Реквием для убийцы - Чейз Джеймс Хедли - Страница 1

Джеймс Хэдли Чейз

Реквием для убийцы

Глава 1

Слава Богу, наконец-то я в Лос-Анджелесе! Если бы меня спросили, для чего я сюда приехал, вряд ли мне удалось бы вразумительно ответить. Но я совершенно точно знал — каждый должен спешить на помощь другу, а Джордж Калливуд был другом моей беспокойной молодости и, судя по всему, сейчас больше всего нуждался в поддержке.

Решив немного пройтись пешком, я загнал машину на стоянку и пошел вдоль Вэлширского шоссе. Вскоре впереди появился отель «Бэверли-Вэлшир». Я окинул фасад красноречивым взглядом, в котором смешались любопытство и зависть. «Бэверли-Вэлшир» — отель высшего разряда, за номер в котором нужно заплатить не меньше ста долларов в сутки.

Смею вас заверить, не каждый может позволить себе такой пустячок. К сожалению, я относился к той категории граждан, которым подобные затеи не по карману. Здесь останавливались крупные торговцы, директора ювелирных магазинов и прочие в таком же роде.

Медленно двигаясь вдоль шоссе, я постепенно дошел до отеля-люкс «Амбассадор», который славился знаменитыми парками, через полкилометра моему взору открылся «Гай-лорд», потом «Шератон», а чуть дальше по прямой был виден «Бэверли-Хилтон». Но это еще что! Сразу за ним стояло здание «Стейлера» — может быть, самого роскошного отеля в мире. Нога простого человека, проживи он хоть тысячу жизней, никогда не ступит в это заповедное место, конечно, если только он не заявится в отель, чтобы вывезти мусор или разнести по этажам завтрак.

В общем, это был Олимп, где обитали исключительно высшие существа — миллиардеры, и только они чувствовали себя здесь уютно. Не следовало забывать, что близость Голливуда придавала этим местам особую прелесть: легендарные кинозвезды, известные режиссеры, писатели, киносценаристы, менеджеры, продюсеры — все они или, вернее, возможность встречи с ними делали отдых здесь особенно прекрасным.

Я посмотрел вдаль и увидел сверкающую антенну башни аэропорта «Локхид Эйр Терминал». Прогулка стала меня утомлять, и прежде, чем отправиться прямо на улицу Сан-Педро, 1280, где жил Джордж Калливуд, я решил зайти куда-нибудь и выпить чашечку кофе покрепче. Ночь переливалась огнями тысячи реклам, которые светились над шикарными ночными клубами.

Я вздохнул полной грудью. Тихая теплая ночь, огни рекламы, шепот океана невдалеке… Как хотелось выбросить сейчас из головы все заботы и как следует расслабиться! В такие моменты нужно, чтобы карманы были набиты деньгами, и тогда можешь сколько угодно пить, танцевать, развлекаться с женщинами… Но у меня было дело, и о развлечениях следовало забыть. Зачем я понадобился Джорджу? Он писал мне о каких-то неприятностях, которые не дают ему спокойно спать по ночам.

Мне уже приходилось бывать в Лос-Анджелесе: два года назад я приезжал сюда, чтобы увидеть «всех звезд» на чемпионате страны по бейсболу. Тогда я ходил на Олимпийский стадион и ездил на Безли-Фиод, где тоже были матчи. В те времена я еще играл на тотализаторе и как раз поставил несколько долларов в Кариатиде на Санта-Анну. Мне почему-то всегда казалось, что когда-нибудь я выиграю на бегах. Но на этой афере я потерял последнее, что еще звенело у меня в карманах. При воспоминании об этом меня передернуло.

Но последнее время судьба была ко мне благосклонна. У меня было собственное бюро с пятью служащими, двумя секретаршами, кучей консультантов и мальчиков на побегушках. Кроме разных мелочей у меня было четыре автомобиля и счет в банке, который, может быть, не ошеломлял, но давал уверенность в завтрашнем дне и возможность одеваться у Кирилла — лучшего модельера Нью-Йорка.

Итак, я шел по ночным улицам и заглядывал в витрины, надеясь отыскать небольшое уединенное кафе, как вдруг кто-то или что-то сильно толкнуло меня в бок, и я, не удержавшись, растянулся на чьих-то ступеньках. Падая, я почувствовал резкую боль в животе, как если бы в него всадили длинное острое лезвие. Лежа на ступеньках, я попытался повернуться, чтобы увидеть своего обидчика, но единственное, что заметил — поспешно удаляющуюся восхитительную женскую фигурку. Ее спина и ягодицы прямо-таки приковали мой взгляд, и я почти не обратил внимания на голубую ткань, плотно обтягивающую злодейку. Я разинул рот, чтобы крикнуть что-нибудь вслед, но тут люди и предметы стали вращаться со все увеличивающейся скоростью и, теряя сознание, я успел подумать, что так кружится голова, лишь когда сильно напьешься или накуришься марихуаны,

Первое, на что я обратил внимание, когда пришел в себя, это ласковая улыбка медицинской сестры. Она с любопытством рассматривала меня и, увидев мои дрогнувшие веки, спросила:

— Как вы себя чувствуете?

Прежде чем ответить, я попытался сосредоточиться и понять, как попал сюда.

— Неплохо, — наконец произнес я и попробовал улыбнуться в ответ, но странная неподвижность лица, которое словно окаменело, не давала этого сделать.

Признаюсь честно, я слегка запаниковал, особенно, когда попытался поднять руку, и понял, что не могу пошевелить даже пальцем. Видимо, я был парализован, но мозг работал, как бы существуя самостоятельно. Язык тоже действовал, иначе я не смог бы отвечать медсестре, которая, убедившись, что я ожил, быстро выскочила из палаты и вскоре вернулась в сопровождении высокого плотного "мужчины, на сливоподобном носу которого чудом удерживались очки в черепаховой оправе.

— Я — доктор Кук, — заявил он, глядя поверх очков, и по его озабоченному виду я понял, что доктор не знает, к какой категории меня отнести — к еще живым или уже мертвым?

— Доктор… — вымученно прошелестел я. — Доктор, что со мной?

Кук долго молчал, а медицинская сестра смотрела на меня, не отрываясь. Наконец, он решился:

— Кураре.

Одно-единственное слово, которое, как говорится в старых романах, заставило затрепетать мое сердце и заледенило душу.

— А как вам удалось.» — пробормотал я, — спасти… От этого незначительного усилия голова у меня закружилась, и я убедился, что еще очень слаб. Нужно было направить разговор в нужное русло.

— А кто это мог — но доктор Кук не дал мне закончить.

— Мы не знаем, — развел он руками. — Но думаем, что это, дорогой мистер Бакстер, должно быть вам известно лучше, чем кому бы то ни было. Но в любом случае считайте, что вам чертовски повезло. Иголка, смоченная в яде кураре, натолкнулась на плотную часть одежды, и яд проник лишь в эпидермис, вызвав незначительный локальный паралич. Я уверен, что нам удастся быстро поставить вас на ноги, и вы сможете отправиться домой.

— Я тоже надеюсь, док.

— Судя по удостоверению, вы — частный детектив? Его вопрос звучал так, словно он спрашивал, а не гомосексуалист ли я? Недоверие, смешанное с легким презрением?

Тон возмутил меня.

— Да.

Кук продолжал:

— Значит, у вас должны быть соображения, кто мог;:; троить покушение на вашу персону?

— Никаких! Я ведь детектив категории "С", то есть сам ;: низкой, — пошутил я, но доктор даже не улыбнулся.

Медсестра, которую, как я узнал позже, звали Клер, молча подошла и сунула мне под мышку термометр. Я присмотрелся к ней внимательней. Красивые тонкие руки, рыжие волосы, голубые глаза и белая кожа. Видно было, что эта девушка так и пышет здоровьем. Мое описание может показаться банальным, но о Клер никак не скажешь иначе: она была в высшей степени привлекательна. Потом я узнал, что Клер студентка-медичка и проходит в госпитале практику.

— Честно говоря, — с горечью произнес я, — мне казалось, что в Лос-Анджелесе используют более современные способы убийства, но следует, видимо, учитывать близость Голливуда. Влияние кино… Вообще-то странно, ты только приехал в чужой город, и тебя тут же толкает совершенно незнакомая женщина.

— Женщина? — переспросил доктор с интересом.

— Да, мистер Кук, женщина. И уверяю вас, она толкнула меня так сильно, как не смог бы толкнуть центральный нападающий «всех звезд» Хосе Кордедалес. Это был бейсбольный толчок по всем правилам.