Признание в ненависти и любви
(Рассказы и воспоминания) - Карпов Владимир Васильевич - Страница 81

СЛОВО О МУЖЕСТВЕ

эссе

Природа наделила чудесным даром — стремлением отдавать себя высокой цели, ставить во имя нее на чашу весов свою жизнь. Этот дар мы называем мужеством. Без него сама жизнь, наверное, была бы иной — без огня. Ибо мужество жило в людском стремлении укротить огонь, воду, молнию. Это оно открыло материки, обживало пустыни, через льды, стужу проложило Северный путь. А разве без мужества можно было построить Волховскую ГЭС, когда бетон утрамбовывали ногами?.. Мужество приводило человека и человечество к победе в войне и мире — в работе, борьбе, науке!

Космонавтика — вообще арена мужественных. Начиная со старта, когда взлетать в звездную высоту приходится в огненном грохочущем смерче, и заканчивая приземлением, когда опасность таится в тебе, вокруг тебя и там, куда ты стремишься душой, на земле, — это большое испытание твоей ценности и преданности заветному.

Разве не бессмертным является выход Алексея Леонова с космического корабля в открытый космос? Достаточно же было одного иголочного прокола в скафандре, и кровь бы закипела в жилах космонавта.

Достаточно непредвиденной сильной вспышки на Солнце, чтобы на космонавта хлынули смертоносные лучи.

Величие подвига измеряется опасностью, которую преодолевает человек. Но еще в большей степени оно определяется тем, что противостоит герою, с чем он оказался один на один, что ему необходимо преодолеть.

Алексей Леонов, выходя из люка корабля, ступал в пустоту. Он оставлял единственное и последнее, что связывало его с родным, привычным миром. Вокруг же простиралась пустота — безмолвная, бескрайняя, мертвая. Где-то страшно далеко была Земля, да на черно-бархатном небе сверкало большое солнце. Космонавт очутился один на один с Землей и Солнцем!. Подвигом своим он установил новые взаимоотношения между землянами и Галактикой. Помог человечеству по-новому осознать себя, свое место и роль в мироздании, открыл новые дали.

Мне думается: подвигом является и история родного Минска. Он возник как часовой, страж славянских земель. Поднявшись на росстанях — скрещении торговых путей, славился ярмарками, изделиями кустарей-умельцев. Но уже и тогда по его дорогам шли не только товары.

Минск осаждали полчища Койдана, немецкие псы-рыцари, польская шляхта, шведские ландскнехты, солдаты корпуса Даву. Но что замечательно! Полчища Койдана нашли здесь свой бесславный конец. Когда шведы прорвали крепостной вал, минчане сами подожгли свои дома. Партизанскими налетами на обозы и интендантские склады ответили они на террор и издевательства французских захватчиков.

И еще. Город неизменно вставал из пепла. Что спасло его от порабощения? Что не давало ему погибнуть? Его неизменная отвага, патриотизм — чувства, которые не представишь одно без другого. Потому что трус вряд ли может быть патриотом — трусость обязательно помешает ему по-настоящему любить народ: настоящая любовь утверждается готовностью защищать то, что ты любишь.

Рождение пролетариата положило свой отпечаток как на ход событий, так и на мужество тех, кто определял судьбу города: был разорван заколдованный круг — город пробудился для завтрашнего дня. В одном 1895 году в Минске отгремело пятьдесят четыре стачки!

Первая русская революция нашла здесь самую горячую поддержку. На Кровавое воскресенье в Петербурге минские пролетарии ответили недельной забастовкой и демонстрацией под лозунгом «Долой самодержавие!». Город забурлил в водовороте красных знамен. Октябрьскую всероссийскую политическую стачку минчане поддержали всеобщей забастовкой. 18 октября 1905 года они не отступали перед строем наставленных штыков, и рабочая кровь залила мостовую Привокзальной площади. Незабываемый семнадцатый — самоотверженная борьба большевиков-ленинцев, действие отрядов народной милиции и красногвардейцев — поставил Минск в ряд самых революционных городов того бурного времени. «Областным съездом и предложением из Минска надо воспользоваться для начала решительных действий», — указал Владимир Ильич на историческом заседании ЦК РСДРП(б), когда было принято решение о вооруженном восстании.

Подвигом, исторической заслугой минчан явилось провозглашение советской власти в Минске через несколько часов после того, как она победила в Петрограде. Наступательное революционное мужество сделало свое — Минск стал большевистским сердцем Белоруссии.

Подъем революционной волны был таким высоким, что она разбросала и смыла все преграды, воздвигнутые контрреволюцией. В том числе и так называемый «Комитет спасения революции» и так называемую «Беларускую раду». Не сломили мужества минчан и оккупанты. 20 февраля 1918 года легионы Довбор-Мусницкого ворвались в город: вслед за ними вошли кайзеровские войска, уже 28 февраля на нелегальном собрании коммунистов был организован подпольный горком. 8 августа 1919 года Минск захватили легионы Пилсудского, а через две недели начал действовать подпольный горком, а затем и особый штаб повстанческого движения.

Когда же рожденная в революционных боях белорусская столица освободилась от захватчиков, жизнь минчан приобрела мирный, созидательный характер.

Уже в 1921 году был восстановлен первый в Белоруссии чугунолитейный и металлообрабатывающий завод «Энергия» (теперь имени Октябрьской революции). 1 мая 1922 года как героев труда минчане торжественно приветствовали Ф. Васанского — литейного мастера — и К. Павловского — вагранщика с завода «Металл», П. Перловского, Г. Позняка, П. Габриловича с Эльвода и многих других. В 1927–1928 годах вступили в строй кожевенный завод «Большевик» и станкостроительный «Коммунар» (теперь имени С. М. Кирова). Строились мосты, стадионы, больницы, детские сады, кинотеатры, школы, институты, клубы. И не просто больницы, а клинический городок. И не просто институты, а университетский городок. Однако в трудовой жизни страны прочно и неотъемлемо укоренялись героические основы, и это помогало жить, работать, добиваться своего.

Социалистическое соревнование, зачинателями которого были рабочие «Энергии», встречное планирование, «общественные буксиры», хозяйственный расчет, техническая учеба (первым предприятием сплошной технической грамотности стал опять же завод «Энергия»), движение рационализаторов, рейды «легкой кавалерии», творческие экскурсии рабочих содействовали бурному подъему экономики города.

За десять предвоенных лет Минск вырос, распрямил плечи, похорошел. Когда-то далекий бор стал парком культуры и отдыха. На улицах зазвенел трамвай. В центре поднялись многоэтажные громады. На окраинах у новых и старых фабрик и заводов выросли благоустроенные поселки. Менялся сам облик Минска — все выразительнее и настойчивее вырисовывались очертания столичного города Советской Белоруссии.

Обстоятельства, при которых началась Великая Отечественная война, поставили Минск в очень тяжелое положение. На вторые военные сутки в нем занялись пожары, а на третьи он уже горел. 26–27 июня наша Тринадцатая армия вела жестокие неравные бои на его подступах. Сражались упорно. Однако силы врага беспрестанно пополнялись, и вскоре противнику, который прорвался к городу с юга и севера, удалось овладеть им.

Свое хозяйничанье захватчики начали с торопливой организации концентрационных лагерей, гетто. Ввели драконовские ограничения, систему заложников, круговую поруку. В тюрьмы бросили сотни горожан.

И все же, не считаясь со смертельной опасностью, минчане укрывали бойцов и офицеров, попавших в окружение, оказывали им медицинскую помощь. Многие патриоты поплатились за это жизнью, и одними из первых — Ольга Щербацевич и ее четырнадцатилетний сын Володя. Найденные в кармане убитого на фронте фашистского офицера фотографии, на которых запечатлен момент Володиной смерти, сейчас потрясают мир.

Нет, город не сдался! 28 июня гитлеровцы вошли в Минск, — вспомните немецко-кайзеровскую оккупацию — а в начале июля в доме № 1 по Вирской улице уже состоялось нелегальное собрание коммунистов-железнодорожников, и железную дорогу залихорадило. Организационно оформилась подпольная группа во главе с коммунистами С. Зайцем, Н. Герасименко, И. Казинцом, Д. Короткевичем, участником Октябрьской революции и гражданской войны А. Аритом… В борьбу включались целыми семьями — отец, мать, дети.