Псы войны. Гексалогия (СИ) - Пауллер Олег - Страница 28

   - Ну ты горазд рассказывать! Тебе бы книги писать про Африку, - воскликнул Алекс.

   - А может и напишу, - огрызнулся Вильк и продолжил. - Тут женщины присели вокруг земляной печки и запели веселые песни, аккуратно вынимая тело. Оно не было обгоревшим или поджаренным: тело готовилось в собственном соку и в процессе приготовления не претерпело изменений. Думаю, родичи этого мертвеца смогли бы его легко опознать. Я хорошо видел карие глаза мертвеца: они были тусклыми и широко раскрытыми. После того, как его разделали перед вождём положили традиционную долю - правую руку. Потом началось пиршество...

   - И ты не донёс властям?

   - А зачем? Они вс равно бы ничего бы не сделали, а мне бы это только повредило в отношениях с туземцами. Я ведь там бью дичь почти каждый год.

   - А что тут водится из живности? - спросил Курт.

   - Крокодилы, боа, дикобразы, слоны, кабаны, леопарды, дикие ослы, козы, гориллы...

   - А, правда, что местные девушки живут с гориллами? - спросил Алекс.

   - В окрестностях Таканги живёт три семьи горилл. Так вот, молодёжь из деревни ходит с ними драться. Сам видел. Эти животные честны в бою: они не трогают лежачих. Но если она упала, то и ты её не трогай!

   - Так как насчёт девушек?

   - Не знаю. Я только видел, как связанную гориллу притащили в сензалу. Вождь сказал, что юноши захватили её, чтобы вызвать восхищение у девушек.

   - А что было потом?

   - А ничего. Девушки пришли, посмотрели на неё, потом её развязали и отпустили на волю...

   Пока папаша Вильк травил байки, Гомез и Лангаротти разыграли вторую партию в бильярд. В ходе неё они разговорились и нашли нескольких общих знакомых по Алжиру. Партию прервал вызов рации: Шеннон сообщал, что подъезжает к Кларенсу. Лангаротти с большим сожалением прервал игру. Размякшие от обильной еды и пива наёмники в сопровождении Гомеза вышли на веранду. Солнце уже клонилось к горизонту, жара спадала. Оказалось, что Патрик и его люди, находившиеся снаружи отеля, не теряли времени даром. Они расположились на веранде и потребляли помбе и арахис в огромных количествах. Гомез подозрительно покосился на них, но Жан пресёк его сомнения, протянув ещё две местные тысячных купюры:

   - Мы должны идти, но обязательно вернёмся. Ты не можешь дать нам пару бутербродов с собой для нашего шефа.

   - Минутку, - Гомез скрылся в подсобке и вынес оттуда корзинку, набитую разной всячиной. - Вот! Я уже приготовил.

   - Спасибо, пока!

   До встречи!

   Бодрым шагом наёмники вернулись во дворец, где их уже поджидал разъяренный Шеннон.

   7. ВЕЧЕР.

   Доктор Вайянт Окойе не впервые выступал по радио. В 1967 году он предложил свои профессиональные услуги правительству Биафры и получил чин майора медицинской службы. Однако, вскорее его таланты потребовались на информационном фронте и вскоре он получил один из ведущих постов в руководстве БОФФ - Организации борцов за свободу Биафры.

   - Дорогие соотечественики,- вещал он. - Коммунистический режим Жана Кимбы пал, а кровавый диктатор убит. Страну возглавит Комитет Национального Спасения Зангаро, представляющий все народы Зангаро. Сегодня 13 июля 197... года я приступаю к исполнению обязанностей президента согласно конституции Зангаро и на основании полномочий, предоставленных мне вице-президентом Алом Шинрой. Я заверяю, что в течение двух месяцев Комитет Национального Спасения передаст власть законно выбранным парламенту и президенту. В связи с полномочиями, предоставленными мне объявляю о том, что:

   первое, на территории Республики восстанавливаются все гражданские права и свободы,

   второе, все сторонники коммунистического режима Кимбы, перешедшие на сторону Комитета Национального Спасения до 14 июля в 16:00, получат амнистию;

   третье, немедленно распускаются следующие военные формирования Республики: президентская гвардия, секретная полиция и армия;

   четвертое, все национализированные без должной компенсации объекты собственности будут возвращены прежним владельцам;

   пятое, все жандармы, уволенные в запас, в течение недели должны явиться в органы Комитета Национального Спасения;

   шестое, иностранцам и беженцам, проживающим на территории страны более года, предоставляется гражданство:

   седьмое, защиту республики впредь будут осуществлять корпус жандармов и гражданская полиция;

   восьмое, все лица не состоящие на службе республики должны немедленно сдать боевое огнестрельное оружие, - закончил он.

   Новый глава Зангаро повторил своё выступление на трёх языках: сакайя, французском и английском, с каждым разом увеличивая масштаб обещаний. Конец выступления услышал Шеннон, возвращавшийся с границы. Последний пункт декларации вызвал у него недоумение. Он прибавил скорости и подъехал ко дворцу.

   Сквозь широко раскрытые ворота угрюмые, оборванные зангарийские солдаты выносили пестрые узлы. Вокруг стояли автоматчики. Их поспешно складывали на широкую и длинную платформу, прицепленную к оранжевому трактору. Затем какой-то офицер махнул рукой, трактор загудел и поехал. Люди побрели следом за ним. Их сопровождали автоматчики во главе с командиром. Шеннон узнал в нём одного из подчинённых доктора:

   - Избавляетесь от покойников Слит?

   - Да, мсье, - он неловко попытался отдать честь.

   - Куда их?

   - На кладбище...

   Пропустив трактор и сопровождавших его людей, Шеннон въехал во двор Резиденции. Каково было его удивление, когда он не обнаружил своих компаньонов на месте. Наёмник пытался выяснить где они у Тимоти, но тот только пожимал плечами. Барти был более разговорчив: он рассказал, что его компаньоны скоро будут. Действительно, они появились во дворе резиденции несколько минут спустя: оба компаньона в светлых костюмах в сопровождении пары автоматчиков в камуфляже.

   - Где вас черти носят, - прикрикнул на них Шеннон. - Я вас обыскался.

   - Ходили пообедать...- с вызовом произнёс Курт. - Мы своё дело сделали...

   - Вы что с ума сошли! Вы же нас засветите! - Шеннон увлёк коллег в здание.

   - Не бойся, командир! Мы зашифровались. Да и Гомез нас не выдаст - наш человек, - начал оправдываться Жан-Батист, когда они расселись на кухне. - Разве мы не закончили наши дела здесь?

   - Я - нет! Вы после сегодняшнего - да!

   Лангаротти стал выкладывать на стол бутерброды с ветчиной и сыром, которые прихватил у Гомеза. Шеннон непроизвольно взял один из них и стал жевать.

   - Шеф! Ты же сам сказал, что в случае успеха нам полагается премия в полкуска в баксах, - начал Курт. - Ты что кинул заказчика?

   - Деньги - здесь не главное, - перебил Земмлера Лангаротти, выставляя на стол упаковку пива. - Кот объяснись...

   - Ребята! - Кот вскрыл банку пива. - Чтобы вы знали, мы сработали в пользу генерала Оджукву. Он платить нам не сможет, но я остаюсь. Вы же получите всё, что я обещал. Родственники Дюпре и Вламинка - тоже. Сейчас тут такое начнётся...

   - Почему ты мне ничего не сказал! Я же тебе жизнь спас! - Жан-Батист укоризненно посмотрел на командира.

   - А зачем? Вы вряд ли тут засидитесь - местным властям Вам платить нечем.

   - Не понимаю тебя, Кот! Хоронить себя здесь, в этой дыре? Война в Африке идёт повсюду. Работа нам всегда найдётся. Зачем ты остаёшься здесь?

   - Я сыт по горло войной после Биафры. Здесь у меня есть возможность прекратить бойню и что-то исправить в этой жизни, - Шеннон осушил банку пива и потянулся ко второму бутерброду.

   - Кот в чём-то прав, - раздумчиво произнёс протрезвевший Земмлер. - Нам здесь не заплатят. Извини шеф, я не готов работать на идею. Но если надо я тебе помогу...

   - А кто сказал, что им нечем платить. Мы тут нашли казначейство Кимбы, - потянул Жан.

   - Извините ребята! Я не хочу грабить эту богом забытую страну и вам не дам, поэтому улетайте отсюда первым самолётом.

   - А "Тоскана"?

   - Она ещё послужит Зангаро некоторое время.