Жестокие Игры (СИ) - Гринберга Оксана - Страница 48

Дернула головой. Сложная прическа – косы, синие ленты и локоны – Тирри провозилась больше часа. Подруга встретила новость о помолвке с Рэнделлом с энтузиазмом. Визжала и целовала меня добрых полчаса, не забывая твердить о чудо-кровати. Затем и вовсе заявила, что, закончив Академию, заберет ее с собой. Украдет и будет сдавать внаем.

- Когда свадьба? – спросила у меня.

- На Имболк, – соврала я, не моргнув и глазом.

Сначала подруге, затем отцу Криса, что встретил нас на пороге трехэтажного особняка с видом на королевский дворец. Михас Рэнделл расцеловал меня троекратно, затем прижал к себе, да так, что я уткнулась носом в расшитый золотом камзол. Вдохнула тонкий запах дорогущего табака, что привозили из Островного Королевства. Затем меня отстранили, встряхнули, вновь прижали и постучали по спине так сильно, что чуть не вышибли дух.

Отстранил, а я взглянула в его лицо и подумала, что Крис пошел в отца. Прожитые годы не прибавили советнику Рэнделлу тяжести в походке, не согнули его прямую спину. Он был таким же мощным, стройным и широкоплечим, как и сын. Морщины на лице – этого не отнять, да печать заботы о государстве сквозила в уверенном взгляде – ведь старший Рэндел среди Верных, десяти самых близких, самых преданных королеве. Правая рука все так же крепка – я видела его в бою, а вот левой… Левой он обнимал молодую светловолосую девушку моих лет.

Эйвелин Рэнделл.

- Отец недавно женился, – сообщил мне Крис по дороге к особняку, когда мы тряслись в роскошной карете с темным бархатом сидений по пыльным столичным улицам. – До этого долго горевал по маме.

- Она…

- Погибла десять лет назад. На замок напали абберы, но она не стала отсиживаться с женщинами и вышла на стены. Она ведь была магиней… Отец до сих пор себя корит.

- Крис, мне жаль!

- Эйвелин, – произнес он, не желая больше говорить на эту тему. – Мою мачеху зовут Эйвелин. Она тебе понравится.

Вообще-то, мне не должна нравиться его семья, а еще больше не должна им понравиться я. Правильнее было бы, если б они возненавидели меня с первого взгляда и возблагодарили Богов, когда мы расторгнем помолвку. Но вести себя безобразно у меня не хватило духу, да и с отцом Криса была знакома. Он знал, что я вполне адекватна. Может, поэтому встретил меня, словно самую большую удачу, выпавшую его сыну?

Плохая затея, Сайари Рисааль, знакомиться с семьей мнимого жениха!

Затем был роскошный ужин, после чего мы долго разговаривали в большой гостиной, где пламя свечей плясало в дорогущих подсвечниках, отбрасывая золотисто-бронзовые тени на светлые стены, украшенные мозаикой с прекрасными видами Кемира. Над обеденным столом парили магические светлячки. Слуги разливали по хрустальным бокалам терпкое южное вино. Разговоры шли задушевные. Мужчины вспоминали революцию, друзей из Второй Северной армии, мы же с Эйвелин, закончившей Академию три года назад, сплетничали об учебе и преподавателях, пока Крис Рэнделл не наябедничал, что в Академии Гридара я – самая лучшая.

- Жемчужина Юга, – довольным голосом произнес старший Рэнделл. – Одобряю, сын, твой выбор!

Пришлось объяснять Крису, что меня так прозвали, когда я еще была с Лайниззой Кромунд.

- Этар Хаас, ее будущий муж, назвал королеву Сокровищем Кемира, ну и мне… тоже перепало. Придумал мне прозвище.

- Жемчужина Юга скоро станет бриллиантом Севера, – многозначительно произнес Михас Рэнделл, после чего увел сына в Охотничий Зал, в царство мужчин, пропахшее виски из лучших сортов ячменного солода и табаком из Островного Королевства, куда женщинам и не особо-то хотелось…

Уверена, Рэнделлам было о чем поговорить! Крис хотел рассказать отцу о расследовании в Академии и, возможно, попросить его помощи. Он был уверен, что сможет меня защитить, но Орувелла стоило остановить как можно быстрее. Я же осталась с Эйвелин. Она порывалась обсудить будущую свадьбу, но я быстренько перевела разговор на их поездку в Северную Провинцию, откуда они вернулись на днях.

Эйвелин откинулась на резной, обитый зеленым бархатом стул. У хозяйки особняка был милый профиль, светлые завитки волос, выбивающиеся из-под ленты, и улыбчивые губы. Она казалась мне домашней и уютной. Такой, какой я не буду никогда.

- Михас встревожен. Абберы спускаются с гор, разоряют поселения. Обходят пограничные посты и заслоны, избегают патрулей, словно знают, где и когда они проедут. То ли у них прорезался нюх, то ли среди наших завелся предатель…

Мы почти ничего не знали о абберах. Полудемоны-полулюди, они жили по ту сторону Мервянных гор. Короли Кемира организовывали разведывательные экспедиции, из которых почти никто не вернулся живым. У абберов были свои города, и свое королевство, и, наверное, самый главный демон, что и посылал отряды в Кемир с заданием резать и убивать. С какой целью? Этого мы тоже знали.

- Как Бьорген? – дрогнувшим голосом спросила я у Эйвелин. – Он… Он ведь в стороне от путей, по которым идут абберы?

Тут вспомнила, что мать Криса погибла от руки тех самых демонов. Боги! Язык, Сайари Рисааль, тебя до казни на рыночной площади доведет!

- Был в стороне, но в последнее время они словно с цепи сорвались. Их отряды по всему Северу… Не поймешь, что творится! – вздохнула Эйвелин. – Хорошо, хоть Бьорген достанется Крису, а не отойдет церкви. Он наведет в округе порядок.

- Погоди! – растерялась я. – Как это – достанется Крису? И при чем тут церковь?

- Больше уже не о чем волноваться. Ваша свадьба на Имболк, и он как раз успевает. Разве не знаешь? Он не рассказал о завещании?

Я покачала головой. Тирри что-то упоминала... Вернее, по Академии ходили несвязные слухи о Рэнделле и наследстве, к которым я не удосуживалась прислушаться.

- Нрав у моего покойного свекра был тяжелый, – начала Эйвелин. – От него страдала не только семья, но и вся округа. Когда умерла его жена, он и вовсе с цепи сорвался. Ввязался в войну с соседями…

Огли, вспомнила я. Старый спор за пастбища.

- Десять лет назад во время атаки абберов погибла мать Кристофа, – продолжала Эйвелин. – Михас не смог большее оставаться в замке, где ему все напоминало о той, которую любил и не сберег. Он отказался от наследства и уехал в столицу. Как видишь, преуспел.

- А Крис?

- Кристоф – он… Пожалуй, намного сильнее любит свою землю, чем мой муж. Уезжать он отказался, остался с дедом, и они даже как-то поладили. Тот сделал его главой рода, оставил семейное состояние и Бьорген, но с условием – внук должен жениться до двадцати пяти лет. Если не уложится в срок, замок отойдет церкви Единоверы, – усмехнулась Эйвелин. – То ли свекр пытался замолить старые грехи, то ли жаждал поскорее нянчиться с правнуками…

- Но он…

- Не дожил. А не выпить ли нам? – хозяйка сделала знак слуге, и тот наполнил ее бокал рубиново-красным вином.

Я осторожно пригубила свой, помня, как, единожды злоупотребив, проснулась с обручальным браслетом.

- Дед Кристофа хотел большую семью, но Боги подарили ему лишь одного сына, с которым не особо ладил, и единственного внука. Видимо, испугавшись, что род Рэнделлов угаснет, он сделал все по собственному разумению. Составил завещание, уверенный, что Кристоф не станет затягивать с женитьбой и вскоре по Бьоргену будут бегать маленькие Рэнделлы, – Эйвелин улыбнулась, показав острые зубки. – Но так и не дожил до вашей свадьбы. Лет пять назад поехал с отрядом разбираться с Огли и…

- Они его убили?

- Нет. Перебрал виски и упал с лошади. Отбил себе все внутренности. Магов и лекарок терпеть не мог, обзывал их демонами и шарлатанами. Когда его, наконец, уговорили их подпустить, было уже поздно.

- А Крис?

- А что Крис? У него своя голова на плечах! Пошел учиться, выполняя волю покойной матери. Года полтора назад заявил отцу, что нашел невесту. Тебе повезло, Сайари! Рэнделлы – однолюбы, если уж выбрал, то выбрал, – она сделала еще один глоток.

А я подумала отстраненно, что она права. Уж как выбрал, так выбрал!

- Впрочем, и мне перепадают крохи от их любви, – еще один глоток. – Если заставить себя не ревновать к той, кто уже десятилетие как в могиле, но о ком он вспоминает каждый день, то… Наверное, я счастлива с Михасом, – Эйвелин осушила бокал.