Немного мата в холодной воде, или 'осторожно - ненормативная лексика!' - Каралис Дмитрий Николаевич - Страница 3

По мнению некоторых лингвистов, упадка, оскудения и вырождения русского литературного языка не происходит. Падает культура владения языком и общая культура пишущих...

Еще недавно приходилось слышать, будто отсутствие в современном романе пикантных мест и слов - признак провинциальности.

Но вот читаю эссе Вл. Новикова "Бедный Эрос. Неподъемная тема современной словесности" и нахожу нечто новое, совершенно противоположное. Разбирая "Новый сладостный стиль" Василия Аксенова, автор эссе пеняет автору романа: "Что же касается экстремальной лексики, то странное дело: писатель, живущий сразу в двух столицах, не заметил, что сегодня мат в авторской речи и внутренних монологах смотрится очень провинциально и совершенно не стильно".

Браво! Хочется пожать руку Владимиру Александровичу - не веря в запретительные меры, он создает прецедент внутрицеховой: опомнитесь, коллега, мат - это провинция. Я бы добавил - духа.

Схожий прецедент, связанный с приемом в Союз писателей, был создан совсем недавно в Петербурге. Один из членов правления Союза писателей Санкт-Петербурга демонстративно голосовал против приема в ряды писателей молодого автора, представившего книгу с ненормативной лексикой. Мотивировка была следующая: Союз писателей не интернетная тусовка, планка должна стоять высоко. Случай получил огласку, был доведен до сведения приемной комиссии, которая, кстати, перед этим долго колебалась, и абитуриент прошел с минимальным перевесом голосов.

Показательно в этом эпизоде и другое: автор не решился читать вслух свои матерные опусы, как не решились и члены правления снять запрет на матерные слова во время своих заседаний.

Совсем недавно в дискуссии "Библиотека и современная литература", прошедшей в Петербурге, мне довелось слышать жалобы библиотекарей на книжный мат под административно-финансовым углом зрения. Книги современных авторов, которые библиотеки закупают для своих фондов (успевая зачастую лишь ознакомиться с пиететной аннотацией издательства), с гневом возвращаются читателями: "На что вы тратите деньги налогоплательщиков? Это же читать невозможно - мат-перемат!" Приходят и разгневанные родители: "Как вы могли дать моему ребенку такую книгу! Вы сами-то ее читали?" Нет, к сожалению, библиотекарю все прочесть невозможно. Даже пролистать каждую страницу в поисках ненормативной лексики не удается. И что делать с этой литературой ограниченного спроса, на которой уже поставлен штамп библиотеки? Ставить другой штамп: "Детям до 16-ти не рекомендуется" или: "Осторожно, мат!"?

Интересно, что статьи 146-4 и 150-3 Кодекса об административных правонарушениях и статья 18 Закона "О защите прав потребителей" полностью на стороне покупателя, получившего в магазине или с лотка под видом "литературно-художественного издания" полный набор похабной лексики. Петербургский писатель и адвокат Андрей Воробьев считает, например, что продажа книг, содержащих матерную лексику без предупреждающей маркировки, "является обманом покупателя путем введения их в заблуждение относительно потребительских свойств товара" и покупатель вправе не только вернуть книгу в магазин, но и потребовать компенсации морального вреда, в данном случае "нравственных страданий, возникших вследствие прочтения низкопробной литературы".

В скором времени Андрей Воробьев выступит в одном из районных судов Петербурга защитником интересов пятнадцатилетней девочки, пострадавшей в психологическом смысле после прочтения книги серии "Воровской закон", выпущенной "Издательским домом "Нева" и широко разрекламированной в городе. И дай ему, Бог, удачи!

Несколько петербургских библиотек договорилось провести акцию по возврату издателям чересчур смелых книг, от которых шарахаются читатели. Как пройдет эта законная со всех точек зрения акция - покажет время, но призыв Достоевского хоть немного подумать о противоречивости сквернословия в нашей жизни актуален, как никогда.