И не оглядываться (СИ) - "HelenRad" - Страница 73

— Мистер Гамп имеет все шансы на победу. У него незапятнанная ничем репутация, а из его истории можно сделать настоящую сенсацию, стоит немного постараться. Сама же я хочу сказать, что среди нас нет случайных людей.

Джеймс взглянул сначала на Андромеду и её мужа, происхождение которого было самым что ни на есть сомнительным, а затем перевёл взгляд на беспокойно заёрзавшего Лунатика. Интересно, а хоть кто-то посвящён в его тайну, кроме них с Бродягой, да ещё и Снейпа в придачу? Случайно взгляд остановился на Гампе, который, почувствовав внимание, иронично приподнял бровь и закусил губу, словно стараясь сдержать улыбку.

— … Северус, я понимаю, что ты хотел бы остаться в стороне от игр, — продолжила Вальбурга, — но молодой и перспективный учёный обязательно должен быть в наших рядах.

Джеймс заметил, как покраснели кончики ушей Снейпа от такой неприкрытой лести, но больше он ничем не выдал своего смущения, кивнув и солидно заметив:

— Я к вашим услугам, моя леди.

— Люциус, твой интерес — финансовая сфера, поэтому ты мог бы заниматься бюджетом. Рудольфус, в Отделе Тайн давно пора навести порядок, как и в Аврорате, Рабастан…

Ни хера ж себе! Это они уже портфели делят?

— Беллатрикс, твоё место во главе комитета по защите прав женщин…

— Такого же нет, — подал голос Сириус.

— Значит, его надо создать, — отмахнулась Вальбурга и продолжила: — Андромеда, мне кажется, что ты засиделась дома. Твоя дочь уже достаточно взрослая, чтобы перестать цепляться за юбку…

— Она не цепляется!

Теперь-то Джеймс был уверен, что Андромеда тоже из Блэков: горячих и до безумия уверенных в своей правоте. Когда члены сумасшедшей семейки начинали выяснять отношения между собой, хотелось оказаться подальше от этого места. Вальбурга улыбнулась так, словно не заметила взгляда, готового испепелить на месте.

— Тем лучше, Андромеда. Нам нужна своя пресса.

— Но «Ежедневный Пророк» — независимое издание.

— Вот именно. И у них нет ни одного конкурента. Тэд, я слышала, вы немного писали в школе?

— Как любитель, мэм, — отозвался муж Андромеды, которого до сих пор Джеймс считал просто дополнением супруги, так тихо он себя вёл.

— Значит, станете профессионалом, — улыбнулась Вальбурга и взглянула на Джеймса: — Что ты можешь сказать о Хогвартсе, Джеймс?

— Простоит ещё не одну сотню лет.

— Это хорошо. А как прошла инспекция?

Джеймс похолодел. Неужели она узнала о его шпионаже? Не может быть! Или может?.. А вдруг его пригласили с одной целью — ликвидировать? И вся эта мишура с подарками должна была отвлечь от главного? Мысли пронеслись в голове с бешеной скоростью, но он постарался ничем себя не выдать, с вызовом усмехнувшись:

— Неплохо.

— А что бы ты сказал, если бы вам с Сириусом поручили навести там порядок?

— Порядок? — изумился Джеймс.

— Именно. У главы Визенгамота просто нет столько свободного времени, чтобы за всем уследить. Необходимо изменить учебные стандарты, да и с распределением по факультетам надо что-то делать.

— Что именно? Шляпа не ошибается… — попытался возмутиться Джеймс.

— Тогда почему Бель не оказалась на Гриффиндоре, как и Северус?

— Что?!

— Да, Джеймс, а место твоего друга — на Рейвенкло.

— Сириуса?

— Ремуса.

Джеймс мог только ошалело молчать, потому что совершенно точно не знал, как на такое реагировать. А Гамп тем временем перевёл взгляд на съежившегося Лунатика и отсалютовал ему бокалом:

— Ремус, а вас бы я хотел сделать лицом нашей компании.

— Но… почему? — Лунатику удалось почти не заикаться.

— Когда мы ведём разговор о консолидации общества, то имеем в виду все его слои. Тем интереснее наблюдать за полной интеграцией оборотня в социальную сферу.

Джеймс ожидал на такие слова какой угодно реакции, но только не довольного возгласа Беллатрикс:

— Оборотни, как и женщины, должны занять достойное место в обществе.

Сириус зааплодировал:

— Золотые слова, сестрица! А можно я их в камне увековечу?

— Если только в глаз, — парировала Беллатрикс с ехидной улыбкой.

На Ремуса было больно смотреть. Он привык, что к его состоянию относятся, как к чему-то, о чём можно говорить лишь намёками: «пушистая проблема», «изменённое состояние», но чтобы так… Джеймс не находил слов, чтобы поддержать приятеля, зато Гамп нашёл, что сказать:

— Видишь ли, Ремус, люди всегда боятся того, о чём толком не знают. Гораздо проще сказать «так было всегда» и отойти в сторону, стараясь не думать о неудобном. Но ты ведь прекрасно знаешь, что лично к тебе все эти поверья не имеют никакого отношения.

— Я чуть не убил человека, — прохрипел Лунатик.

— Возможно. А теперь ответь на вопрос, что случилось бы, если бы этот человек сразу знал о твоей природе? Может, тогда он был бы осторожен, и вероятность убийства стала бы ничтожно малой?

— Если бы о моей природе знали, от меня бы просто все отвернулись.

Ремус зажмурился, и было видно, что эти признания даются ему с огромным трудом.

— Но ведь твои друзья знали о твоей природе, — не отставал Гамп.

— Это исключение лишь подтверждает общее правило, — упрямо повторил Ремус. — Поверьте, я знаю, о чём говорю…

— Так может, пора уже объяснить людям, насколько они заблуждаются? Я считаю, что информацию ни в коем случае нельзя утаивать, если только не требуется сделать из неё оружие.

Джеймс понимал, что на его глазах разворачивается какое-то масштабное действо, грозящее поразить своей грандиозностью. А ещё то, что этих слов, наверное, так не хватало бедняге Ремусу, чтобы немного пересмотреть свои взгляды. Так или иначе, Гамп умел убеждать, и может даже как-то воздействовать ментально, потому что Лунатик вдруг расправил плечи, будто с них упал камень. Определённо, это было самое странное Рождество в жизни Джеймса… самое запоминающееся так точно.

========== 62 ==========

Джеймс не успевал реагировать на происходящее, потому что был слишком растерян. С одной стороны, для его миссии такое доверие очень важно, а с другой… никогда прежде он не чувствовал себя таким предателем. Ведь одно дело — пробраться туда, где тебя не ждут, и с риском для жизни всё разузнать, и совершенно другое — вот так… подло… Но если он сейчас встанет и уйдёт, то пути назад не будет, потому как и Вальбурга, и Гамп этот — не те люди, которые прощают, особенно Гамп. Джеймс не мог и самому себе объяснить, что чувствовал к этому человеку, но одно его присутствие бодрило не хуже ожидания боя. Было в нём что-то неуловимо опасное, и в то же время очень привлекательное…

— Дети подожгли Ритуальный зал, — появившийся домовик был непривычно тих и печален, и старательно избегал смотреть в глаза. — Кричер дал им спички и ритуальные свечи… поиграть…

Домовик опустился на пол и принялся методично долбить о стену и без того шишковатой головой. В дверях Джеймс столкнулся со Снейпом, и дальше они так и бежали впереди всех до самых подземелий. Тяжёлая дверь была закрыта, и из-под неё сочился чёрный дым, медленно заполняя коридор.

— Бомбарда максима! — Андромеда не мелочилась, сразу разнеся дверь в щепки.

В лицо ударило пламя, и лишь заметив, что Снейп наколдовал Головной пузырь, Джеймс сообразил, что делать.

— За мной!

От охватившего ужаса Агуаменти получилось достойным, и вскоре все уже тушили пожар. Казалось, что огнём охвачено абсолютно всё — от портьер на фальшивых окнах до камней пола наравне с алтарём. Джеймс даже представить не мог, что увидит когда-нибудь горящие камни… а вот… но камни камнями, а больше всего он боялся увидеть обгоревшее детское тело. Твою ж мать! В Ритуальном зале ведь и огонь особый… так страшно Джеймсу не было ещё никогда, особенно после того, как сквозь подкопченную оболочку Пузыря он увидел отчаяние и ужас во взгляде Снейпа.

Сириус повалил какой-то стеллаж, и на пол полетели полыхающие черепа. Они разлетались по залу, прыгая, словно мячи в каком-то невообразимо диком тёмномагическом ритуале. А когда зал начал застилать густой чёрный дым, показалось, этот кошмар никогда не кончится. Джеймс был уверен, что такое может быть только во сне, и больше всего на свете мечтал проснуться. А огонь всё вспыхивал и вспыхивал, образуя новые очаги.