Игрушка богов - Лосев Владимир - Страница 34

— Мать-волчица, кто она? — удивился Кир.

— У мужчин свой бог — Великий волк, он помогает в охоте и войне. Ты — его сын, присланный с небес для того, чтобы помочь нашему племени в войне и в выборе пути. У женщин своя богиня, Мать-волчица, она помогает в воспитании волчат, лечении болезней и в любви. Великий волк — сильный бог, но и он отступает, когда Мать-волчица начинает выполнять свой долг. Сила племени и его процветание зависит от нее.

— Твоя богиня не сможет остановить меня, — сказал Кир.

Бора вздохнула и терпеливо продолжила:

— Ты — ее сын, но Мать-волчица знает, как бывают упрямы и неразумны ее волчата, поэтому ты все время охранялся нами, поэтому погибали молодые волчицы, защищая тебя, поэтому сейчас я здесь. Я не могу причинить тебе вред, одинокий волк, но для того, чтобы ты смог уйти, ты должен будешь убить меня. Я буду виснуть у тебя на ногах, вставать на твоей дороге, я буду делать все, чтобы ты не ушел. Но если ты все-таки уйдешь, все девушки, которые дали обет Матери-волчице, убьют себя, таков закон.

Кир испытывающим взглядом посмотрел на Бору, стоявшую перед ним, и почувствовал ее внутреннюю решимость. Он вздохнул и печально улыбнулся. Теперь он знал, что это не пустые слова. Так и будет, если он попробует уйти.

— Хорошо, я остаюсь.

Бора ликующе засмеялась:

— Мать-волчица сказала нам, что ты неукротим в любви, поэтому все завидовали мне, что я буду твоей первой волчицей.

Кир грустно усмехнулся:

— Это — сильное преувеличение. По крайней мере, сегодня я не способен на такие подвиги.

— Я знаю, — Бора улыбнулась. — Тебе будут мешать твои раны, но они скоро заживут. У тебя большой долг перед Матерью-волчицей, она сказала нам, что еще погибнут пять волков. Мать-волчица сказала, что скоро ты покинешь этот мир, поэтому ты должен оставить нам волка, который станет нашим вожаком, — Бора замолчала, с тревогой глядя на него. — Я, кажется, сказала то, что не должна была говорить.

— Не беспокойся, я знаю, что должен скоро умереть, — Кир налил в кружку настой и предложил Боре. — Выпей, он снимает усталость. И что же вы ждете от нового вожака?

Бора улыбнулась:

— Мать-волчица сказала, что пришло время перемен. Ты принес племени гордость, ощущение силы и мужества. И племя волков уже никогда не будет прежним, твои дети изменят его.

— Мои дети… Как ты думаешь, куда она могла уйти? — спросил он задумчиво. Бора пожала плечами:

— Если она пошла одна в горы, то, вполне вероятно, уже мертва.

Кир удивленно посмотрел на нее:

— Откуда ты это знаешь?

Бора весело рассмеялась:

— Все волчицы знают это. С нами говорит Мать-волчица. А волки знают только сегодняшний день, но им и не нужно другого.

— Я не про это, откуда ты знаешь, что она погибла?

Бора с насмешкой посмотрела на него:

— Ты ее не чувствуешь. Из нашего города ведут всего две тропы, и обе охраняются. А идти в горы наобум, это— верная смерть!

Кир грустно покачал головой.

— Мне не хочется так думать, — сказал он. — Если тропы охранялись, почему вы пропустили нас тогда?

Бора усмехнулась:

— Потому что так повелела Мать-волчица.

Кир вздохнул и лег на плащ. Он еще долго не спал, глядя на сверкающие холодные звезды над головой. Бора лежала рядом, прижавшись к нему. Он чувствовал на своей щеке ее тихое дыхание. Когда она заснула, Кир снова погрузился в транс.

Он вернулся в тот день. Ила смотрела ему в спину. Она отвернулась, и тут он почувствовал еще кого-то рядом, это была женщина. Она что-то сказала Иле. Кир напряженно пытался услышать и понять, но неожиданно у него началась дикая головная боль, все, что он видел, расплылось и растаяло.

Кир вышел из транса и некоторое время просто лежал и смотрел в ночное небо. Боль понемногу прошла. Тогда он снова попробовал вернуться в этот момент, и снова боль помешала ему. Кир тихо выругался.

Сделав еще несколько попыток, он погрузился в полубред, вызванный болью, в котором он снова и снова возвращался в этот день, но так и не разобрал слов. Потом незаметно для себя заснул.

Утром, мрачный и невыспавшийся, Кир занялся своими ранами. Лечебная мазь людей-волков была гораздо хуже, чем его собственная. Рана на руке слегка загноилась, а на ноге никак не хотела закрываться, из-за нее у него поднялась температура и его бил озноб.

Он вскрыл кинжалом нарывы на руке, очистил их от гноя и смазал своей мазью. Рану на ноге он засыпал дезинфицирующим порошком и перевязал чистой тканью.

После этого он переоделся в запасные штаны, рубашку и куртку и сжег свою одежду, превратившуюся в окровавленные лохмотья, на костре.

Он еще раз убедился, что боги дают ему знание о будущем, надо только прислушиваться. Вчера, разговаривая с Борой, он видел где-то на краешке своего сознания ее в своих объятиях, чувственную и ненасытную в своих желаниях.

Он мог бы до мельчайших деталей описать место, где он умрет, жреца, который его убьет, и нож, который вонзится в его грудь, его позолоченную рукоятку и скалящийся череп на ее конце.

Рожденный в мире с развитой наукой, отрицающей бога, как он может разобраться во всем этом?

Вот лежит девушка, с которой разговаривает ее богиня и рассказывает ей, что будет через много лет, когда не будет самой этой девушки и всех, кто ее окружает. Кир усмехнулся своим мыслям и тронул Бору за плечо. Она мгновенно проснулась и грациозно потянулась всем телом, как большая кошка.

Бора вскочила на ноги и огляделась. Солнце еще только поднималось из-за вершин гор. Ее обнаженное тело мягко засветилось под его лучами.

— Ты мрачен, одинокий волк, — сказала она. — Но сегодня будет хороший день. Пойдем, нас ждут в храме.

Кир удивленно посмотрел на нее:

— В каком храме?

— Я разве не сказала тебе вчера? Ты будешь жить в храме Матери-волчицы, теперь ты не принадлежишь войне и охоте. Ты находишься под покровительством Матери— волчицы и принадлежишь ей.

Кир усмехнулся:

— Я принадлежу сам себе. Я сам выбираю свой путь.

Бора укоризненно посмотрела на него.

— Разве я сказала, что это навсегда? Возможно, я плохо тебе объяснила. Я расскажу тебе еще раз. Ты взял нас на охоту, на охоте погибли волки и волчицы. Значит, ты взял их жизни у племени, и теперь ты их должен вернуть. Это же просто, пойдем!

Кир покачал головой:

— Это просто для тебя. Я не доверяю богам.

— Это неправда, иначе ты бы не был здесь, — Бора улыбнулась и взяла его за руку.

Храм Матери-волчицы был огромен и стоял отдельно от остальных зданий. Время пощадило его, это было самое крепкое здание в городе.

Теперь Кир понял, почему он не видел детей в этом городе волков. Они все были здесь. Дети мирно играли на площади перед храмом, мальчики и девочки разных возрастов. Не видно было только подростков, те, пояснила Бора, сейчас охотятся вместе со взрослыми волками на черных воинов.

— Дети принадлежат Матери-волчице до тех пор, пока не вырастут, — объяснила Бора. — Мальчики-подростки — это уже часть стаи, и вожак решает, что они должны делать. Девочки имеют право выбора, они могут остаться в храме или жить в стае. Когда волчице приходит время рожать, она возвращается в храм и живет там до тех пор, пока кормит грудью, а потом снова уходит в стаю. Дальше детей воспитывают и обучают самки, которые уже не могут рожать волчат, и волки, которые не могут охотиться. Это их последний долг перед стаей, здесь они готовятся к уходу в небесное логово, и, когда приходит их час, Мать-волчица помогает им найти дорогу.

Дети провожали их любопытными взглядами, но ни один ребенок не подошел к ним.

— Они не подойдут, — сказала Бора, заметив вопросительный взгляд Кира. — Ты — волк, и можешь быть опасен. Волки до своей старости не имеют права приходить сюда.

— Почему же я здесь? — спросил, улыбнувшись, Кир.

— Так повелела Мать-волчица, и ты не просто волк, ты ее сын, одинокий волк.

— Хорошо, может быть, ты скажешь ей, что я хочу с ней поговорить?