К свету - Казанцев Александр Петрович - Страница 35

- Не путай одного часа с одним урожаем. А урожай, хотя бы один урожай на Земле, решает сейчас многое.

- Надо мыслить не одним урожаем, а тысячелетиями изобилия! Надо подняться над заботами сегодняшнего дня!.. Нельзя подправлять угасающее Солнце установками "подводных солнц" на всех побережьях или искусственными термоядерными звездами в небе. Вопрос надо решать не полумерами, а кардинально. Надо сделать выбор.

Буров не мог усидеть на месте. Огромными шагами он расхаживал по кабинету, останавливался перед роялем, с шумом открывал и закрывал его крышку, круто поворачивался и говорил с яростным напором.

Овесян, обычно легко возбудимый, вспыльчивый, выслушивал нападки с каменным лицом. Может быть, он относился к Бурову еще как к больному?

Буров не щадил своих былых руководителей, критикуя выбранный ими путь решения задачи, противопоставляя ему свой, во всех деталях продуманный во время болезни.

Овесян поморщился:

- Фонарный бунт какой-то! Выздоровел ты на нашу голову, бушуешь, как тайфун... Тормозные центры у тебя не все действуют. В другое время не простил бы...

- В другое время я не говорил бы так напрямик, Амас Иосифович, дорогой!.. Сейчас нужно решить главное. Нужно не собирать природные крохи "А-субстаиции", а научиться создавать ее искусственно.

- Но как? Добыть "А-субстанцию"? Чтобы получить крохи, о которых ты говоришь, мы создали целый подземный институт для твоего "Ядра галактики". И чуть тебя не потеряли...

- Но мы приобрели очень многое! Смогли изучить полученные крохи "А-субстанции", познать ее!..

- Что же ты теперь хочешь создать? Ускоритель элементарных частиц размером с гору?

- Нет. Размером с земной шар.

- Совсем с ума сошел.

- Ничуть. Мне нужен вакуумный прибор космических размеров.

- Ты сам понимаешь, что вакуум в приборе можно с огромным трудом создать лишь в очень небольшом объеме.

- Надо поступить наоборот. Создать не вакуум в приборе, а прибор в вакууме.

- Постой! Что ты имеешь в виду?

- Нужно создать грандиозный прибор в уже существующей космической пустоте, а не воспроизводить эту пустоту искусственно. Надо отправиться в идеальный вакуум межзвездного пространства, лучше которого никогда не создать ни в одном приборе.

Овесян уже все понял, поняла и Веселова-Росова, Они восхищенно смотрели на одухотворенное лицо воскресшего ученого, они прощали ему сейчас и резкость, и необузданность, и всю фантастичность замысла, они видели лишь истинное научное озарение.

- Так, - сказал Овесян, подходя к Бурову и кладя ему руку на плечо. Бурову пришлось остановиться, перестать ходить, что ему, видимо, было трудно сделать. - Так, друг. Значит, после опытов на земле ты полез под воду, потом под землю. Тебе мало. Теперь космос?

- Да, там существуют природные условия для самых грандиозных физических экспериментов. Там можно создать ускорители умопомрачительных энергий, там идеальный вакуум. Мы вывернем физические приборы наизнанку, получим невероятные возможности...

И Буров стал во всех подробностях рассказывать о своем плане получения "А-субстанции" в космосе.

Овесян тотчас связался по прямому телефону с Алексеем Александровичем.

Порывисто раскрыв дверь из кабинета Овесяна в приемную, Буров остановился в двери, почти достав до косяка, и оглядел стоящих в приемной ученых. Все как-то по-особенному смотрели на него, а он кого-то искал глазами в толпе.

Увидев ее, он резко направился к ней:

- Ну как? Выдержим? Рискнем? Летим со мной в космос?

Она зарделась вся, почти задохнулась, закивала, потом потупилась.

- Не ждал ничего другого. - Он обвел столпившихся около него людей взглядом. - Опыт будем производить в космическом вакууме. Для этого уже выделено несколько десятков автоматических ракет, которые будут служить частями глобального физического прибора. Надеюсь, все вы поможете нам в этом. А в одной ракете будем мы с помощницей. - И он обнял ее за плечи.

Он пошел с ней, сияющей, счастливой, через приемную.

Но вдруг Буров остановился. Он встретился с кем-то взглядом и не поверил сам себе.

Шаховская печально улыбнулась и подошла к нему.

- Вы сделали правильный выбор, Буров, - сказала она. - Пусть в космос летит с вами Лю.

Буров недоуменно смотрел на двух молодых женщин, одна из которых так и сияла от счастья, а другая смотрела с горькой улыбкой.

Люда ни разу не навещала его в больнице. Он не видел ее, он пропустил в свое время мимо ушей рассказ Лены о том, что они теперь стали похожими друг на друга... И он при всех минуту назад выбрал себе в помощницы Люду, приняв ее за Лену. Он нахмурился.

Ученые или не поняли, что произошло, или тактично сделали вид, что не поняли.

Буров стоял перед двумя женщинами с опущенной головой, а они обе, затаив дыхание, словно ждали своего приговора.

Потом Буров взял их обеих за плечи и как ни в чем не бывало вышел с ними в коридор.

Никто не знал, какой же выбор он окончательно сделает.

Глава третья

ПОГАСШИЕ ФОНАРИ

"Милый, родной Буров!

Сегодня погас в небе первый термоядерный фонарь. Сегодня можно подвести итоги всему, что нас с тобой связывало.

Нет! Этому никогда нельзя подвести итоги!.. Недопустимо даже пользоваться этим холодным словом!

Погас в небе первый термоядерный фонарь. Их еще осталось одиннадцать... Они будут гаснуть один за другим так же, как и первый... Сначала он потускнел, стал таким же медным, как еще недавно было Солнце. Одна из "дневных звезд" уменьшалась в размерах, словно улетала в бесконечность. Она погасла... Казалось, она еще догорает в синеве, но ее уже не было.

Я была около университета. Меня часто влечет к этому месту. Конечно, я стояла около нашей балюстрады... Словно сто лет назад смотрели мы отсюда с тобой, Буров, перед концом всего... Летнее солнце не могло тогда растопить ледяной хрусталь на каждой веточке, и бессильный солнечный свет лишь играл холодными огоньками по всему лесистому склону над замерзшей рекой.

Теперь лес спускался к воде зелеными волнами. Внизу была еще ночная тень. Первая из искусственных звезд погасла на рассвете. Я знала, когда это произойдет. И я хотела увидеть это именно отсюда...