Семь раз отмерь - Чейз Джеймс Хедли - Страница 23

Хеддон поднял с пола пакет и положил его на колени Бреди.

– Я пошел спать. Не думай ни о слоне, ни о мухе. Подстрахуй себя. Мы должны все предусмотреть, чтобы икона дошла до Кендрика и мы получили свои деньги.

Оставив Бреди разглядывать пакет, Хеддон прошел через бар и направился к лифтам.

Василий Вренсков был русским знакомым Германа Радница. Это был приземистый, крепко сбитый, лысеющий мужчина, с глазами, напоминавшими изюминки в тесте.

Он жил в скромной трехкомнатной квартире в пригороде Цюриха. Эта квартира принадлежала его швейцарской приятельнице, которая разрешала ему ей пользоваться без утомительного вмешательства полиции. Он часто совершал поездки в Москву, и советские руководители верхнего эшелона были о нем высокого мнения.

В это утро ему позвонили от Радница с приглашением пообедать на вилле «Гелиос». Это был один из множества роскошных домов Радница. Вилла была расположена в нескольких километрах от Цюриха на участке в два акра на берегу озера, с ухоженным садом, собственной пристанью и моторными лодками, не говоря уже о роскошной яхте Радница.

Василий Вренсков всегда с удовольствием встречался с Радницем. Он устроил массу прибыльных сделок между Радницем и Кремлем, и Радниц всегда платил ему комиссионные. Эти деньги переводились на номерной счет Вренскова в «Банк оф Цюрих», и в Кремле о них ничего не знали.

Оставив свой потрепанный «фольксваген-жук» на стоянке, Вренсков по мраморным ступеням поднялся к внушительному порталу виллы. Он нажал на кнопку звонка и, повернувшись, чтобы полюбоваться клумбами, с завистью оглядел озеро, пристань и яхту у причала.

Дверь открылась, и пожилой дворецкий слегка поклонился ему.

– Мистер Радниц ожидает вас, мистер Вренсков, – сказал он. – Пожалуйста, пройдите за мной.

– Рад видеть вас снова, Митэн. Скажите мне, что сегодня будет к обеду? – спросил Вренсков, сняв шляпу и проходя в просторный холл, украшенный старинными доспехами и прекрасными гобеленами.

– Устрицы и шотландская куропатка, сэр, – улыбаясь, сказал Митэн. Он знал, какой обжора этот русский. – Устрицы доставили самолетом из Англии сегодня утром.

Вренсков закатил глаза:

– Восхитительно! А как мистер Радниц? Надеюсь, он здоров?

– Он находится в добром здравии, сэр, – ответил Митэн, провожая гостя длинным коридором к кабинету Радница.

Радниц сидел за большим старинным письменным столом, заваленным бумагами. Он поднялся и, улыбаясь, приветствовал Вренскова.

– Рад видеть вас, Василий, – сказал он, выйдя из-за стола и протягивая руку. – Спасибо, что вы смогли так быстро прийти. Садитесь. Немного водки?

Вренсков опустился в кресло возле письменного стола.

– Спасибо, мистер Радниц. Вы очень любезны.

Митэн принес водку в больших хрустальных бокалах с колотым льдом.

– Сигару?

– С огромным удовольствием.

Митэн достал сигару из ящичка на столе, обрезал кончик, подал ее Вренскову, поднес огонь и с поклоном покинул комнату.

– Как здоровье мадам? – поинтересовался Радниц.

– Благодарю вас. Ей не очень нравится климат Цюриха, но она привыкает.

Радниц раскурил сигарету, потом поднял бокал, кивнув Вренскову, который сделал то же самое, и отпил глоток. После небольшой паузы он сказал:

– Я думаю, нам пора поговорить, Василий. Прошло уже три месяца со дня нашей последней встречи. Есть ли у вас для меня новости?

Вренсков поднял свои полные плечи.

– Насчет казанской плотины?

Взгляд Радница сделался жестким.

– Насчет чего же еще?

– Да, конечно. Вы можете не сомневаться, мистер Радниц, что я, как и всегда, действую в ваших интересах.

– И?..

– Это, конечно, грандиозное предприятие, мистер Радниц, – сказал Вренсков, заискивающе улыбаясь. – Стоимость его…

– Это все мы уже обсуждали, – отрезал Радниц. – Я готов финансировать половину стоимости проекта. Ваши люди обеспечат вторую половину. Мои специалисты окажут техническую помощь. Вот мое предложение. Я хочу знать, что думает ваше руководство.

– Ну что ж, честно говоря, мистер Радниц, мое руководство колеблется. – Вренсков отпил из бокала. – Уверяю вас, я настаивал на вашем предложении, но они полагают, что следует проконсультироваться с другими подрядчиками. Может быть, строительство плотины обойдется дешевле.

Отблеск ярости мелькнул в глазах Радница и тут же исчез.

– Никакой другой подрядчик не построит эту плотину дешевле и, уж конечно, не так хорошо, как я.

– Я совершенно уверен в этом, но с моим руководством трудно иметь дело. Они не всегда прислушиваются к моим советам касательно инвестиций. Так что пока все задерживается. Но я убежден, что вскоре все решится в вашу пользу.

В дверь постучали, и вошел Митэн.

– Кушать подано, господа, – объявил он.

Устрицы были сочными, а куропатка безупречной. К ней подали «Марго» 1959 года. На десерт последовал сыр. За едой Радниц говорил о всяких пустяках, не касаясь дел, но Вренсков знал, что после обеда начнется настоящий нажим. По своим предыдущим сделкам с Радницем он знал, что тот безжалостен в делах и вести с ним переговоры надо в мягких перчатках.

Наконец мужчины вернулись в кабинет, куда подали бренди и сигары, и Радниц начал схватку.

– Мы с вами, Василий, удачно и выгодно сотрудничали, – сказал он, глядя на Вренскова из-под полуопущенных век. – Мы провернули вместе четыре сделки. Вам заплатили, на ваш шифрованный счет, около девяноста тысяч швейцарских франков комиссионных, о которых вашим хозяевам ничего не известно.

Вренсков улыбнулся. Он был слишком опытен в таких делах, чтобы попадаться на попытку шантажа. Шифрованный счет гарантировал полную безопасность.

– Мое руководство ничего не знает об этом швейцарском счете и не узнает, мистер Радниц, – сказал он.

Радниц понял, что этого улыбающегося русского шантажировать не удастся. Он кивнул и сменил тактику:

– Если благодаря вам, Василий, я получу контракт на строительство плотины в Казани, думаю, я могу обещать вам четверть миллиона швейцарских франков.

Вренсков снова улыбнулся:

– Таково было ваше любезное предложение, и заверяю вас, что я делаю все, что могу, в ваших интересах. Но как я уже сказал, мое руководство настаивает на том, чтобы рассмотреть другие заявки.

Радниц изучал кончик своей сигары. Его жабье лицо оставалось бесстрастным.

– Мне кажется, – сказал он наконец, – что нужен какой-то рычаг, чтобы перетянуть ваших хозяев на мою сторону.

– Рычаг? Я не понимаю, о чем вы.

– Икона Екатерины Великой, – сказал Радниц, внимательно наблюдая за русским, но Вренсков только поднял брови.

– Ах да, – сказал он. – Я слышал, что она была украдена с выставки в Вашингтоне. Но какое это имеет отношение к строительству плотины в Казани?

Радниц сдержал нетерпение.

– Ваши хозяева наживут на этой краже порядочный политический капитал. Президент США поставлен этой кражей в очень неловкое положение. Он непопулярен. Газеты вечно критикуют его. Он немедленно принял меры, чтобы икона не покинула Штаты. Однако, перекрыв выезд из страны, он создал массу неудобств для публики, которая уже протестует и обвиняет во всем президента. И я их понимаю. Большинству американцев наплевать на русскую икону, а вот задержка рейсов, проверка багажа в аэропортах, запрет выходить в море и тому подобные вещи – это их волнует и делает президента еще более непопулярным.

– Это очень печально, – сказал Вренсков со слабой улыбкой, – но какое отношение имеют неприятности президента к моему руководству?

– Слушайте, Василий, вы не хуже меня знаете, что любые неприятности президента радуют Кремль.

Вренсков расхохотался. Это был хриплый, горловой смех.

– Не для записи, мистер Радниц, но я сказал бы, что вы правы.

– Говорят, президент заверил вашего премьера, что икона все еще в Штатах и очень скоро будет найдена.

– Да, это верно. «Правда» напечатала изложение их разговора. Но поиск может затянуться на месяцы или даже годы, если воры готовы ждать. – Вренсков поднес к носу бокал с бренди, вдыхая аромат. – Вряд ли возможно до бесконечности продолжать эти задержки, проверки при выезде, пока икона не будет найдена?