Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Принцесса с дурной репутацией - Первухина Надежда Валентиновна - Страница 15


15
Изменить размер шрифта:

Я потихоньку приживалась в замке. Здесь так же, как и в пансионе, все подчинялось строгому расписанию: завтраки, обеды, ужины, встречи с герцогом (он много работал над новой поэмой, но иногда выкраивал время на встречу с дочерью, а я неизменно должна была присутствовать при этом). Не могу сказать, что моя работа и мое особое положение в замке были мне в тягость. Я очень интересовалась жизнью Оливии, насмешливой девочки-уродца, как, наверное, интересовалась бы каким-нибудь редкостным экземпляром таракана. Нет, вы не подумайте, что во мне не пробуждалась иногда жалость к Оливии, так обделенной Исцелителем! Но Оливия чуяла жалость к себе за сто миль и могла за это врезать будь здоров, так что, общаясь с нею, я скорее чувствовала калекой себя.

Знаний в области астрономии, алхимии, физики и географии у Оливии действительно было больше, чем у меня. Несмотря на всю свою скандальность и ершистость, она обожала проводить время в большой библиотеке, открытой для всего населения замка. Я узнала, что в одном из старых донжонов устроена малая библиотека, называемая скрипторий, и пользовался ею только герцог Альбино, там же он работал над своими гениальными стихами. Иногда я по целой неделе не встречалась с ним. Зато кого хватало в замке, так это всяких, непонятного происхождения и возраста, гостей, и дворецкий герцога по этому поводу пребывал в постоянной меланхолии. Оно и понятно: гости, без коих вполне мог обойтись замок, ели и пили как отряд голодных рейтаров и за милую душу могли опустошить запасы винных подвалов и продуктовых кладовых. Однажды даже я стала свидетельницей того, как милейшая и терпеливейшая Сюзанна ругается на чем свет стоит — оказывается, с визитом к герцогу прибыло семейство из шести родственников — очень дальних, очень бедных, очень нахальных и очень прожорливых. Да, но именно с прибытием этих родственников в замке закрутилась такая история…

Одним из незваной шестерки был восемнадцатилетний троюродный или даже четвероюродный племянник герцога, носивший имя Себастьяно Монтанья, нахальный, высокомерный, заносчивый и требовавший от слуг, чтобы к нему обращались не «синьор», а «мессер», хотя на последнего он никак не тянул. Я подробно опишу его, ибо в моей жизни он сыграл очень интересную роль…

Однажды… Что поделать, с этого простого слова начинаются порой самые забористые приключения. Так вот, однажды мы с Оливией решили попробовать курить кальян.

Оливию пирогами не корми, а дай узнать что-то новое и желательно запретное. Кальян, а также набор кубков и подносов из чеканного серебра, платки яркой расцветки и большой пестрый ковер на днях привезли герцогу в подарок от какого-то богатого поклонника поэзии из далекого и жаркого Аравийского халифата. Я из прочитанных по географии книг знала, что Аравийский халифат — страна вечной жары, песчаных барханов, смуглых мужчин и женщин, с ног до головы закутанных в черную тафту, ибо так им велит их вера. Хотя я думаю, что вера тут ни при чем, и это причуды вкуса тамошних мужчин.

Подарки — кроме посуды и ковра — оставили в большой библиотеке, поскольку именно там суждено было скапливаться всем диковинам и редкостям, подаренным великому поэту. Оставили — и тут же о них забыли, но Оливия (как, впрочем, и я) обладала великолепной памятью на подобные штуки и шустро поскакала на костылях в библиотеку, так, что я еле за нею поспевала.

Войдя в библиотеку, мы огляделись. Никого. Гости герцога не стремились повысить свой интеллект за счет книжных томов, прекрасный Юлиан (ах-ах-ах!) помогал герцогу переписывать набело страницы очередной поэмы, а значит, нашему предприятию сопутствовал успех свыше.

Аравийские дары лежали на низеньком столике из черного дерева. Для очистки совести мы сначала порассматривали узоры на шелковых платках и поудивлялись на черный наряд, который должно было носить истинной аравийке, а потом наши любопытные руки потянулись к продолговатой коробке с надписью на языке этой жаркой страны.

— А вдруг тут не кальян? — спросила я Оливию. — Вдруг тут скорпионы или змеи?

— На какого дрына посылать их моему папаше? — хмыкнула Оливия.

— Ну, чтобы погубить великого поэта. Как ты не понимаешь! Наверняка у него есть враги и завистники. Помнишь, была в древней стране фараонов прекрасная царица Клеопудра? Ей соперница велела сунуть руку в корзинку со змеями! Правда, потом выяснилось, что змеи были дохлые, но все равно неприятно…

— Успокойся, — презрительно отмахнулась Оливия. — Я умею немного читать по-аравийски. Тут написано что-то вроде: «Благословенное устройство, с которым можно узреть сады гуппи».

— Гуппи? — удивилась я. — Это ж вроде рыбки такие, махонькие. Их для красоты держат в больших стеклянных вазах.

— Ну, не знаю, — отмахнулась Оливия. — Может, аравийцам с их пустынным климатом за счастье узреть сады и рыбок в вазах. А может, это вообще подводные сады. И там можно плавать вместе с гуппи. Хватит болтать! Я открываю коробку!

Мы затаили дыхание. Оливия отогнула зажимы и сняла крышку. Под ней оказался слой шелковой ткани. Сбросив и его, мы узрели набор лакированных палочек, небольшой стеклянный сосудик с носиком и…

— Ой, змея! — пискнула ваша покорная слуга.

— Дура, — оценила мой писк беспощадная Оливия и потянула из коробки длинный и гибкий… — Это каучуковый шланг. Видишь, внутри он полый. Значит, он соединяет что-то с чем-то, и нам только осталось выяснить, что и с чем. Ты когда-нибудь собирала кальяны?

— В аббатстве Святого Сердца они не были в употреблении, — хихикнула я. — Смотри, тут еще коробочка с надписью, причем на нескольких языках, даже на нашем: «Волшебная трава». А вот еще сосудик, и на нем написано «Волшебная вода».

— Как же он собирается? — задумчиво вертела в руках шланг Оливия.

— Тут наверняка должна быть инструкция. Ага, вот смотри, целый свиток! Тоже на нескольких языках.

— Читай, что написано.

— О, вот. «О, плешивый неверный! Если ты желаешь воспользоваться Благословенным Кальяном и попасть в сад райских гуппи (смотри, насчет гуппи мы не ошиблись!), то точно соблюдай инструкцию. Прежде всего возьми сосуд А и прикрепи к его верху устройство Б».

— Так, — Оливия явно была сообразительней меня. — Все просто. Это сюда, это — туда, а шланг присобачить сбоку. Что там еще?

— «Разогрей уголь с волшебной травой в чаше Ц и просто добавь волшебной воды в сосуд А. Когда узришь клубы благодатного дыма, возьми в рот шланг Д и равномерно втягивай дым в гортань и выдыхай его маленькими облачками во славу Священной Книги и ее пророка. Соблюдай при этом меры противопожарной безопасности, о неверный пес! Да поразит Единый и Милостивый всякого иноверца!»

— Ух ты! — только и сказала я.

Кальян выглядел, как сказали бы галльцы, «юн де шик». Вода забулькала, и немного запахло волшебными травами.

— Чур, я первая попробую, — заявила Оливия. — Я дочь герцога и вообще…

Я не нашлась, что возразить.

Оливия с некоторой опаской в лице взяла трубку и затянулась. В кальяне забулькало. Надув щеки, Оливия смотрела на меня, как царица Клеопудра на корзинку с дохлыми змеями.

— Вдохни, — посоветовала я.

Она послушалась и тут же разразилась адским кашлем. Почему именно «адским»? Ну, согласно учению святой юстиции, в аду ужасно холодно, просто сплошные ледники с вмерзшими в них грешниками. А чтобы грешникам было совсем невыносимо, они постоянно болеют простудой, кашляют, чихают, заливаются слезами и соплями. А в самом последнем круге ада, говорят, еще и снег заставляют чистить, а он постоянно сыплется. Ну, это для особо неблагочестивых. Так вот, Оливия кашляла, как тот самый грешник.

Я похлопала ее по спине и взяла трубку.

— Будем следовать инструкции, — сказала я и втянула в рот горьковато-сладкий дым. Вдохнула. Легкие наполнились сплошным безобразием, и я тоже приобщилась к обществу простуженных грешников.

— Это по первости, дальше привыкнем, — сипло сказала Оливия. — Давай еще по паре затяжек.

— Может, хватит?