Нулевая борьба. Пролог (СИ) - Косачев Александр Викторович - Страница 24

Не дочитав, я начал понимать, что речь идет о моей Гем, и, когда дочитал до слова «Гусёныш» и произнес его, Гемелла подпрыгнула и уставилась на меня. А я — на неё. Мы смотрели друг на друга безотрывно. Передо мной была не Гемелла, а самая настоящая кровожадная убийца, которая уже убивала людей. Сердце у меня заколотилось в разы быстрее, а руки вспотели. Гемелла меня понюхала, покрутилась и вновь легла рядом. А я в шоке сидел и не двигался, не зная, что делать. На какой-то момент мне показалось, что она меня собирается убить. Успокоившись, я аккуратно встал, попил воды и дочитал запись Ромеро, но уже про себя.

«...назвал Гусёнышем за забавную шею. Агрессивность снизилась. Видимо, при перестройке мозг начал работать иначе. Это к лучшему. Не придется убивать... Живучая».

От безысходности я вышел на улицу. Ночь дышала прохладой. Никого, кроме меня, не было. Я глубоко вдохнул, задержал воздух на несколько секунд, а затем выдохнул. Может, свежий воздух прочистил мне мозги, а может, что-то перещелкнуло и норадреналин ударил в голову, но я решил, что Гусёныш для меня — Гемелла, и, раз уж мы вместе, то нужно играть на полную. Она — исключительна! И она моя. Грех не воспользоваться ситуацией.

Я вернулся в дом. Продолжил читать дневник и просто ждал времени, когда мы выйдем на арену. При этом решил взять баталию, которую никогда прежде не брал. Суть была в том, что на арену выходили химеры и их владельцы, плечом к плечу. Участники сражались до тех пор, пока на арене не оставалось два существа или меньше. Ставки были очень высокими. Но я шел туда не из-за денег, я хотел доказать себе и Гем, что она не зря меня выбрала и может гордиться своим выбором.

ГЛАВА XIV

Толпа ревела. Требовала крови и сумасшедшего сражения, просто чтобы насытиться впечатлениями, которые не могла получить в обычной жизни. А я сидел дома, и Гем была со мной. Мы не пошли в тот день на арену, потому что я передумал. Эмоции остыли, мои слова остались произнесенные для меня самого, но выполнять намерение, пусть и не высказанное, я не хотел. Зачем? Порой задаешь себе простой вопрос и не можешь найти на него ответ. Может, я поступил неправильно, но я не заложник слова, которое не хочу выполнять. Расскажи я об этом кому-нибудь, меня бы осудили, но, сразись я на арене, разве поступил бы я правильно, если не хотел это делать? Лишь дураки не могут передумать, а я себя таковым не считал.

— Что-то я устал, — сказал я Гемелле.

Она повернула голову, глядя на меня под другим углом и, видимо, не понимая, о чем я. Мне же было паршиво. Наверное, сказалась бессонная ночь.

В ленте мелькнула новость, что на восемьдесят пятом году жизни умер писатель Александр Косачев. Я прибавил звук. В память о нём включили песню из его книги «Нулевая борьба» под названием «Слово мэра», которую написал Oxxxymiron (Мирон Федоров). Неудивительно, что в Горгороде часто крутили именно эту песню.

Горный воздух, спорт и здоровье, курорт, игорный дом, двор торговый, фудкорт...

Добро пожаловать в Горгород!

Эталон комфортного отдыха, гольф, аквадром и керлинг...

Добро пожаловать в Горгород!

Мировой гандбольный рекорд, ипподром и соборы, боулинг...

Добро пожаловать в Горгород!

Мой народ не хочет реформ, когда культурно накормлен...

Добро пожаловать в Горгород!

Я включил другую песню Мирона «Полигон». Она мне нравилась больше, чем та, которую раскручивали в Горгороде чуть ли не как гимн. Поразительно, как культура в прошлом смешивалась: в книгах писали о песнях, песни с книгами входили в историю, но с какой целью это делалось — непонятно. Жаль, что автор так и не признался, зачем это делал. Хочется верить, что это было осмысленно.

Придя немного в себя, я отправился с Гем на арену. В баталии участвовала смесь носорога с гориллой и львом. Морда носорога с пастью льва, передние обезьяньи лапы с когтями, задние — смесь львиных и носорожьих. С другой стороны — смесь паука с многоножкой, скорпионом и чем-то еще. Было даже сложно разобрать, что это вообще. Такую химеру я видел впервые. С виду — гигантский паук с хвостом и клешнями скорпиона, вытянутый, как многоножка, и с большим количеством лап. Мне было сложно представить исход битвы.

— Начнем! — как всегда бодро прокричал ведущий.

Львиный носорог ринулся вперед. Скорпионье чудовище выжидало, и, когда химера подбежала слишком близко, начиная совершать прыжок, скорпионья клешня вцепилась в заднюю лапу носорога. По инерции химера начала падать и в падении ударила лапами, как это делает горилла, по голове схватившей её скорпионьей твари. Та немного осела, но ко второму замаху противника ударила хвостом ему в голову — правда, попала в область рога и лишь повредила жало. Носорог продолжил ударами гориллы вбивать скорпионьего паука в землю. Клешня начала разжиматься. Народ взвыл. А удары всё продолжались и продолжались, сыплясь градом на умирающего скорпиона. Как только клешня расцепилась, химера перебралась выше и начала разрывать позвоночник на части, вскрывая скорпиона, как консервную банку. Народ ликовал под летящие в воздух внутренности. Победа была одержана справедливо: противник был невнятно собран и потому проиграл. Это была полностью вина мастера, который собрал такую химеру. Насобирать черти чего, чтобы было страшно, — отнюдь не гарантия победы, поскольку важно учитывать, как части этой комбинации будут взаимодействовать. Пауки и скорпионы между собой плохо вязались, поскольку хвост скорпиона почти не участвовал в схватках, использовались обычно только передние лапы или клешни.

Новички в баталиях, конечно, приветствовались, поскольку они были пушечным мясом, на котором опытные мастера зарабатывали. Также это добавляло зрелищности, так как их химер убивали относительно быстро и зрелищно. Крайне редко случалось, что новичок дебютировал в звериных баталиях с триумфом. Да и то, головокружение от первого успеха заставляло совершать глупые ошибки, как например, выпускать на арену повторно раненую химеру или не отдохнувшую от предыдущего боя. Также глупо было сражаться с химерой, которая своей комбинацией являлась противоположной по типу «хищник-жертва», например, муравьед и муравей. Причина крылась во врожденном страхе, даже несмотря на равные габариты. Химера проигрывала в самом начале боя, так как выбирала оборонительную стратегию и практически дожидалась смертельного удара.

По традиции после боя пригласили желающего.

— Предлагаю двойную баталию! — прозвучал крик из толпы.

— Двойную? — уточнил ведущий. — У нас сейчас только одиночные. Двойные после.

— А почему бы не сейчас?! — спросил претендент, обращаясь к толпе. Толпа взвыла и начала скандировать: «Бой! Бой! Бой!». Ведущий замешкался.

— Что скажешь? — спросил он у победителя. Тот посмотрел на толпу. Затем — на химеру, которая после боя зализывала рану на ноге.

—Я не знаю. У меня химера ранена, — ответил он.

— Ты просто боишься! Признай это! — произнес претендент. — Он ведь боится? — спросил он у толпы. Толпа скандировала: «Боится! У-у-у!!!». Победитель поддался крику толпы и согласился на двойную баталию.

Из толпы вышел известный чемпион по двойным баталиям и направился к арене. Победитель побледнел. По нему было видно, что он уже проиграл, причем, всухую. Мне стало жаль его. Гемелла посмотрела на меня. Дебютант хотел было отказаться, но включился защитный экран и открылся склад костюмов для тех, у кого не было своих, и он поспешил за снаряжением, понимая, что выбора у него уже нет. Чемпион вышел в своем костюме и с усмешкой дожидался дебютанта. Рядом ждала команды его химера. Она была бледного цвета, с толстой шкурой и тремя парами лап, как у гориллы, но смешанных с чем-то еще, что давало лапам острые когти. Пасть была огромной и имела два ряда зубов. Маленькие глаза располагались сбоку. В высоту она превышала противницу в полтора раза. Даже неопытный человек поставил бы на неё.