Игрушка богов - Лосев Владимир - Страница 68

Не может же ребенок, которому всего полгода, понимать, о чем они говорят? Она же сама еще разговаривать не умеет…— Кормилица с тревогой взглянула на хранительницу. — Или может?

Та задумчиво посмотрела на маленькую статую Матери-волчицы, стоявшую на столе.

— Наблюдай за ней дальше, — сказала она с усталым вздохом. — Может быть, мы все ошибаемся, и она — обыкновенный волчонок…

Кормилица поспешно закивала головой:

— Конечно, так оно и есть! Она — хорошая девочка, нежная и добрая…

— Иди. — Хранительница досадливо махнула рукой. — И вот еще что… Не привязывайся к ней, это может плохо кончиться для тебя и твоего ребенка.

— Почему? — недоуменно спросила кормилица. — Что может быть плохого в маленькой девочке?

Странная улыбка мелькнула на губах у хранительницы.

— Вот это я и пытаюсь понять…

— Когда придет папа? — Голубоглазая светловолосая девочка оторвалась от игры с небольшим ежом и посмотрела на Тину. Еж обиженно запыхтел и легко уколол руку своими иголками, пытаясь привлечь к себе ее внимание. Девочка взяла ежа на руки, и тот успокоенно засопел, зарываясь в складки ее одежды. Тина взглянула на поднимающееся солнце и грустно улыбнулась.

— Солнце поднимется и опустится десять раз, и тогда он придет, Криса.

— Это долго…— разочарованно протянула девочка. — И ты уже так несколько раз говорила, а он все не приходит.

Тина кивнула и привычно потерла правую сторону лица, которая когда-то была обезображена страшным ожогом, а теперь ничем не отличалась от другой. Кир убрал его, а Тина даже не поняла, когда и как он это сделал. Щека просто начала чесаться, кожа слезла, и появилась здоровая ткань.

— Да, дочка, долго,-ответила она.-Я тоже скучаю, но он придет, он всегда приходит…

Кир разжег костер и устало лег около него. Он хотел есть, но еды здесь не было, как не было и животных, которых он мог поймать. Все живое ушло отсюда давным-давно, а то, что осталось, умерло.. Он вздохнул и проверил свое тело, в нем понемногу накапливались опасные изменения. Скоро, очень скоро, если он не выберется отсюда, он тоже умрет…

Хранительница отложила свиток, в который старательно записывала последние события, произошедшие у народа волков, и внимательно посмотрела на Бору.

— Как растет твой сын?

Бора улыбнулась:

— Все хорошо. Он здоров и весел.

Хранительница покачала головой:

— Ты же знаешь, что я хочу от тебя услышать.

Бора пожала плечами:

— Возможно, вы правы, дети тянутся к нему, и он устраивает все проказы и игры. С ним легко договориться, он понимает все, что ему говорят, и дважды одни и те же шалости не устраивает.

— А Дара?

Бора опустила взгляд.

— Ей четыре года, она хорошо физически развита для своих лет. Обычно она держится от других детей в стороне, сядет где-нибудь в уголке и тихо сидит и смотрит, как они играют.

— Ничего необычного?

Бора вздохнула:

— Если не считать того, что дети всегда играют рядом с ней.

— Все? — Хранительница недоверчиво посмотрела на нее.

Бора замялась:

— Это было только один раз, и я этого не понимаю. Может быть, это просто детские фантазии…

— Говори, волчица, — хранительница сурово взглянула на нее. — Важно это или не важно, — решать мне!

Бора пожала плечами:

— Что ж, если вы собираете все выдумки… Волчата постарше решили над ней посмеяться и потащили к яме, чтобы искупать в холодной воде…

— Корвин? — хранительница напряглась. Бора, заметив это, усмехнулась.

— Другие волчата держали его за руки, чтобы он не смог помешать. Дара, увидев, что они его держат, рассердилась. Что было дальше, в деталях никто не помнит, но они бросили Дару и Корвина и разбежались в разные стороны.

Хранительница встревоженно приподнялась со своего места:

— Почему ты молчала об этом?

Бора весело рассмеялась:

— Одни потом говорили, что увидели, будто вместо Дары несут клубок ядовитых змей. Некоторые рассказывали, что змеи их кусали, но не смогли показать место укуса. Другие говорили, что это были скорпионы. Третьи, те, что держали Корвина, сказали, что он превратился в огромного ядовитого паука… Никто не пострадал, но с той поры старшие волчата обходят их стороной.

— Не понимаю, чем ты так довольна? — нахмурилась хранительница.

Бора усмехнулась:

— Никто не смеет обижать волчат одинокого волка! Теперь и они и другие волчата обходят их стороной потому, что знают — это опасно. Но если по большому счету, они — хорошие дети, добрые и ласковые. — Бора вздохнула. — Мне кажется, что вы, сосредоточив внимание на Даре и Корвине, можете не понять вовремя, что другие волчата, возможно, еще более одарены.

— И кто же это, по-твоему?

Бора пожала плечами:

— Я не знаю, но Мира видит вещие сны, а Крон иногда в игре становится настолько быстр, что его никто не может поймать.

Хранительница задумалась, потом отрицательно покачала головой:

— Я давно поняла, что самая способная и самая опасная из них всех — это Дара! Когда-нибудь, — хранительница заговорила глухим голосом, глядя в стену, — она уничтожит всю стаю, а твой сын ей поможет… И это время приближается с неимоверной быстротой — время перемен, время смерти.

Бора рассмеялась:

— Она этого делать не будет. Дара любит нас всех и, мне кажется, немного жалеет за нашу ограниченность.

— Продолжай присматривать за своими детьми. Пока я отвечаю за храм и за стаю и я должна знать, что происходит в ней. А ты мне говоришь не все, ты очень многое скрываешь от меня.

Бора пожала плечами:

— Конечно, так и должно быть. Я люблю их, они — мои дети. А если тебе хочется узнать что-то больше, будь с ними рядом почаще. Они же еще дети и расскажут тебе все, что с ними происходит.

Хранительница возмущенно фыркнула:

— С каких пор ты стала учить меня, что мне делать?

Бора улыбнулась:

— С тех пор, как ты пытаешься что-то от меня узнать. Что-то такое, что пугает тебя больше смерти…

В пещере, на севере, вдали от мест обитания людей, горел странный свет, освещающий просторный и высокий зал почти идеальной круглой формы.

Группа людей сидела в центре зала на богатых резных стульях, выглядевших нелепо среди беспорядочных нагромождений серых камней.

Люди были причудливо, ярко и необычно одеты для этих мест, их одежды говорили о техническом развитии миров, из которых они прибыли.

Здесь были комбинезоны с термоподогревом, всевозможная униформа с различными видами защиты их владельцев, от силовых полей до спецметаллов и пластиков.

Люди были молчаливы и с недоверием смотрели друг на друга.

— Все, кто здесь присутствует, — начал свою речь человек, одетый в простой черный балахон, чем эффектно отличался от всех остальных присутствующих, — являются избранниками бога Багра. Я — его верховный жрец и носитель черного камня, что для многих из вас ничего не значит, но сейчас мы находимся в моем мире, и я говорю от имени бога и по его поручению…

Каждый из вас прибыл из своего мира, граничащего с этим. И каждый занимает определенное место в сложившейся иерархии своей страны или королевства, или какого-либо другого общественного образования, и каждый недоволен своим положением, что и послужило основанием для выбора вас богом Багра.

Жрец пристально оглядел присутствующих, от него не ускользнула скука и презрение к его словам и к нему самому, которую испытывали многие. Жрец коротко усмехнулся:

— Мир, в котором вы сейчас пребываете, находится в начале своего развития. Он дик и малонаселен, но его земля плодородна, а в ее недрах есть металлы, уголь и прочие вещества, которые вам так нужны в ваших мирах. Каждый из вас может рассчитывать на обширные земли для создания своего королевства, такого, какое захотите. Будет ли это королевство рабов или машин, не важно, никто не будет вмешиваться в ваш выбор. Этот мир созрел для того, чтобы вы пришли и взяли его.

Присутствующие переглянулись между собой. Жрец продолжил: