Хрен С Горы (СИ) - Кацман Изяслав - Страница 29

Увы, как обычно, стоило только уйти в дело, которое позволило отвлечься от всех папуасских интриг, как эти интриги напоминают о себе сами.

И так, наше скромное производство посетила с визитом сама Солнцеликая и Духами Хранимая тэми Раминаганива.

Её Королевское Величество старалась (или старалось?) шествовать торжественно и величественно (пардон за тавтологию, но по-иному не получается) сообразно своему высокому титулу, но юный возраст и жуткое раздражение на одного мерзкого колдуна-полукровку привели к тому, что в пределы глинобитной ограды медеплавильной мастерской она почти влетела, угрожающе гремя и звеня многочисленными амулетами, оберегами, монаршими регалиями и просто папуасскими символами богатства и достатка.

Следом за ней ввалились старуха-нянька и одна из молодых служанок, а также тройка регоев из свиты тэми во главе с самым здоровенным из них — кажется, его зовут Вахаку.

Не успев отдышаться, Солнцеликая и Духами Хранимая тэми начала говорить. Речь её ввела меня в лёгкий ступор. Оказывается, на вчерашнем совете у Ратиткуитаки сонайский колдун-полукровка злобно наплёл вредных и коварных заклинаний, после которых все присутствующие на данном совете верноподданные, горевшие желанием свергнуть узурпатора Кивамуя и вернуть трон Пеу законной правительнице, вдруг перестали этого хотеть, и теперь все в один голос клянутся, что рады бы пойти за своей горячо обожаемой повелительницей, но, увы, чары, наложенные мерзким Сонаваралингой, не позволяют им этого сделать, ибо этот нехороший человек такое сильное колдовство совершил, что теперь они даже смотреть на запад не могут без боли и страдания.

Но ничего, кун-фу, пардон, магический дар славной дочери рода Пилапи будет посильней колдовства какого-то там полукровки.

Я от всего мне высказанного просто офигел: надо же, элементарные подсчёт и сравнение военных сил узурпатора Кивамуя и тэми вкупе с вполне трезвыми логическими выкладками по поводу пути войска на запад и слова о том, что противник узнает о любых наших поползновениях раньше, чем первый десяток воинов выступит в сторону Тенука — всё это, оказывается страшное колдовство, опутавшее разум и волю Ратикуитаки и свиты самой Раминаганивы.

Я стоял и беспомощно пытался выдавить из себя что-нибудь подходящее к данной ситуации. Как говорил мой начальник, майор Тарасенко: «Дурак бывает таким, что перед ним себя чувствуешь идиотом». И, кажется, сейчас именно подобный случай в чистом виде.

К концу пламенной речи Солнцеликой и Духами Хранимой (напоминающей по пафосу речи положительных героев американских боевиков или индийских фильмов, предваряющих окончательное добивание главного злодея) вся мастерская бросила работу и толпилась у меня за спиной. Длинный уже успел вооружиться готовым к выдаче клиенту топором и теперь играл в гляделки с бугаём из свиты тэми. Тот, набычившись, подался вперёд, небрежно выставив перед собой заморский клинок, который, пожалуй, можно именовать мечом — если не метр, то сантиметров девяносто в лезвии было. Во второй руке телохранитель молодой претендентки держал топор.

Мои подчинённые между тем, как-то само собой, распределились по мастерской, охватив меня и гостей полукругом. Топоры и дубинки, равно как и выражения лиц свидетельствовали о том, что события вступили в решающую фазу. Да они же сейчас поубивают друг друга — и меня с этой соплюшкой за компанию.

«Если способности Солнцеликой и Духами Хранимой тэми действительно настолько велики, ей не следует опасаться какого-то полукровку» — от напряжения мой голос звучал чуть выше обычного — «И она запросто снимет с таки Ратикуи и доблестных регоев из своей свиты все заклятия, мешающие Солнцеликой тэми вернуться на трон Пеу». Кажется, сработало. Напряжение, готовое прорваться всеобщим рубиловом, чуточку спало.

Её королевское величество как-то сразу стушевалась. Уже более тихим тоном, хотя и с неизменной гордостью и величавостью, Раминаганива заявила, что да, снимет со своих верных слуг злые чары и поведёт их на запад, возвращать себе престол типулу.

Я в ответ пообещал больше не чинить никакого колдовства против славной дочери Кахилуу. И, кажется, даже поклялся чем-то очень важным с точки зрения папуасов — в силу остроты ситуации всё воспринималось урывками, а потом было как-то неудобно, с точки зрения своей репутации, спрашивать у своих подчинённых — чем я там клялся.

Удовлетворившись признанием со стороны колдуна-полукровки морально-магического превосходства над ним потомков Пилапи, Солнцеликая и Духами Хранимая тэми Раминаганива соизволила проявить интерес к делам медеплавильной мастерской. Сменив гнев на некое подобие милости, она пронеслась звеняще-трещащим вихрем по подотчётному мне хозяйству, умудрившись в ускоренном режиме заглянуть во все закутки, задать множество вопросов, получить ответы на них, а также обжечься и замарать лицо и руки углём и сажей (впрочем, на тёмной коже папуасской принцессы это было не сильно и заметно, да и вообще, у туземцев отношение к чистоте и гигиене было весьма специфическим).

Мои разъяснения, что сейчас мы собираемся изготавливать не оружие или украшения, а некий сосуд для колдовских процедур, юную претендентку на трон неожиданно заинтересовали — в отличие от её сопровождающих. Вахаку, тот откровенно был разочарован, что мы тут какой-то фигнёй маемся, вместо того, чтобы заниматься изготовлением оружия — единственного, что полагается делать из металла. Правда, он несколько смягчился, когда я мимоходом пообещал отлить ему персональный клинок.

Что до тэми, то она проявила неподдельный интерес как к самому процессу создания непонятного магического агрегата, так и к его назначению. Думаю, я не слишком погрешил против истины, сказав, что задуманное устройство поможет бороться со зловредными духами, ответственными за множество неприятностей: от гниения ран до кровавого поноса.

Покинула мастерскую тэми Раминаганива с сопровождением уже под вечер, пообещав нанести повторный визит и унося свежеотлитое наручное кольцо (это постарался Атакануй, сообразивший, в отличие от меня, что небольшой презент не помешает вручить не только одному из охранников, но и самой Солнцеликой и Духами Хранимой).

А я же, после исчезновения этого мини-урагана из поля зрения вновь загрузился на тему: что же там замутил наш босс в компании с частью приближённых тэми.

Глава девятая

Следующие несколько дней прошли в инспекциях строительства канала, беседах с Сектантом и Бакланом и в стойком выдерживании налётов юной тэми на медеплавильную мастерскую.

И если первое было всего лишь частью ежедневного моциона, то и разговоры с вохейцами, и общение с Солнцеликой и Духами Хранимой отнимало уйму душевных сил. По разным, впрочем, причинам.

Чужеземцы, в основном, утомляли, как я уже говорил, тем, что приходилось играть в аналог испорченного телефона: русский — бонкийский — диалект западного Пеу — вохейский, а при выслушивании ответа — в обратном порядке. Ну и периодическое сползание Тунаки в тенхорабитские проповеди раздражало.

Что до тэми Раминаганивы, то здесь проблемы были совсем иные. Живость, любознательность и сообразительность, увы, сочетались в венценосном ребёнке с капризностью (как следствием воспитания в семье потенциального наследника престола) и некоторой горячностью (как наследственной чертой потомков Пилапи), благодаря чему я частенько несколько раз за визит успевал попасть в монаршую немилость и получить прощение. И хотя уходя Солнцеликая и Духами Хранимая тэми, как правило, успевала полностью меня простить, иногда я сильно сожалел, что нельзя применить к претендентке на трон Пеу обычных для туземцев воспитательных мер — благо свежие гибкие ивовые прутья, идущие на починку мехов, в мастерской никогда не переводились.