В созвездии Семицветика (СИ) - Лавров Алексей Юрьевич - Страница 22

В целом, цены в старых рублях, вскоре в шутку прозванных виртуальными, ползли вверх, и товары, даже не включённые в государственный список, становились недоступными. Натуральные продукты, ткани, обувь из кожи, например. Многие услуги, живого парикмахера, живого стоматолога… Главное — образование для своих детей, его начинали оплачивать с рождения ребёнка, отказывая себе почти во всём! Андрей, выросший в приюте на гособеспечении, с его талантами поступивший в Университет, просто киберпреступник, только сегодня узнал вкус «резиновой» пищи, поставляемой из подмятых ГМО-концернами стран. Он понял радость парнишки от печенюжек, и всю глубину неприязни к нему ребят, обречённых жить в «резиновом» мире. Лан грустно улыбался, попивая настоящий чай с натуральным печеньем в ожидании времени первого выхода в сеть в новом качестве. Да в любом качестве, лишь бы подальше от мира «резины»!

Лан веселился бы ещё больше, если б узнал, что своему нынешнему положению во многом обязан тем своим работам по истории. Андрей никогда не высказывал своего мнения вслух, и преподаватели никак не могли понять, что же творится в этой светлой голове. Но он вырос среди очень добрых и по-настоящему умных людей — они никогда не указывали ребятам, что говорить правильно, а что лучше и не думать совсем, психологи были открыты для разговора на любую тему и уважали любое мнение. Андрей считал, что это естественно, что так в России везде, и в школьных работах высказался так, как думал. И подписал себе путёвку в «Семицветик» — в его дело легла запись: «Лояльность -100(сознательное неприятие власти как идеи)». Совместно с управляемостью, оцененной ещё в приюте в -100, она выписала юному «вундеркинду» билет в один конец.

Глава 10

Отрыв

Андрею, из уютного мирка приюта шагнувшему в виртуальный мир, извинительно было не разбираться в реальном мире, да и то — он быстро навёрстывал пропущенное. Другие цветики таких номеров не откалывали, они накрепко усвоили первое правило человеческого общества — не выделяться. И с любимыми им больше повезло, они встретили очень необычных партнёров. Психологи, уровня не ниже приютских, но психологи, практикующие во всём диапазоне отношений, владеющие всеми способами общения. Такие специалисты известны издревле, в Японии первых представителей этой профессии называли гейшами. С развитием общества гейш на всех стало не хватать, и придумали тамагочи. Суррогат, но суть та же, средство от одиночества, которое можно купить… купить друга.

И подарить другу. Родители, любящие детей, но сильно занятые делами, настоящие друзья, просто не способные иначе помочь другу в беде, в отчаянье, корпорации, настолько дорожащие особенно ценными кадрами… — заказчиков у редких специалистов хватало, и, что особенно важно, специалисты смогли выбирать пациентов, ведь им предстояло с ними по-настоящему дружить. И выбор не так уж сильно зависел от размеров оплаты, ведь оплаты не будет, если не будет результата — дружбы. Рособорона была одним из негласных, но основных заказчиков этих услуг, более того — корпорация могла сама выращивать таких специалистов, долго готовить, ещё дольше поддерживать их красоту и молодость — у кадров организации было неоспоримое преимущество перед частнопрактикующими конкурентами — опыт.

Цветиков разобрали лучшие из лучших — одиночество ребят было подобно бездне. Одинокие изначально, просто иначе думая, по-другому смотря, они всё дальше отдалялись от людей, и ничем хорошим бы это не закончилось. Когда ребята покинули свои детские мирки, они оказались в межзвёздном пространстве — возврата в детство нет, общество не может их принять, да оно им самим неафиг не нужно. Так становятся маньяками и террористами, а с их способностями в любом другом обществе это означало бы жуткие трагедии. Рособорона внесла этих бяк и бук в закрытый список, и ребят повели по жизни их самые настоящие друзья. Они талантливо играли свои роли, ведь, в отличие от гейш, на самом деле любили этих чокнутых, но таких симпатичных девочек и мальчиков. Они ж их сами выбирали… но все контракты когда-нибудь заканчиваются.

Специалистам приходилось по ходу выполнения миссии играть социальные роли — где-то «учиться» или «работать», «жить по соседству» или «часто приезжать в гости к родственникам»…

В тот вечер они застали своих ребят в странном состоянии — налицо явная истерика, но с виду спокойны, даже хладнокровны, сосредоточены на своих мыслях, но и улыбчивы, легки в разговоре, с виду устало рассеяны и чего-то напряжённо ждут. В работе им ещё не приходилось встречаться с мерцающим боевым трансом, их никто не инструктировал. Да и кому пришло бы в голову говорить психологам, что придётся иметь дело с феноменом неизвестной природы и мощности? Ничего такого не подозревая, они попытались устроить экспромтом праздник для милых одиноких психов. Но, увы — добились лишь вполне убедительного для любого другого показного радушия, реакции — ноль. В 19:00 пациенты извинились, что вынуждены ненадолго выйти в сеть, ещё раз извинились, что придётся на этот раз обойтись без капсул, и зависли кто на два, а Оди аж на четыре часа. И сразу отправились спать. На другой день психологи навязались к ребятам — кто в «отгуле», кому до завтра «погостить»… Не сводили с них глаз, пациенты не возражали — глаза их были пусты, ребята даже не пытались изобразить интерес к кому-либо вне их мыслей. Наконец, 19:00, те же извинения и повтор — двух-трёх часовая отключка и сон. Зато на третий день ребят как подменили — веселы, остроумны, игривы, трогательно заботливы, в апогее самого счастливого дня умопомрачительная любовь… но, засыпая счастливыми, специалисты точно знали — это прощание, конец контракта. Утром их ждут прощальные послания, а впереди многомесячная психологическая реабилитация за счёт заказчика.

Лану не подобрали профессиональную подружку, во-первых, потому, что на него вообще невозможно влиять. Можно подобрать дрессировщика любому хищнику, но кто укротит укротителя — эмпата, манипулятора, чьи школьные работы по психологии, не стыдясь, сравнивали со своими трудами преподаватели Университета? Во-вторых, Лан — ключевая фигура, создатель «Семицветика», единственный, кто способен манипулировать неуправляемыми монстрами. Никогда не претендующий на лидерство хвост, который всегда виляет выбранной им собакой. И он, и ребята, по условиям задачи, должны были верить, что все принятые решения приняты лишь ими, не навязаны или подсказаны извне. Поэтому представители заказчика держались от Лана на предельно допустимой дистанции, сознательно идя на громадный риск, не смотря на стоимость и важность проекта.

Цветики ждали назначенного срока с одной мыслью — они встретятся и, пусть под надзором, но поговорят, снова почувствуют себя вместе. Лан загодя поднял трубку гостиничного телефона, чтобы уточнить, где в гостинице точка входа в сеть. И был поражён ответом — единственной связью с сетью является музейный модем, подключённый к единственному в отеле музейному ноутбуку владельца. Лан очутился перед перспективой прямого нарушения инструкции — придётся выйти в сеть с анонимной точки. Снова послал сообщение по известному адресу и через две минуты сидел в такси — кибер уже получил от нанимателя цветиков маршрут и оплату. Выходя из кибертакси, Лан не поверил себе — его привезли к игровому клубу, известному ему по прошлому как наркопритон. С усмешкой пожав плечами, вошёл, оплатил время подключения «без ограничений». Развязный паренёк протянул ему пакетик «чтоб развязаться» и с улыбкой высказал уверенность, что клиент такого в жизни не пробовал. Лан рассеянно сунул пакетик в карман и прошёл в отдельный кабинет. Ровно в 19:00 он вошёл на портал «Мёртвого мира», спокойно авторизовался… и попал в уже известный застенок. Разрабы не утруждались, вокруг лишь белая муть и всплывающие сообщения.

— Ты вовремя, молодец.

— Пришёл поиграть с друзьями?

— Они тоже ищут тебя.