Гений - Драйзер Теодор - Страница 166

- Это звучит очень интересно, - задумчиво сказал Юджин. - Кто же ваш кандидат?

- Как я вам говорил, он, по-моему, еще не совсем доспел, но уже близок к этому, и он - самый подходящий человек. Кстати, он здесь, налицо. Я имею в виду вас, Витла.

- Нет, - спокойно произнес Юджин.

- Да, вас! - повторил Колфакс.

- Вы мне льстите, - сказал Юджин и сделал движение рукой, словно отводя от себя непрошеный комплимент. - Я далеко не уверен, что я тот, кто вам нужен.

- Да, да, именно тот, надо только, чтоб и сами вы так думали! - горячо сказал Колфакс. - Счастье не станет попусту стучаться в дверь своего избранника. И я не могу поверить, чтобы вы его не впустили, раз оно постучалось в вашу дверь. Поймите, что для начала мы будем платить восемнадцать тысяч в год за одно только заведование рекламой.

Юджин выпрямился в кресле. Сейчас он получает двенадцать тысяч. Может ли он позволить себе пренебречь таким предложением? В состоянии ли компания "Кэлвин" дать ему такое жалованье? Правда, ему платят неплохо. Но сможет ли компания "Кэлвин" обещать ему что-либо подобное?

- Я вам больше скажу, - продолжал Колфакс. - Общий контроль над всем предприятием, пост директора издательства, который я намереваюсь создать и который вы займете, как только почувствуете себя в силах, повлечет за собой оклад в двадцать пять тысяч долларов в год. И этого, между прочим, вам пришлось бы ждать недолго.

Юджин молчал и думал. Предложение, сделанное так горячо и решительно, взволновало и испугало его. Это было нечто грандиозное - полный контроль над литературным, художественным и рекламным отделами такого крупного предприятия, как "Юнайтед мэгэзинс"! Кто такой этот Уайт? Что он собой представляет? Можно ли будет с ним ужиться? А этот человек, что сидит напротив, - такой настойчивый, живой, целеустремленный! Требования его будут огромны.

И опять же он, Юджин, так сработался с Таунсендом Миллером, так привык к руководству Кэлвина. Как много нового узнал он из одних только бесед с этими более опытными людьми, в совместной с ними работе над издательскими планами. Сейчас он хорошо представляет себе, что такое хроника, обзорная статья, дающая анализ и прогноз событий общегосударственного значения, и что такое "смесь", сенсационный рассказ, биографический очерк. Кэлвин научил его, как определяются мастера своего дела. Конечно, о многом он и сам догадывался, но лишь там, в Филадельфии, на совещаниях с Миллером и Кэлвином, он всем этим овладел. Вместе с Миллером он фактически руководил небольшим художественным отделом издательства, что не требовало от него особой затраты энергии. Так неужели он не справится с этой, пусть и более обширной задачей? Если он откажется, на это место найдется, конечно, кто-нибудь другой. Неужели же тот, другой, много талантливее его?

- Я вовсе не требую, чтобы вы действовали сгоряча, - успокаивающим тоном сказал Колфакс после короткой паузы, заметив, что Юджин серьезно взвешивает в уме все "за" и "против" и что дилемма перед ним встала нелегкая. - Я понимаю ваши сомнения. Вы работаете прекрасно. К вам хорошо относятся, что, впрочем, вполне естественно. Вам не хочется уходить. Ну что же, подумайте хорошенько. Вам представляется единственный в своем роде случай. Так или иначе, вы мне нравитесь, и я считаю вас именно тем человеком, который справился бы с этой задачей. Заходите ко мне завтра в контору, и я ознакомлю вас с нашим предприятием. Я хочу, чтобы вы увидели, каковы наши возможности. Едва ли вы представляете себе масштаб дела.

- Нет, почему же, вполне представляю, - улыбнувшись, ответил Юджин. Ваше предложение, конечно, очень заманчиво. Но сейчас я не могу ничего сказать. Нужно подумать. Дайте мне время. Если разрешите, я сообщу вам ответ немного погодя.

- Думайте, сколько хотите! Думайте, сколько хотите, мой дорогой! воскликнул Колфакс. - Я подожду. Это не так уж к спеху. Такие дела не делаются в одну минуту. Когда вы решите, дайте мне знать, а теперь не поехать ли нам в театр - что вы скажете?

Была подана машина, и к ним присоединилась миссис Колфакс со своей гостьей, мисс Джинир. Они прекрасно провели время. В антрактах Юджин умело поддерживал веселую и занимательную беседу, а после театра вся компания отправилась к "Шерри" ужинать. Переночевав у Колфакса, Юджин на другое утро побывал вместе с ним в издательстве и в полдень уехал в Филадельфию.

У него буквально голова шла кругом от всего, что он увидел и услышал. Колфакс - большой человек, думал он, это в некоторых отношениях значительно более крупная величина, чем Кэлвин. Он более энергичен, более предприимчив, и он моложе. Ему нечего бояться краха. Он слишком богат для этого. Колфакс добьется успеха со своей корпорацией, большого успеха, и, приняв это предложение, он, Юджин, разделит с ним этот успех. Это было бы замечательно! Это не то, что работать в предприятии, которое своим расцветом обязано кому-то другому. Неужели же отклонить такое предложение? Жизнь в Нью-Йорке, работа, неразрывно связанная с искусством и литературой, крупный административный пост, видное положение в обществе, известность, деньги - все это манило его к себе. Ведь при окладе в восемнадцать или двадцать пять тысяч долларов он сможет поселиться в прекрасной квартире-студии, хотя бы даже на Риверсайд-Драйв, устраивать блестящие приемы, иметь собственную машину, не беспокоясь о связанных с нею расходах. Анджела перестанет наконец думать об экономии. Это предел того, чего можно достигнуть, оставаясь служащим. А дальше можно будет подумать и о доле в предприятии или же о собственном деле. Какими далекими казались ему сейчас дни, когда он юношей бродил по улицам того же Нью-Йорка в поисках угла за три доллара в неделю, или когда он, нищий художник, обивал пороги магазинов, чтобы сбыть свои картины по десять - пятнадцать долларов за штуку. Боже мой, какие забавные штуки выкидывает иногда судьба!

Разговор с женой только усилил его колебания: хоть Анджела и была приятно удивлена предложением Колфакса, все же она опасалась, как бы Юджин не промахнулся, покинув нынешнего своего хозяина. Ведь Кэлвин так хорошо относится к нему. Правда, он не поддерживал с ним близкого знакомства, но Юджин и Анджела бывали у него на торжественных приемах, и Юджин рассказывал, что Кэлвин не раз давал ему отеческие советы. Он не придирался к служащим и всегда был справедлив и снисходителен.