Записки из тайника - Пеньковский Олег Владимирович - Страница 42

Кроме того, Варенцов сожалеет о том, что Молотов и Маленков отстранены от власти. Но мне лично все равно, отстранены они или нет — в стране от их смещения лучше не стало. В приватных беседах Варенцов критикует Хрущева, но, когда ему присвоили звание Главного маршала артиллерии, произнес тост: «Выпьем за здоровье нашего дорогого Никиты Сергеевича». Варенцов — мой друг, и он мне нравится, но зачем, скажите, такая лесть и лицемерие?

У Молотова очень плохо со здоровьем, вполне вероятно, что он скоро умрет. Я его не видел уже более года. Думаю, когда он умрет, о его кончине в прессе не сообщат. Чего еще можно ожидать от такого негодяя, как Хрущев?

Каганович живет в Москве недалеко от Варенцова на Фрунзенской набережной. По вечерам он обычно совершает прогулки. Выглядит неплохо, но из-за избыточного веса кажется старше своих лет. Он ничем не занимается. Жена его недавно умерла, но в газетах о ее смерти не сообщили.

Шепилов тоже живет в Москве и часто прогуливается по улице Горького. Человек он умный. Однажды я встретил его неподалеку от нашего комитета. Настроение у него было хорошее. Вообще-то Шепилов интересный и приятный собеседник.

Маленков находится где-то в Сибири. Часто наведывается в Москву.

Булганин пьет от горя и разочарований.

Ворошилов по обыкновению тоже много пьет. Сейчас он глубокий старик и, вероятно, тоже скоро помрет.

Первухин и Сабуров[38] — настолько мелкая рыбешка, что о них почти никто не вспоминает. Я слышал, что Первухин человек умный. Сабуров же ничего из себя не представляет. Так, выскочка. Все недоумевают, почему Сталин назначил его председателем Госплана.

Что касается Вознесенского, то он был настоящей ходячей энциклопедией — знал буквально все.

Как-то, будучи у Серова в гостях, я узнал от него любопытную вещь, связанную с культом личности Хрущева. Серов рассказал, что когда он подбирал материалы, которые тот намеревался использовать для обличения Сталина и его преступлений, то попытался убедить Хрущева не слишком критиковать нашего бывшего вождя. Однако тот даже не захотел его слушать. «Теперь, — говорит Серов, — та же критика обернется против самого Хрущева. Своим выступлением на XX съезде КПСС он допустил серьезную ошибку».

9 сентября 1960 года состоялась партийная конференция Фрунзенского района города Москвы. Полковник Лазарев, декан факультета Военной академии имени Фрунзе, будучи ее делегатом, произнес речь. Он говорил о культе, созданном Хрущевым. «Хрущев, разоблачив культ Сталина, поступил верно. Однако теперь он создал свой собственный культ», — заявил Лазарев. Его выступление было прервано, и председательствующий на конференции предложил делегатам обсудить речь Лазарева. Он назвал речь Лазарева аполитичной и неправильной и предложил лишить Лазарева мандата делегата партийной конференции. Голосование по этому вопросу было тотчас проведено. В результате декана факультета Военной академии отстранили от участия в конференции. Нетрудно было догадаться, что за такое смелое обличение культа личности Хрущева его тут же исключат из рядов партии и выгонят из академии.

Вот такова наша партийная демократия, такова цена принципу критики и самокритики, провозглашенному самими же партийными лидерами.

Если бы Хрущева не стало, напряженность международной обстановки могла бы несколько ослабнуть. Вполне возможно, что на год или два, пока в стране будет идти борьба за власть, резкие выпады в адрес Запада прекратятся. Что же могло произойти потом, одному Богу известно. В настоящее время у нас нет ни одного кандидата на место Хрущева, который стал бы достойным лидером страны. Наиболее умным из всей партийной номенклатуры является Микоян. Он убежденный ленинист, но его никогда не изберут на главный пост, и власти в Советском Союзе он ни за что не добьется. Молотов же болен и ввязываться в борьбу, скорее всего, не станет. Как Козлов, так и Брежнев Микояна не любят. Они оба достигли своего положения только благодаря Хрущеву. Если Хрущев умрет, то и тот и другой полетят со своих постов. Возможно, нашим лидером станет Суслов. Я пытался поговорить на эту тему с Чураевым, но тот ушел от этой темы — побоялся выносить сор из избы. Лица из высших эшелонов власти, находящиеся в оппозиции к Хрущеву, предпочитают молчать, так как опасаются лишиться своих высоких постов.

Я, как офицер Генерального штаба, не верю, что Хрущева в настоящее время беспокоят перспективы развязывания войны, но он к ней усиленно готовится, и если все условия для ее начала созреют, то он не станет медлить. Начнет ее против самого вероятного своего противника — Соединенных Штатов Америки и западных стран — не задумываясь. Хрущев конечно же хочет довести количество советских ракет до нескольких десятков тысяч, нанести массированный удар и, как он выражается, «похоронить капитализм». Даже наши военные — маршалы и генералы — считают, что Хрущев провоцирует начало третьей мировой войны.

Западные державы должны что-то предпринять, дабы остановить его. Сейчас войну Хрущев не начнет. Сегодня он играет с ракетами, но это игра с огнем, и в один прекрасный день может ввергнуть мир в ядер-ную катастрофу.

В настоящее время Советский Союз к войне не готов. Это факт непреложный. Все пропагандистские высказывания, наподобие «мы стоим за мир, но в случае чего готовы защитить себя ракетами» западные лидеры понимают дословно. Однако к подобным заявлениям на Западе не следует относиться серьезно. Хрущев проводит политику устрашения, чтобы выиграть время. С одной стороны, мы боремся за мир во всем мире, а с другой — пугаем всех ракетами.

Посмотрите, что происходило во время событий в Венгрии и в период суэцкого кризиса. Тогда мы в Москве понимали, что сидим на пороховой бочке. В Генеральном штабе все были против «хрущевских авантюр» и говорили, что лучше потерять Венгрию, чем все и сразу. А как тогда отреагировал Запад? Да никак. Запад хранил молчание, а это придало Хрущеву уверенности в своих действиях. После событий в Венгрии он вопил: «Я был прав!» Когда восстание венгров было подавлено, многие генералы, не разделявшие позицию Хрущева, были отправлены в отставку. Если бы тогда Запад ударил его по рукам, то он лишился бы власти, и восточноевропейские страны были бы свободны.

Кеннеди в отношении нашей страны должен проводить жесткую и твердую политику. США бояться нечего — Хрущев к войне не готов. При каждой очередной авантюре, предпринятой Хрущевым, необходимо бить его по рукам.

Американский президент имеет полное право оказать помощь кубинским патриотам, как это сделал в свое время Хрущев, «протянув руку помощи своим венгерским товарищам».

И так думаю не только я — все в Генеральном штабе придерживаются того же мнения. О том же говорят и в доме Варенцова, и в московских такси. Если Запад не проявит твердости, позиции Хрущева усилятся. Он окончательно уверует в свою правоту и силу и тогда сможет развязать войну.

Об этом должен знать каждый. Стоит другим странам уверовать в мощь Хрущева, как он тотчас начнет диктовать им свою волю. Его правительство и, прежде всего, он сам считают, что если война неизбежна, то мы должны первыми нанести удар, посеять панику и послать наши ракеты на Запад. Это, по мнению Хрущева, должно ошарашить врага и привести к быстрой победе. Советский Союз не в состоянии вести затяжную войну. Внешнеполитическая ситуация неблагоприятна для него, уровень жизни его народа низкий, а финансовое положение зыбкое. В первый же день войны появятся тысячи дезертиров. Поэтому Хрущев и мечтает первым нанести молниеносный упреждающий удар. Это обескуражит противника, не ухудшит ситуацию в целом, не будет массового дезертирства и сдачи в плен. В результате Хрущеву удастся удержать восточноевропейские страны в социалистическом лагере.

Такой план ведения войны тщательно разработан и находится в Генеральном штабе. В соответствии с этим планом проведены штабные учения. Такова на сегодняшний день позиция СССР.