Семь раз отмерь - Чейз Джеймс Хедли - Страница 27

– Если такого ваше желание, сэр, то я, конечно, его выполню, – Хольц замолчал и пристально посмотрел на Радница. – Вы, по– видимому, имеете в виду тех трех громил, очевидно ваших телохранителей, которые укрылись за кустами и теперь поджидают меня, чтобы проучить, к вашему удовольствию. Это вполне понятно, сэр, но должен вам сказать, что со мной нельзя так грубо шутить. Я все делаю серьезно. И прежде, чем выйти, я бы хотел спросить: если ли у вас удобное местечко, чтобы похоронить этих троих?

Радниц оцепенел:

– Похоронить? Вы что имеете в виду?

Хольц наклонился, засучил правую брючину, и тотчас в руке у него очутился сверкающий нож. Все это он проделал так быстро, что Радниц не успел и глазом моргнуть. Он окаменел, широко раскрыв свои жабьи глаза.

– Так что, сами видите, сэр, играть со мной в грубые игры нельзя. Как только эти гориллы попробуют напасть на меня, я их прикончу, – спокойно сказал Хольц со своей сардонической улыбкой. – Вы не наняли бы их, если бы не были уверены в способностях этих молодчиков охранять вас. И я думаю, что вам было бы жаль потерять их, да и для слуг было бы хлопотно хоронить их. Я же похоронами не занимаюсь. Я занимаюсь только уничтожением. – Он опять хищно взглянул на Радница. – Так что, сэр, вы все еще хотите, чтобы я прогулялся по лужайке к озеру?

Некоторое время Радниц сидел молча, глядя на этого человека и на нож убийцы в его руке. Наконец он взял себя в руки.

– После всего того, что я увидел и услышал, думаю, что в этой проверке нет необходимости. Ступайте и учитесь открывать замки в дверях спален. Потом, в нужное время, отправляйтесь в отель «Монтре Палас» и возвращайтесь с сумкой.

– Как вам будет угодно, сэр, – сказал Хольц, вставая и убирая нож в ножны.

Взяв пакет с сумкой и слегка кивнув Радницу, он вышел.

Радниц отложил в сторону сигару. Он еще не вполне опомнился от потрясения. Как будто бы сама смерть только что вышла из комнаты, а Радниц боялся смерти. Одну ее он и боялся.

Глава 7

Лу Бреди застонал от отчаяния, когда увидел, как Мегги Шульц входит в зал регистрации аэропорта Кеннеди в сопровождении цветного носильщика с тележкой, на которой стояли два огромных чемодана и синяя сумка.

Широко шагая, он подошел к ней.

– О чем ты думаешь! – воскликнул он. – Я просил тебя, ради Бога, ехать налегке!

Мегги Шульц была совершенно необыкновенной женщиной. Мужчины не могли равнодушно пройти мимо нее, где бы она ни появлялась. Даже здесь, в суматохе аэропорта, все мужчины поворачивали головы следом за ней, и тогда слышался приглушенный свист.

Мегги была не просто красива в обычном смысле слова, она источала какой-то неуловимый сексуальный аромат. Блондинка, с густыми шелковистыми волосами, она была столь совершенно сложена, что за ней постоянно охотились фотографы из домов моделей, журналов «Плейбой» и «Пентхаус» и, конечно, производители порнографии. Выражение же полной беспомощности на ее лице острее волновало мужскую кровь.

– Вот ты где, милый! – закричала она и, обняв Бреди за шею, поцеловала его так, что аудитория вздохнула с завистью.

Бреди оттолкнул ее:

– Этот чертов багаж! Разве я не говорил тебе…

Она прикрыла ему рот своей очаровательной ладошкой.

– Беби, неужели ты хочешь, чтобы твоя крошка ехала в Швейцарию голой?

– Ладно, ладно. – Бреди сдержал свое раздражение. – Ты знаешь, что делать? Пройди регистрацию, возьми свою сумку и иди на таможню. Будут задавать вопросы – ты едешь к друзьям в Женеву. Не позабудь.

– Да, лапочка. А этот милый человек позаботится об остальном багаже?

– Он проводит тебя до таможни, встретимся в зале ожидания.

Она вновь поцеловала его и направилась к стойке регистрации, где и предъявила свой билет.

Бреди следил за ней до тех пор, пока она наконец не встала в очередь на проверку багажа. Таможенный чиновник пожирал ее глазами, когда Мегги остановилась перед ним.

«Вот это да! Чего бы я только не дал, чтобы затащить ее в постель», – подумал таможенник. Мегги, читая его мысли, подарила ему одну из своих неотразимых улыбок.

– Послушай, красавчик, ты женат? – спросила она.

Таможенник растерянно заулыбался и захлопал глазами.

– Конечно, женат, а что?

– Очень рада. Наверное, ты будешь копаться в моих тряпках? Знаешь, молодые холостяки в таких случаях всегда меня смущают. Нам, девушкам, нужно так много вещей. Приятный женатый мужчина всегда это поймет.

Она вручила ему связку ключей:

– Будь добр, сам открой чемоданы. Я совершенно не разбираюсь в замках.

Взяв ключи, таможенник с улыбкой заметил:

– Бьюсь об заклад, кое в чем вы неплохо разбираетесь, мисс.

Носильщик положил ее вещи на стойку.

– Ой, да! У меня просто голова кружится. – Мегги широко раскрыла прекрасные глаза цвета морской волны. – Мама всегда мне говорила, что Бог создал меня с красивым телом, но без мозгов. Как ни ужасно о себе такое слышать, но она, скорее всего, была права.

Таможенник раскрыл ее чемоданы.

– Не могу судить, мисс, но в одном она наверняка была права. – Говоря это, он начал просматривать вещи, стараясь перекладывать их аккуратно.

Стоявший в конце очереди Бреди видел все это. Он смотрел, как Мегги разговаривала, смеялась и выдавала свои сексуальные улыбки. Он был рад, что взял ее с собой. Бреди видел, как таможенник открыл сумочку. Но Мегги ни на минуту не прекращала щебетать, и потому осмотр был поверхностным. Бреди пришло в голову, что Мегги и сама могла бы перевезти икону, будь она у нее в сумке. И он решил, что в будущем нужно чаще использовать ее очарование в своих целях.

Он увидел, что Мегги взяла сумку, обворожительно улыбнулась таможеннику и направилась в зал ожидания. Носильщик взял ее чемоданы и понес к багажной тележке. Минут через двадцать Бреди подошел к девушке.

– Он был очарователен, – сказала Мегги. – О, я в восторге от всего этого. А впереди – Швейцария! Беби, ведь я впервые в жизни буду в Европе!

В тринадцать лет Мегги соблазнила своего школьного учителя, которого потом за растление малолетней упекли в тюрьму, а ее поставили на учет. Через полгода после этого она удрала из дома, и ее подобрал богатый пожилой мужчина, который любил красивых девочек. Он выдавал ее за свою внучку. Мегги оставалась с ним до пятнадцати лет, пока ей не надоели его постоянные нравоучения. Она сошлась с негром, у которого было несколько таких девочек, работавших на него. Она шесть месяцев на улице предлагала себя прохожим, но вскоре ей это надоело. К тому же это было невыгодно и небезопасно. Тогда она отправилась во Флориду, где следующие два года работала «на вызовах» в больших отелях и зарабатывала немалые деньги, которых при ее привычке к роскоши хватало ненадолго. Затем Мегги встретилась с агентом рекламной фирмы, который мгновенно оценил ее возможности. Новый поклонник взял девушку в Нью-Йорк и познакомил с друзьями, связанными с иллюстрированными модными журналами. И так, переходя из одной постели в другую, Мегги достигла двадцати одного года. В это время она встретила Лу Бреди и влюбилась в него, такого с ней раньше не случалось. Бреди объяснил, что он занимается старинной мебелью и ему по делам приходится много путешествовать. Он предложил ей переехать в его квартиру в Уэст-Сайде, но посоветовал не бросать работу в модных журналах, так как он не богат и не сможет содержать двоих. Любовь к Лу так много значила в жизни Мегги, что она была готова на все. В течение следующих шести месяцев она видела его не больше десяти раз. Лу всегда куда-то спешил, а она не задавала вопросов. Мегги была рада их коротким встречам, аккуратно прибирала квартиру, готовила ему еду, когда он возвращался, и продолжала неплохо подрабатывать, позируя для журналов. Потом он вдруг позвонил ей и спросил, не хотела бы она отправиться с ним в Швейцарию. Потеряв голову от радости, Мегги завопила:

– Попробуй-ка не взять меня!

Он пришел к ней на следующий вечер с билетами на самолет и очаровательной синей женской сумочкой. Это был первый подарок, который ей сделал Бреди, и она зацеловала его едва ли не насмерть. Но он объяснил, что сумка у нее – на время и этот предмет роскоши недолго будет принадлежать ей.