Проклятый ректор (СИ) - Летняя Лена - Страница 18

- Ты его так защищаешь, словно он твой... любимый дядя, - я не придумала другого достойного родства, учитывая возраст.

- Мы все немного родственники, - со смехом признался Алек. - Но мне просто жаль его, наверное. Такое многообещающее начало, а теперь...

Он вздохнул и махнул рукой, а я почувствовала внезапный приступ любопытства. Мне так и не рассказали ни одной версии о том, кто и за что проклял Фарлага. Я уже собиралась об этом спросить, но Алек успел первым:

- Что за бумаги ты с таким любопытством изучала вместо лекции?

Я смутилась. Делиться с ним своими тайнами у меня не было желания, каким бы милым Алек ни казался, поэтому я попыталась уйти от ответа:

- Да так, кое-что по учебе...

- Правда? А было похоже на личные дела студентов.

У меня по спине пробежал холодок. Алек, конечно, сидел недалеко, но как он разглядел? Только через пару мгновений я вспомнила, что ректор показывал ему ведомости с оценками мамы. Значит, доставал ее личное дело. Алек мог просто узнать оформление страницы.

- Это как-то связано с твоей мамой?

Последние слова окончательно добили меня. Я замерла посреди коридора, посмотрев на него с подозрением. Как он догадался? И хотя я не озвучила свой вопрос, Алек словно прочитал мои мысли:

- Меня тоже прочат в лучшие выпускники Лекса, - со своей обычной очаровательной улыбкой пояснил он. - Твой внезапный перевод сюда после ее смерти, обгоревший портрет, твой внезапный побег с вечеринки после того, как я упомянул архив в кабинете ректора, теперь эти бумажки... Что ты ищешь, Тара?

Видимо, он и правда был очень умен и внимателен к деталям. Я задумалась о том, что, возможно, стоит ему довериться. В конце концов, я еще ничего плохого от него не видела за все время пребывания здесь. Наоборот, он единственный, кто отнесся ко мне хорошо. И я очень нуждалась в помощи.

- Я ищу свою маму, - призналась я. - То есть... пытаюсь понять, кем она была. До ее смерти я не знала, что она училась здесь. Я не знаю, кем она была до замужества. Ничего о ней не знаю. Я хочу найти каких-нибудь родственников. И, может быть... - в последний момент я осеклась, решив, что про отца рассказывать все же не стоит. - Может быть, ее родители еще живы и захотят со мной познакомиться. Или хотя бы они должны знать, что случилось с ней.

- Так эти личные дела студентов?..

- Личные дела студенток по имени Дария, которые учились здесь в нужный год и чей возраст совпадает с маминым, - кивнула я, доставая копии из сумки и протягивая ему. - Но дата рождения не совпадает ни у одной, а без портретов я не могу понять, кто из них моя мама.

Алек просмотрел протянутые листы, а потом выдал:

- Значит, нужно соотнести эти имена с портретами выпускников.

- Портретами выпускников? - мое сердце забилось чаще, когда я поняла, что ниточка еще не оборвалась.

- Да, создается для каждого выпуска из Лекса. По одной копии альбома остается в библиотеке. После следующей лекции могу показать тебе.

Это была, наверное, самая длинная лекция в моей жизни. Минуты тянулись бесконечно долго, я вновь старательно записывала за преподавателем, но делала это, не задумываясь и не пропуская информацию через себя. Я могла думать лишь о том, что вот-вот узнаю настоящую фамилию мамы. И тогда до поиска ее родителей останется всего один шаг.

Однако в библиотеке меня ждало жестокое разочарование. Мы с Алеком внимательно рассмотрели портреты всех Дарий, даже тех, кого я отсеяла по году рождения. Никто из них не был похож на мою маму. Тогда мы изучили портреты всех девушек подходящих нам выпусков, пользуясь тем, что третьей лекции не было ни у меня, ни у него. Мы потратили на это почти час, но ни одна выпускница Лекса не была похожа на мою маму. Ни такую, какой я ее знала, ни такую, какой она была изображена на обгоревшем портрете.

- Ерунда какая-то, - хмурился Алек. - Как такое возможно? Она могла не выпуститься?

- Она забеременела, - тихо признала я, но мне показалось, что в тишине библиотеки мои слова все равно прозвучали оглушительно. - Могла сбежать, наверное.

- Или ее могли отчислить, - хмыкнул Алек. - Особенно если беременность была внебрачная. Лекс такого не допускает. Даже замужних студенток в положении отправляют домой до родов.

- Сурово.

- Традиции.

- Опять тупик, - почти простонала я, откидываясь на спинку неудобного стула, какие тут предлагал читальный зал.

Алек задумчиво потеребил светлую челку: то ли пытался поправить ее, то ли это означало у него глубокий мыслительный процесс. Судя по тому, что через несколько секунд его лицо просветлело, второй вариант оказался ближе к истине.

- Слушай, у тебя же есть ее портрет! Можно показать его кому-то из местных преподавателей-старожилов. И поспрашивать.

- Можно, только... - мне не хотелось объяснять ему про то, что каждый из них может оказаться моим настоящим отцом. - Я бы не хотела привлекать к своим поискам внимание. Появятся вопросы, а мне тут и так не рады.

Алек понимающе кивнул, снова задумавшись, но тут же опять просиял.

- Мой отец! Он будет здесь на традиционном балу в честь годовщины основания Лекса, поскольку входит в попечительский совет. Можно показать потрет ему.

В этот момент у меня зародилось нехорошее подозрение.

- А он откуда может ее знать?

- В то время он работал здесь. В качестве эдакой практики, у нас в семье так принято. Прежде чем переходить к серьезным финансовым задачам, сначала потренироваться на чем-то небольшом и простом. Он управлял финансами Лекса.

Я не стала комментировать его представления о «небольшом» и «простом». Меня гораздо больше тревожил другой факт.

- Алек, а как зовут твоего отца?

- Сет. Сет Прайм. А что?

Я облегченно выдохнула. Не на «А».

- А когда будет этот бал?

- Тридцатого марта.

С тем же успехом он мог бы быть в следующем году. Особенно если я не найду наставника.

Но прежде, чем я успела высказать вслух эти опасения, передо мной махнула крыльями маленькая фея. И швырнула мне очередную записку.

«Ко мне в кабинет. Немедленно».

Кто бы сомневался, что в подписи у послания стояло: «ректор Фарлаг».

- Да чтоб его... - досадливо проворчала я, чем вызвала у Алека смешок.

- Не проклинай ректора, - заметил он с улыбкой. - Он и так проклят.

Глава 9

- Вы меня вызывали, сэр? - старательно контролируя голос, поинтересовалась я, замерев у порога ректорского кабинета.

Здесь все было без изменений: легкий беспорядок на столе, наглухо зашторенные окна, кресло посетителя, сегодня только одно, полумрак по углам. Разве что солнце сегодня светило настолько ярко, что даже темные шторы из плотной ткани не могли сдержать его полностью: в кабинете было сумрачно, но не так темно, как в мои прошлые визиты. И сам ректор ждал меня не за столом, а стоя у того самого шкафа, в котором, как я теперь знала, хранились лечебные порошки. Судя по всему, он делал для себя очередную смесь. Пиджак и мантия дожидались своего хозяина на спинке кресла, а как всегда немного мятая рубашка обтягивала как оказалось довольно широкие плечи.

- Садитесь, - велел он, не оборачиваясь ко мне.

И, конечно, имея в виду кресло посетителя, но я неуверенно замерла. Сяду туда - и он окажется у меня за спиной. Не то чтобы меня волновало, насколько это вежливо. Я просто понимала, как мне будет неуютно. Однако испытывать его терпение было плохой идеей, поэтому я все же заставила себя сесть.

Я слышала, как он закончил насыпать порошки, добавил в стакан воды. Судя по тому, что он спокойно стоял, его сейчас не мучили судороги, ничего похожего на приступ, который я наблюдала. Возможно, его проклятие проявлялось по-разному.

- Объясните мне, Роук, что вы делали в моем кабинете в пятницу вечером? - спокойно спросил он, размешивая содержимое стакана: я слышала, как пару раз ложечка ударилась о стекло.