Чужезасранец (СИ) - Мизухара Кристина Ивановна "onix" - Страница 21

Спасало только то, что не особо набожной оказалась леди Лаллиброх. Нет, конечно же, она грозилась Руперту и Ангусу гневом Господним за их похождения, Лири тоже внушала послушание, суля громы и молнии от Всевышнего за лень и невежество, но никаких таких уж особых подвигов во имя Господа или чего-то карательного, дабы умилостивить Бога, от своих домочадцев не требовала. В отличие от миссис Фитц; та осеняла себя крестным знамением, как дышала, и каждый свой шаг соотносила с Божьей волей. А Клэр упоминала о Боге, как о всемогущем, разумеется, но всё-таки больше, как о человеке, нежели о ком-нибудь бестелесном и эфемерном. А про священнослужителей так уж и говорить не приходилось. Она постоянно подтрунивала над преподобным, в шутку уличала его во грехе чревоугодия и грозилась всё рассказать Господу на ушко.

Работы на полях не осталось, поэтому Клэр отпустила миссис Фитц к сестре в соседнее имение МакНэри до Нового года, а Руперт с Ангусом отправились в отпуск.

— Женились бы уже что ли да осели где-нибудь здесь неподалёку, — ворчала Клэр, замешивая тесто на кухне. — А то как мартовские коты в ноябре, ей-богу!

Днём управлялись со скотом и доводили до ума урожай в подвале, а вечером чесали шерсть да пряли на ножной прялке.

Клэр очень удивилась, что Джейми не умеет вязать чулки:

— Это странно. А кто же тебе их тогда вязал? Отец?

Парень чуть со стула не свалился, после того как представил, что его отец, мистер Брайан Фрейзер, владелец крупной компании по производству строительных материалов, которого он сам без галстука, портфеля и ключей от машины видел разве что на охоте, сядет в кресло-качалку и примется вязать что-нибудь на спицах. Картинка рвала сознание в лоскуты.

— Нет, не от-т-тец, — заикался не то от сдерживаемого хохота, не то от тоски по родителю Фрейзер-младший. — Дядюшка. У меня дядя очень любит вязать.

— Повезло тебе с дядей, — вздохнула ничего не подозревающая Клэр. — А у меня вот дяди никогда ничего мне не связали.

Пару раз они ездили на ярмарку в Глес, где Джейми показал себя во всей красе. Он сразу понял, что долго торчать на базаре, на этом собачьем холоде, не намерен.

«Долго не выдержу», — окинул он взглядом площадь — снующих туда-сюда людей, ржущих лошадей, блеющих овец и кукарекающих петухов.

— Люди должны расставаться с деньгами легко и весело, Клэр, — сообщил он жене, выискивая глазами в толпе волынщика.

Джейми заплатил музыканту, чтобы тот играл самые весёлые мелодии именно рядом с их местом. Затем нашёл за близстоящими домами какой-то шест, вбил его возле их прилавка и на верхушку прикрепил всё, что попалось под руку: сноп травы, какие-то шарфы, валявшиеся у них с Клэр в повозке, несколько пустых бутылок из-под виски. Ветер теребил ткань, траву и бутылки, привлекая дополнительное внимание.

Ну а уж как торговался муж, так миссис Фрейзер только рот открывала. Врал парень много, громко, с удовольствием и знанием дела. Без зазрения совести пророчил женщинам только одних сыновей от их с Клэр чеснока, а мужчинам — обострение зрения от их морковки до такой степени, что они перестреляют всех волков в округе.

— Ты что! — шипела жена и дёргала его за рукав. — Так нельзя! Это нечестно!

— Зато быстро! — фирменно улыбался ей Джейми и подмигивал.

Они действительно распродали всё ещё до того, как другие успели приехать и разложить товар.

— Джейми, я боюсь за тебя, — со всей серьёзностью заявила Клэр на обратной дороге. — Ты такой… шустрый!

— За шустрых не надо бояться, — расплылся в удовольствии от комплимента парень.

— Надо. Бояться нужно за всех, на кого затаил зло капитан Рэндолл, — вспоминала она мелькнувшие в толпе ярмарки красные мундиры. — Ты не знаешь этого негодяя. Он на всё способен. Не зря же его Чёрным Джеком зовут.

«Нам бы только четыре года продержаться», — припоминал Джейми предсказание феи, но сам уже научился перезаряжать пистолеты и стрелять из них. Клэр умоляла его, если что, не убивать капитана, иначе их потом со свету сживут, не поверив, что он им угрожал.

— Он стоит на страже закона, и он джентльмен. Нас никто и слушать не станет.

А Джейми ехал и думал о том, что наконец-то смирился. Он окончательно выбрал Клэр. Ему казалось, именно с ней его настоящая жизнь. Маму с отцом, конечно, жаль, но в этом мире много того, что вызывает печаль и досаду, но всё-таки неизбежно.

Поэтому, решив не мешкая объявить об этом фее, в одну из ближайших ночей он пробрался в холл и принялся там скрипеть диваном-«гаубицей» что есть силы.

— Привет! — громко поздоровалась волшебница. — Ты не меня ждёшь?

— Тебя, — оглянулся на камин парень, но не подскочил и не обрадовался. — Привет.

— Хм.

Фея села на край облицовки, свесила свои тоненькие ножки и сложила их одна на другую. Оделась она совсем не по-зимнему — в коротенькую юбочку, будто из мягкой коры дерева, и курточку из кожицы апельсина или мандарина, а скорее, лимона.

— Ты остаёшься?

— Да, остаюсь, — серьёзным «взрослым» голосом заявил мистер Фрейзер.

— Окончательно решил? — тоже оставила кокетство и зазнайство Вжикки и спросила очень грустно и с сочувствием.

— Да, — кивнул парень и, низко опустив голову, вперился взглядом в пол.

Они довольно долго молчали.

— Ну что же, раз ты всё окончательно решил, то тогда это наша последняя встреча, — пожала плечиками Мерседес.

— Да, — опять грустно кивнул Джейми.

— Ты не боишься остаться здесь без меня?

— Боюсь, — тут же признался он, поднял голову и посмотрел в чернеющее ночью окно. — Очень боюсь. Поэтому точно знаю, что будет чувствовать Клэр, если я её брошу.

— Угу. Что же, тогда прощай, Джейми?

— Прощай, фея, — поднялся парень с дивана и остановился ровно напротив камина.

— Желаю тебе семейного счастья с этой милой девушкой. Никогда больше не пей и не прячься в сундуки, а не то провалишься ещё куда-нибудь.

— Что, правда? — распахнулись его красивые глаза.

— Я пошутила. Прощай, Джейми.

— Прощай.

Не дожидаясь, пока фея исчезнет, Фрейзер развернулся и поплёлся к ним с Клэр в спальню.

Он почти бесшумно отворил дверь и также аккуратно её закрыл. Обернулся и замер — на краю кровати неподвижно, как изваяние, сидела леди Лаллиброх.

— Клэр, ты чего? — немного стушевался муж.

— Джейми, кто ты? — громко, решительно и требовательно спросила жена.

У него перехватило дыхание.

— В каком смысле? Ты о чём?

— Только не ври мне, пожалуйста. Я ещё у Колама в Леохе почувствовала, что ты не такой, как все мы. Ты будто с неба или из-под земли — другой какой-то. Разговариваешь, как в Букингемском дворце, считаешь, как волшебник, знаешь какие-то непонятные вещи о небе.

«Интересно, когда это я проговорился про космос? — почесал затылок парень. — Надо меньше пить».

— А ещё ты иногда уходишь спать в холл и там разговариваешь сам с собой.

«Она не слышит фею? И не видит?» — Джейми лихорадочно просчитывал варианты своего поведения в свете только что вскрывшихся фактов.

— На дьявола ты не похож, на святого — тем более. Так кто же ты?

«Хм… А почему это на святого не похож? Я, между прочим, морковку под дождём копал. Боялся, вот-вот крылья за спиной прорезаться начнут».

Он тихо прошёл по комнате и сел рядом с девушкой в темноте спальни.

Фрейзер молчал и думал. В принципе, Клэр уже вполне была способна усвоить информацию о его приключениях и путешествиях во времени. Если она мистера Рэндолла в глаза назвала трусливой скотиной, то и сейчас не должна убежать, роняя тапки и осеняя себя крестным знамением.

— Я из будущего, — выдохнул он так, будто скинул с себя тяжёлый рюкзак, который протащил на плечах через весь Хайлэндс.

Клэр молниеносно развернулась к мужу лицом с огромными круглыми глазами. В их чернеющей синеве отражался свет луны из окна.

— Ты только не паникуй и сразу не кричи, хорошо? Я тебе всё расскажу, — положил ей на ногу ладонь парень.