Сладкая добыча (СИ) - Другая Елена - Страница 72

- Тупой болван! – тут же распсиховался Кай. – Это же – мои новые штаны! Я шил их целую неделю! Теперь их не отстирать!

- Кхе-кхе! – многозначительно кашлянул начальник стражи, призывая всех собравшихся к порядку.

Когда за столом воцарилась тишина, он поднялся с места, с бокалом в руке, и произнес торжественную речь в честь возвращения их лорда из похода с великой победой.

“Хвалебной речи в мой адрес, конечно же не будет,” – с тоской подумал Лоренс, осторожно пригубив вино.

Потом прозвучало еще несколько тостов, и официальная часть на этом оказалась закончена.

Вскоре Зигфрид потребовал отчета у Кая, как же именно проходили роды у его супруга. Кай поднялся, солидно приосанился, достал пухлый блокнот, в котором он вел истории болезней своих пациентов, и открыл нужную страницу. По его словам, в тот день, в замке была суматоха в связи с тем, что сбежали альфята. Также, ему сообщили о тяжелой болезни Томми. И в это же время у Лоренса начались схватки!

- Когда я пришел, чтобы осмотреть его светлость, – монотонно бормотал Кай, – то обнаружил, что дети в животе испытывали явные признаки кислородного голодания, очевидно, плацента уже отслоилась, но родовая деятельность почему-то еще не наступила. Делать стимуляцию было поздно, поэтому я провел срочную операцию – кесарево сечение и извлек из чрева двоих здоровеньких омежек.

- Третьего ребенка точно не было, например, мертвого или недоношенного альфенка? – хмуро спросил Зигфрид. – Вы ничего от меня не скрываете?

- Нет, не было, – твердо заверил Кай. – Клянусь вам!

И он торжественно поднял руку в знак правдивости своих слов. Далее Зиг обратился к доктору-бете.

- Объясни мне, как так могло получиться, что у меня родились омежки, – потребовал он. – Кто в этом виноват?

- Видите ли, ваша светлость, – начал бета. – Пол рождаемых детей определяет именно альфа, а вовсе не омега. Сейчас я объясню вам это подробнее. Как известно, семя альфы состоит из живчиков. Каждый живчик содержит в себе две половинки. Одна называется чпок, а другая – чмок. Омежья клетка состоит из двух одинаковых чмоков. При зачатии, если из живчика в нее переходит чпок – то получается зародыш альфенка, а если же чмок – то омежки. Таким образом, пол будущего младенца определяет именно живчик альфы, какая часть его окажется сильнее и проворнее – чпок или чмок.

Доктор многозначительно замолк. Зигфрид сидел, словно оцепенев, с трудом впитывая полученную информацию, а потом вдруг не на шутку разъярился.

- Что ты мне голову морочишь? – гневно загремел он. – Я сейчас тебе устрою и чмок, и такой чпок, что век будешь помнить! Почему у других оборотней рождаются альфята, а у меня вдруг родились омежки? Вот все, что я хочу знать!

- А вот этот феномен науке не известен, – суетливо развел руками бета. – На этот счет не имеется никаких описаний или трактатов.

- Таких врачей, как ты, нужно живьем жрать! – в сердцах сказал ему Зиг.

- Разрешите мне выступить, ваша светлость? – почтительно обратился к нему Ани. – У меня есть кое-какие соображения на этот счет.

Доктор, радостный, что его пока еще не сожрали, живо занял свое место, а Кай презрительно скривил губы, всем своим видом показывая, что Ани не может быть компетентен в данном важном вопросе.

Но Ани, ни грамма не смущаясь, чистым и тихим голосом, с приятными в нем интонациями, принялся высказывать свою версию всего произошедшего.

- Я думаю следующее. Как известно, от альф-оборотней до сих пор на свет появлялись исключительно альфята. Но ведь зачатие омежек все равно вполне вероятно. Так почему же они не рождаются? Ответ один – природа, каким-то образом, не позволяет этого! Получается, что либо они погибают в утробе, задавленные братьями-альфятами, либо рождаются, но совсем слабыми и нежизнеспособными. Или же, как в этом случае, родовая деятельность почему-то не наступает вовремя. И вот, что я вам всем скажу. Эти омежки тоже были обречены на верную смерть. Они должны были неминуемо умереть, еще в животе у Лоренса! И, понятно, что несчастный папа бы погиб в жестоких муках вместе с ними. Однако, Лоренсу была оказана своевременная медицинская помощь профессиональным и современным врачом. Если бы он рожал в обычных условиях, в лесу, например, то ни о каком благополучном исходе не могло быть и речи. Но, рядом оказался Кай, а он, как мне сказали – очень опытный акушер-омеголог. Вот таким чудесным образом на свет и появились наши обожаемые омежки, а супруг ваш, Лоренс, как видите, всеми нами уважаемый лорд Зигфрид, сидит рядом с вами живой и здоровый!

Выслушав это, Зиг задумчиво поиграл густыми бровями, а потом лицо его просветлело, и он улыбнулся.

- Да, в самом деле! Мой Лори мог погибнуть вместе с детьми, если бы Кай не оказался на месте. Как же я тебе благодарен, уважаемый Кай! Ты спас жизнь моим детям и любимому супругу! Не сомневайся, я отблагодарю тебя. Проси все, что хочешь!

Кай весь порозовел от удовольствия и гордо встрепенулся, приосанившись.

- Мне ничего не надо, лишь бы оставаться рядом с вами и быть вам полезным! – торопливо заскрипел он, торжествующе поглядывая на Лоренса.

Лоренс сидел, поджав губы в твердую линию и недобро прищурив глаза. Ах вот, значит, как! Отлично! Теперь, похоже, Кай прописался в вечные фавориты лорда, и от него не избавиться!

Омега всеми фибрами души ненавидел заносчивого и зловредного старикана, хоть тот, получается, и спас ему жизнь! Опустив ресницы, чтобы никто не догадался по глазам о его чувствах, Лори принялся нервно копаться вилкой в своей тарелке с овощами.

- Мне, также, необходимо выяснить дальнейший прогноз моей супружеской жизни, – заявил собравшимся Зигфрид. – Какова вероятность того, что эта ситуация может повториться? Я не хотел бы вновь рисковать жизнью Лоренса. Вдруг и в следующий раз он вновь забеременеет исключительно омежками?

- Это вполне может произойти, – сладеньким голосом заворковал Кай, значительно осмелев, заручившись авторитетом у лорда. – Есть такие омеги, которые заточены исключительно под рождение омежек. И один из подобных находится здесь, среди нас!

Тут головы всех присутствующих повернулись в сторону Томми, который, пребывая в полусонном состоянии и наевшись до отвала различными яствами, потягивал уже пятый бокал вина. Истощенный долгой болезнью организм омеги быстро захмелел, лишая его присущей ему сдержанности. Он тоже стал с любопытством оглядываться, пытаясь понять, о ком же именно идет речь, а когда дошло, что разговор зашел о нем, то даже икнул.

- Я? Вы обо мне? – пьяно залепетал он. – Ик...

- Ну, расскажи, не стесняйся, – ласково ободрил его Кай. – У тебя ведь рождались одни омежки? И не все они от твоего супруга? Отцами некоторых из них являются и другие альфы?

- Я такая шлюха, – впал в пьяную откровенность Томми, вытирая слезы краем скатерти. – Да, я гулящая дырка, так меня называл мой покойный супруг. Он бил меня, представляете? И, мало бил, так как я не пропускал ни одного узла во всей своей деревне, а иногда, в течку, меня имели и по несколько альф... А мой супруг не хотел меня трахать, все время стремился уйти в лес на охоту. А говорил я ему – когда-нибудь, вот увидишь, тебя сожрут там волки! Так оно и вышло, я, как раз, совокуплялся с нашим соседом...

- Хватит, хватит, – поспешно перебил его Кай. – Надеюсь всем все понятно? У нашего Томми дети его рождены от разных альф, и все они – омежки. Лоренс вполне может оказаться таким же – способным зачинать исключительно омег.

- Нет, Лоренс не такой, он не подставляет каждому свою дырку, – не унимался Томми, который успел за это время хлопнуть еще один бокал вина. – Но, если лорд Зигфрид так и будет постоянно отлучаться в свои столетние походы – всякое может случиться...

- Хватит! – яростно перебил его Зиг. – К чему вы мне все это говорите, я не пойму?

- А это мы говорим к тому, уважаемый лорд, – опять запел соловьем Кай, – что нет смысла рисковать жизнью Лоренса в попытках родить от него альфенка. Будет гораздо разумнее и безопаснее сделать это с каким-либо другим омегой. Я ведь прав?