Сделай одолжение – сдохни! - Чейз Джеймс Хедли - Страница 6

– В этом и заключается проблема Фрэнка. Старушка умирает дюйм за дюймом…, у нее рак крови. Она может скончаться завтра, а может пожить еще какое-то время. Два года назад тетка сказала, что оставит ему все свои деньги. С тех пор Фрэнк считает минуты. Его так беспокоит, когда же она собирается умереть, что он стал прикладываться к бутылке. До того, как тетка ему сказала о наследстве, он практически не притрагивался к крепким напиткам.

– Ну и ситуация у него, мистер Мейсон. Он положил ладонь мне на руку:

– Зови меня Том. А как твое имя, дружище?

– Кейт.

– От фамилии, что ли? Необычное имя. – Он поскреб подбородок, затем продолжил:

– Да, Кейт, ситуация та еще. Я беспокоюсь за него, и я беспокоюсь за его жену, хотя никогда ее не видел.

– Чем он зарабатывает себе на жизнь?

– Он занимается продажей недвижимости во Фриско. Каждый день мотается туда на поезде.

– У него хорошо идут дела?

– Ну, раньше шли, но с тех пор как Фрэнк начал пить, он жалуется на конъюнктуру. – Мейсон покачал головой. – Да ведь Фрэнку говорить что-либо бесполезно. Сколько раз я предостерегал его насчет пьянства. Будем надеяться, что он скоро получит эти деньги, тогда, может быть, придет в норму.

Я уже слушал его вполуха. Подъезжая к Викстеду, я всецело отдался размышлениям. Чуть больше миллиона долларов! Кто бы мог подумать, что в этом захудалом городишке есть наследник такого состояния?

Внезапно я почувствовал зависть. Если бы я оказался на месте Фрэнка Маршалла! Я бы не прикладывался от огорчения к бутылке. С моими знаниями и опытом я сумел бы получить кредит под будущее наследство. Я бы…

Сердце мое слегка сжалось.

Не это ли, спросил я себя, тот самый шанс, которого я так терпеливо жду?

Глава 2

После ужина я вышел на балкон и стал думать о том, что рассказал мне Том Мейсон. Он, конечно, мог преувеличить, но допустим, что он не преувеличил, и Маршалл действительно должен получить наследство в миллион долларов.

Уже свыше пяти лет я ждал шанса прибрать к своим рукам большие деньги. И вот, вне всяких ожиданий, в этом захудалом городишке передо мной открывается такая возможность.

Заурядный человек, узнав, что второразрядный агент по продаже недвижимости того и гляди станет миллионером, решил бы, повезло парню, и сразу бы об этом забыл. И разумеется, заурядный человек не стал бы даже задумываться, нельзя ли отобрать у Маршалла его наследство; но заурядным человеком я не был.

Отбывая тюремный срок, я сидел в камере с одним опытным кидалой, который любил хвастаться своими удачными делами. По его словам, его карьера была головокружительной, пока он сам не стал слишком жадным.

– Эх, брат, – говорил он мне, – сколько лет я грел жадных людей, а потом сам стал жадным, и посмотри теперь на меня…, десять лет волоку!

Он много распространялся на тему жадности.

– Если у человека есть два доллара, он захочет иметь четыре. Если есть пять тысяч, ему надо будет десять. Такова природа человека. Я знал парня, у которого было пять миллионов, и он чуть селезенку себе не надорвал, чтобы превратить их в семь. Люди никогда не бывают довольны. Чем больше им дашь, тем больше они хотят, и, если сумеешь им объяснить, как по-быстрому получить деньги и чтоб не работать, они для тебя сделают все, что только захочешь.

По опыту моей работы среди финансовых магнатов я знал, что это правда. Наследство Маршалла не будет лежать в кожаных мешках, дожидаясь, пока ловкий вор сможет его украсть. Деньги достанутся Фрэнку в виде акций и облигаций, охраняемых банкирами и брокерами; но банкиры и брокеры меня не пугали. Я сам когда-то был брокером.

Будь у меня уверенность, что Маршалл действительно получит миллион, я, со своими знаниями и опытом, сумел бы уговорить его сделать такие вложения капитала, после которых его деньги перешли бы ко мне. Тот факт, что Фрэнк – пьяница, заметно облегчал всю операцию. Я был уверен, что сумею расписать ему завораживающую и ослепительную перспективу: как без риска превратить один его миллион в три.

Я бы воспользовался его доверием, чтобы заполучить его деньги. Операцию, разумеется, следовало тщательно спланировать. Я вспомнил о записях, которые вел, когда работал на Бартона Шармана, и которые хранил в Нью-Йорке. В них содержались факты, цифры, таблицы и карты, исходя из которых, я мог разработать план, предназначенный послужить наживкой для Маршалла. С чем, с чем, а с этим проблем не было. Но прежде чем прикидывать, где именно расставить свои сети, я нуждался в подтверждении, что Фрэнк получит такую большую сумму, и в дополнительной информации о его жизни. Мейсон упоминал, что Маршалл женат. Мне, вероятно, понадобятся сведения о его жене, а также о том, имеются ли у него дети или, скажем, родственники – весьма несимпатичные люди, которые помогут пьянице сохранить полученный в наследство миллион.

Мне надо подружиться с Маршаллом. Возможно, за бутылкой он выдаст нужную информацию, хотя с ним будет непросто, если судить по тому, что я уже увидел.

Окончив работу, я сказал себе, что следует обзавестись привычкой заходить вечерком в бар Джо. Так я расширю круг знакомств и, возможно, снова встречу Фрэнка Маршалла.

Впервые с тех пор, как вышел из тюрьмы, я почувствовал прилив энергии. Даже если дельце не выгорит, у меня, по крайней мере, будет цель в жизни: это моя вторая попытка загрести большие деньги!

На следующее утро я пришел в автошколу без десяти минут девять. Берт был уже на месте, просматривал почту.

После обмена приветствиями он сказал:

– Я слышал, ты прошлым вечером протянул Тому Мейсону руку помощи.

Да, в Викстеде новости распространялись быстро! Тем осторожнее должен я действовать, добывая нужные сведения.

– А…, это-то… – Я уселся на краешек его стола. – Кажется, Мейсон славный человек. Он мне сказал, что у него здесь универмаг.

– Магазин перешел к нему по наследству от отца, а к тому – от его отца. Да, Том – славный парень. – Берт вскрыл конверт. – Хотел бы я, чтобы то же самое можно было сказать о Фрэнке Маршалле. Я помню времена, когда с ним все было в порядке…, он бы тогда в лепешку для друзей разбился. Но теперь… – Берт грустно покачал головой.

– Дом у Фрэнка стоит на отшибе, – сказал я. – Не хотел бы я жить в такой глуши. Для его жены это, должно быть, очень неудобно.

– Ты прав, Кейт. – Берт опустился в кресло. – Маршаллу подарила этот дом его богатая тетка. Она сама жила там, пока не переселилась в больницу. Фрэнк мог бы его продать. Тетке-то уже это безразлично, но Фрэнк рассчитывает, что тот район будет развиваться, и тогда он сможет получить за свой участок земли настоящую цену.

– Том сказал, что Фрэнк занимается недвижимостью. – Я обратил внимание, что Берт не клюнул на мою наживку насчет жены Фрэнка, и решил пока не затрагивать эту тему.

– Именно так. Пару лет назад бизнес Фрэнка шел в гору, но его пьянство… – Берт нахмурился. – Нельзя столько пить и продолжать успешно вести свои дела.

Вошла Мэйзи с сообщением, что мой первый ученик уже ждет.

– Пока, Берт, – сказал я и приступил к обучению непрерывно хихикающей девицы с корректирующей пластинкой на зубах.

Утро и день пролетели незаметно. За это время мои ученики три раза провезли меня по Мэйн-стрит мимо заместителя шерифа Росса. В первый раз я помахал ему рукой, но он сделал вид, что не замечает меня. В следующий раз я поступил точно так же, однако увидел, что он, мрачно насупившись, пялится на меня с полицейским прищуром.

С ним надо быть поосторожнее, напомнил я себе. Если я собираюсь прибрать к рукам деньги Маршалла – допустим, он их все-таки получит, – провернуть операцию будет еще труднее из-за того, что где-то на заднем плане маячит Росс; впрочем, это меня не слишком смущало. Меня ждет борьба, и я настроен по-боевому.

В шесть часов, попрощавшись с Бертом и Мэйзи, я направился в бар Джо.

Там сидело всего человек пять, задушевно беседующих друг с другом. Я терялся в догадках, появится ли Маршалл.