Рядом. Том 1 - Громыко Ольга Николаевна - Страница 2

Строчки кончились, желание сублимировать досадный затык с трассой — нет, и Дэн прибег к помощи классики: «А на неделе капитан велел мне почистить унитаз, а я начал со стока, а он сорвал сидушку и ейной крышкой начал меня в харю тыкать… Милая Кира, сделай божецкую милость, возьми меня отсюда в армию, людей стрелять, нету никакой моей возможности…»

Инспекторша почувствовала неладное и занервничала еще больше, даже людям стало заметно.

— Все, заполнили? — нетерпеливо поинтересовалась она, глядя, как Дэн мельчит уже на полях анкеты.

— Еще сто сорок три секунды! — жалобно взмолился Ланс.

— Автограф не забудь поставить, — ревниво напомнила Полина. — И заснять для коллекции.

В итоге лист у увлекшегося «котика» пришлось отбирать силой — ну вот так всегда, только начало получаться, как люди начинают бессовестно им владеть и жестоко управлять!

Торжество Марины длилось недолго: первой страницы анкеты карандаш вообще не коснулся. Зато на обратной стороне листа…

— Может, оставите его нам? — с надеждой спросила Полина, понаблюдав за реакцией гостьи. — Я их собираю.

— Нет! — Красная как мак инспекторша поспешно затолкала лист в папку, поглубже и чистой стороной вверх. — Это тоже очень… показательный ответ.

Последнюю пару месяцев Ланс усердно штудировал пособия по академической живописи и на днях добрался до обнаженной натуры. Увы, имеющаяся в наличии натура решительно отказывалась обнажаться (особенно почему-то мужская и капитанская!), но Ланс быстро нашел выход — инфракрасное зрение в сочетании со сканером позволяло видеть сквозь одежду, пусть не очень четко, зато с бонусом из внутренних органов. А тут еще такой хороший, плотный листок подвернулся! Никто ж не говорил, что заполнять его надо именно буковками, дали, и все!

Терпеливо дождавшись своей очереди, Дэн с непроницаемым лицом протянул Марине анкету. Почерк у навигатора был хороший, разборчивый, Bradley Hand НТС. Даже шестым кеглем прекрасно читался, что произвело эффект запивания водки спиртом.

Кажется, инспекторша хотела что-то сказать, но не смогла: киборги смотрели на нее с одинаково невинным видом. У Ланса получалось искреннее, у голубоглазого Дэна — умильнее.

Стиснув папку под мышкой, словно там трепыхалось что-то живое и опасное, Марина скомканно попрощалась и без оглядки вылетела из корабля.

— Заходите еще! — вежливо крикнул Тед ей вслед, расставляя шашки для следующей партии. — Блин, опять мне черными…

Кира позвонила через час. Судя по ее лицу, она только что хорошенько прорыдалась и до сих пор утирала слезящиеся глаза.

— Ну и что это было? — укоризненно поинтересовался Станислав.

— Наша неофитка… — Кира вспомнила какой-то из пунктов анкеты и была вынуждена прерваться, чтобы тоненько, с подвыванием всхлипнуть в ладони. — Хорошая девушка, но уж больно… радикальная. Считает всех разумных киборгов, отказавшихся покидать своих официальных хозяев, наивными жертвами стокгольмского синдрома, а их владельцев — бессовестными эксплуататорами и рвется их изобличать.

— Но ты же прекрасно знаешь, что мы не такие! К чему тогда эта дурацкая проверка?

— Я проверяла не вас, — Кира посерьезнела, — а Марину. К сожалению, любое общественное дело порой привлекает… людей, которые в реальности понятия не имеют, чем им предстоит заниматься и с кем столкнуться. Вот я и решила ее немножко… отрезвить.

— А почему именно нами-то? Как бы бедная девушка после такой проверки в антидексисты не подалась!

— Потому что вы еще самые вменяемые, — честно сказала Кира, но не успел Станислав возгордиться, как она глянула на лежащие перед ней листы и, снова всхлипнув, добавила: — Ну, по крайней мере, я так раньше думала!

ОТПУСТИ

Импульсивные решения обычно либо самые верные, либо самые идиотские, и это был второй вариант. Ночь, бессонница, одиночество… Он ворочался до четырех утра, а потом внезапно взял и отправил сообщение едва знакомому человеку. А тот взял и сразу же перезвонил — у них, оказывается, сейчас день, и да-да, он немедленно свяжется с Кирой Гибульской и все организует!

Спать расхотелось окончательно.

«Третий шанс» только вчера вернулся из долгого рейса, экипаж наслаждался заслуженным отпуском и запросто мог послать владельца судна читать трудовое законодательство, но отношения между ними были не столько деловыми, сколько дружескими.

— Не, мне, конечно, не сложно быстренько смотаться на Землю и обратно… — печально соврал поднятый ни свет ни заря Козырь, пилот и одновременно капитан судна. — Но ты уверен, что тебе самому нужно туда лететь? Давай ты по картинкам выберешь, а мы с Марьяной за ней сгоняем.

— Нет, — решительно возразил он, — я должен обязательно увидеть ее вживую, поговорить, заглянуть в глаза…

— Да ладно тебе, — ухмыльнулся Козырь. — Вот Хрущак даже женился по инфранету, и ничего, нормально живут, уже трех детишек настрогали. Хотя при первой встрече его, конечно, чуть кондрашка не хватила…

— Все будет в порядке, космические перелеты мне врачи не запрещали. — «Просто категорически не рекомендовали». — Заодно и развеюсь, давно со станции не выбирался.

Естественно, ни черта не получилось в порядке. Несмотря на все старания пилота, корабль не мог полностью избежать перегрузок — терпимых для здорового человека, но изломанное тело мстило за каждый гиперпространственный скачок болью в остатках позвоночника, тошнотой и долго не проходящей слабостью.

Он старательно делал вид, что ничего не происходит, команда — что ничего не замечает. Полетели, кстати, все: и Марьяна, навигатор, и техник, и врач с таким багажом, словно одолжил у коллег половину станционного медблока. Решили, видимо, что это изощренный способ самоубийства, и твердо вознамерились ему помешать — хотя на самом деле он уже давно прошел этот этап и поклялся, что больше никогда. Но если б только себе — может, и не сдержался бы…

— Отдай мне нож, чертова кукла!

— Программа защиты хозяина является приоритетной.

— Отдай. Мне. Нож, — цедит он сквозь зубы. — Это приказ!

Помедлив, она протягивает ему кулак, как ножны, из которых торчит черная пластиковая рукоятка. Он раздраженно хватается за нее — и рукоятка остается у него в руке.

Она разжимает окровавленную ладонь, в ней — мелкое керамическое крошево.

— Техническая ошибка, — невозмутимо сообщает она. — К сожалению, данный предмет необратимо поврежден.

Со временем лихорадочное возбуждение начало ослабевать, к концу пути сменившись привычной апатией, которую он скрывал тщательнее, чем физическое недомогание: нет ничего противнее безнадежно больного брюзги, вокруг которого как ни скачи — все не то. Поневоле начнешь желать, чтоб он поскорее сдох и не мучил себя и других.

На пороге Центра реабилитации он окончательно раскаялся в своем дурацком поступке и чуть не повернул обратно, так и не коснувшись двери, но отступить сейчас означало подвести множество хороших людей, искренне старавшихся ему помочь.

Его встретила черноволосая улыбчивая девушка с карими миндалевидными глазами и такой нежной персиковой кожей, словно сама была киборгом модели Irien.

— Я — Мэй Ким, ваш проводник по Центру! — звонко и радостно представилась она, сверкая белоснежной улыбкой. — Если, конечно, Стивен Хантер — это вы.

— Я, — усмехнулся он в ответ: а что, к вам часто прилетают инопланетные гости в инвалидных креслах? — Но лучше просто Стрелок.

Глава ОЗК, Кира Гибульская, с которой созванивался его знакомый, сейчас находилась в отъезде, на какой-то межпланетной конференции.

— Я ее первая заместительница, — гордо сообщила Мэй.

— По связям с общественностью? — предположил Стрелок, легко представив эту эффектную девушку в окружении журналистов.

Польщенная, Мэй тем не менее прыснула со смеху.

— Нет, по Центру. С общественностью я общаться не умею, мне ее сразу убить хочется — такие иногда идиоты попадаются!