлобучивая шляпу и поднимая воротник дождевика. Б дверях он столкнулся со старым японцем, также выходившим из ресторана, закончив свою ссору с кельнершей. Они оба скрылись на улице и дверь гулко хлопнула им вслед.

Прайс поднял глаза на Грога. Тот продолжал курить с самым невозмутимым видом.

— Чертовская погода, не так ли? — заметил он, увидев устремленный на него взгляд Прайса.

— Отвратительная, — согласился тот.

— Нет лучше места, чем дом, родимый дом, — добавил Грог.

Прайс улыбнулся, вставая с места.

— Я понял ваш толстый намек, дружище. Действительно, меня тянет посидеть у моего камина. А вы?

— Я уже сказал вам, — сентенциозно ответил Грог, поднимаясь из-за стола, — что я всегда как вы. Куда вы — туда и я.

Они расплатились и вышли на улицу.

Глава XIII

ДОКУМЕНТЫ МИССИС РОБИНЗОН

Выйдя под проливной дождь, на пустую и затихшую Сечуен род, детективы прошли до ближайшего гаража и, взяв такси, направились в дом Прайса. За всю дорогу они не проронили ни одного слова и только, явившись домой, и расположившись комфортабельно у приветливо горящего камина, с чувством глубокого одобрения глядя на бокал виски-сода перед собой, Прайс усмехнулся и задал первый вопрос:

— Итак, дружище Грог, как вам все это нравится?

Грог вытряхнул пепел из трубки и на тонких губах его появилось некоторое подобие улыбки.

— Как будто все идет так, как полагается, — меланхолично произнес он.

— Я поражен, Грог, — воскликнул Прайс, вскакивая с места и начиная гулять по комнате, что всегда служило верным признаком его большого возбуждения. — Вся мрачная тайна, разгадать которую, казалось, не было никакой возможности, вдруг раскрывается перед нами, как расцветший цветок. Мало того, мы имеем возможность наложить руки на всю эту полупочтенную шайку.

— Вы слишком оптимистично настроены, Прайс, — вздохнул Грог. — Правда, мы можем забрать этого неудачного доктора Шмидта, но дело не в нем.

— А в ком же?

— В том третьем лице, которое я не видел, но которое имело сухой властный голос и распоряжалось как доктором Шмидтом, так и прекрасной португалкой. Он здесь хозяин, а они его исполнители. Если мы сможем наложить лапы на этого фрукта, то мы можем считать нашу задачу выполненной блестяще во всех отношениях. А до тех пор, нам нужно поберечь наши собственные головы.