Семь раз отмерь - Чейз Джеймс Хедли - Страница 16

– Нет, спасибо… Ты изнервничался? Но я же сказал тебе, что достану ее, и вот достал. Через час-другой поднимется такая заваруха, что и в самом деле придется понервничать.

– Да, могу себе представить. А как те вьетнамцы? Ведь полиция в первую очередь примется за них.

– Ну и что? Они ничего не знают. Единственные, кто замешан, так это те две «беременные». У той, что была с бомбой, документы фальшивые. Даже если копы сделают ее, она ничего не скажет. Она сразу оставила корзину в туалете, переоделась, вышла и смешалась с толпой, как обычная посетительница выставок. Другая же, которая вынесла икону, сейчас должна быть в Нью-Йорке, и след ее потерян.

Кендрик поправил на голове парик.

– Ну а Лу?

Хеддон рассмеялся:

– Лу – такой человек, о котором не надо беспокоиться.

Кендрик отхлебнул бренди и подошел к письменному столу.

– Значит, остается только переправить икону в Швейцарию с этим копом, и мы будем богаты.

– Именно так, – ответил Хеддон. Потом, помолчав, он пристально поглядел на Кендрика: – Смотри только, чтобы твой покупатель не выкинул белый флаг в последний момент. Шесть миллионов – это сумма, которую не скоро соберешь. Ты в нем уверен, Клод?

– Конечно. Он чрезвычайно богат. Я в нем совершенно уверен.

Клод опять отпил бренди, а затем… затем скользкая мысль закралась в его мозг: можно ли вообще в чем-нибудь быть уверенным, когда имеешь дело с Радницем?

При этой мысли даже третий глоток бренди не смог успокоить его расходившиеся нервы.

Фред Скунер как мог старался успокоить Керемского, старшего в группе агентов КГБ.

– Ради Бога, не волнуйтесь, – говорил он. – Действительно, икону похитили, но она должна быть в здании музея. Как только повалил дым, я приказал перекрыть все выходы. Из музея никто не выходил. Вор все еще здесь. Скорее всего, сработал кто-то из Антисоветской лиги. Мы проверим все имена, запишем адреса. Десяток моих людей уже прочесывают музей от крыши до подвала. Готов поспорить, что они найдут икону.

Керемский сердито посмотрел на него:

– Все это одни слова, а иконы нет.

Скунер пожал плечами и отошел. Он направился к лестнице и взглянул вниз, где охранники записывали фамилии и адреса посетителей музея, обыскивали их и только потом отпускали. Харли, стоя у входных дверей, выпускал посетителей, предъявлявших ему записку с подтверждением, что они прошли контроль. Все пока шло гладко, и Скунер был уверен, что никто не сможет вынести икону.

Лу Бреди в черных брюках и белой спортивной рубашке выложил перед охранником фальшивый английский паспорт.

– Я остановился в отеле «Делавер», – сказал он. – Сегодня я весь день буду осматривать город, а потом направлюсь в Оттаву.

Охранник хмуро посмотрел на него. Еще один чертов турист. Он кивнул и пропустил его. После личного досмотра Бреди вышел на улицу и взял такси до отеля «Делавер».

Около полутора часов тридцать охранников были заняты с посетителями, пока наконец не отпустили последнего. Скунер почувствовал облегчение. Икону никак не могли вынести из музея после такого тщательного обыска всех посетителей. Теперь надо будет прочесать весь музей, и икона будет найдена. Тут он заметил, что один из охранников зовет его. В груди у Скунера что-то оборвалось.

– Я сейчас вернусь, – сказал он Керемскому и пошел на зов.

– В одном из женских туалетов обнаружено что-то странное, сэр.

К ним подошел Трамблер.

– В чем дело? – спросил он.

Вместе со Скунером они вошли в туалет, и охранник указал на яйцеобразную плетеную корзину с эластичными тесемками, которая лежала на полу в одной из кабин.

– Что это такое, черт возьми! – проворчал Скунер.

– Не трогать! – резко приказал Трамблер.

Он подошел к корзине, осмотрел ее и, выпрямившись, глянул на Скунера:

– Так вот откуда взялась здесь дымовая шашка. Эти вьетнамки! Две из них были беременными.

– Ах ты черт! – Скунер повернулся и увидел возле себя еще одного охранника.

– Сэр, в мужском туалете на третьем этаже чья-то одежда.

– Дьявол! – воскликнул Скунер. – Постой здесь, – обратился он к первому охраннику и вместе с Трамблером пошел за вторым охранником в указанный туалет.

На полу кабинки они увидели черную сутану, парик, жилет с толстой подстежкой и воротничок, какие носят священники.

Трамблер тотчас оценил ситуацию:

– Тот толстый священник! Вьетнамки!

Оттолкнув Скунера, он бросился в вестибюль, спрашивая охранников у входа, проверили ли они священника и обыскали ли его. Но все отвечали отрицательно.

Скунер присоединился к нему.

– Ну а вьетнамцы?

– Я записал их имена, – сказал один из охранников. – Они остановились в пансионате «Братство любви».

– Когда ты их проверял, ты не заметил двух беременных женщин? – грозно спросил Скунер.

– Я таких не заметил, сэр. Может, Харли? Он принимал подписанные пропуска и выпускал всех.

– Я позвоню боссу, – сказал Трамблер и направился к телефону.

Скунер заспешил к дверям, где стоял Чик Харли. Теперь, когда закончилась суматоха, Харли опять думал о своей жене. Он пришел в себя, только когда Скунер схватил его за плечо:

– Ты обратил внимание на двух беременных вьетнамок?

Харли заморгал глазами.

– Нет, сэр. Правда, одну из них увезли в карете «скорой помощи», но другой вообще не видел.

– Что еще за «скорая помощь»?

Харли замер от страха.

– Та, за которой вы посылали, сэр.

– Я посылал? Что ты несешь?

По толстому лицу Харли потекли струйки пота.

– Когда повалил дым, прибежал священник и сказал, что беременная вьетнамка находится в шоке и вот-вот может родить. Через несколько минут прибыла машина «скорой помощи», и два негра-санитара вынесли женщину на носилках. Ей было очень плохо. Так как «скорую» вызывали вы, я их выпустил. Я что-то сделал не так?

Скунер онемел, глаза его остекленели, как будто его кто-то ударил по голове палкой.

Трамблер, прибежавший из телефонной кабины, схватил Скунера за рукав:

– Нет никакого пансионата «Братство любви»!

Скунер глубоко вздохнул. Итак, икону не только украли, но и вынесли из музея.

– Джек, она пропала! Принимай это дело! Я поговорю с парнем из КГБ. Господи! Как же нам не повезло!

Трамблер помчался к телефону. Тридцать минут спустя все пути из США были перекрыты.

В среду, в одиннадцать часов, к дому Лепски подкатил внушительного вида фургон. На его боках красовалась магическая надпись «Маверик». Когда фургон остановился, все занавески в соседних домах поднялись, любопытные соседи начали дружно выходить в садики и с завистью наблюдали за происходящим.

Кэрол с утра сгорала от нетерпения и, увидев наконец подъехавший фургон и суматоху, которую он вызвал в округе, почувствовала себя наверху блаженства.

Высокий молодой и элегантный водитель в униформе цвета буйволовой шкуры, отделанной коричневым галуном, и такой же фуражке с козырьком, вышел из кабины, неся огромный короб и направляясь к дверям Лепски. Кэрол чуть не сорвала дверь с петель, торопясь распахнуть ее.

Робко улыбнувшись хозяйке, красивый юноша настоял на том, чтобы войти в дом и распаковать то, что принес.

– Мистер Маверик хочет быть совершенно уверен, что вы вполне удовлетворены, мадам.

Кэрол не хотелось впускать этого шикарного молодого человека в дом. В гостиной у нее, как всегда, был жуткий беспорядок. Обычно ей требовалось чуть ли не полдня, чтобы все прибрать. Как-то так получалось, что, уходя спать, и она и Лепски оставляли в гостиной полный хаос. Кэрол не могла понять, как это получается, но тем не менее это было так.

Однако красавец шофер был так предупредителен и очарователен, что вскоре она успокоилась. Короб распаковали.

– В чемодане с вашими инициалами, мадам, находятся ваши платья, обувь и сумочка. Чемодан мистера Лепски пустой. А вот дамская сумочка. – Он указал на подарок Маверика. – Хозяин особенно хотел знать, будете ли вы довольны.