Воскресное утро. Книга вторая (СИ) - Алексеев Михаил Николаевич - Страница 24

Когда его снова привезли в палату и сделали обезболивающий укол, он заснул. Проснулся, и в его голове появилась мысль, которой он испугался. Хотя он и не видел, но умом понимал, что на всей его спине не было кожи, она вся представляла собой огромную рану. А что если произойдет заражение? Своим страхом он поделился с дежурной медсестрой Ириной. Но она его успокоила, сказав, что в его лечении доктор использует новейший препарат. Этот препарат предохранит его от заражения и позволит выздороветь в кратчайшие сроки. После этих слов Сергей немного успокоился. Однако еще неделю засыпать он мог только после укола. И окончательно успокоился он лишь тогда, когда смог своими руками, лежа ночью на кровати, под похрапывание выздоравливающих и стоны новичков, снять со спины корку, покрывавшую всю его спину. И утром лечащий врач, и дежурная медсестра увидели на полу у кровати спящего танкиста его шкуру. Как в сказке о Царевне-Лягушке. А вся спина Сергея, покрытая шрамами, розовела еще тонкой, прозрачной, но новой кожей. И вот тогда Сергей понял, что он точно скоро станет в строй — займет командирское место в башне танка. День этот не за горами.

5 февраля 1942 г. Висбаден.

Позавчера отставной генерал получил от камрадов из Генштаба аналитическую записку по боевым действиям на Восточном Фронте за период октябрь-январь. И хотя для него данные, естественно, были неполными, общее представление о происходящих там событиях он получил.

Русские провели несколько частных операций с целью улучшения своих позиций. Германские войска почти на всем протяжении фронта оборонялись. Понятно было, что тот, кто оправится от потерь летних операций первым — первым же и попытается воспользоваться этим преимуществом. Первыми оказались русские. Судя по участию в операции их трех стратегических объединений — фронтов, цели они ставили решительные. Опять же, исходя из направления приложения их усилий, задачей, по-видимому, являлся разгром групп «Центр» и «Север» с занятием Восточной Пруссии. Но войска большевиков оказались не настолько хороши, а германские не настолько плохи, чтобы этот сценарий воплотился в жизнь. Удивил рейд русского корпуса в глубокий тыл Группы «Север» с захватом немецкого города Тильзит. Он показал очень серьезные оперативные возможности Красной Армии. Пока что таких корпусов у русских, по-видимому, было мало, но учитывая, что блицкриг провален, их количество будет расти. По словам Бисмарка, русские заканчивают запрягать и скоро поедут. Германии похвастаться было нечем. Кроме того, что все же русские своей цели не достигли, часть территории в Белоруссии и Прибалтике вермахту пришлось оставить.

Кроме того, через водителя ему была передана записка от бывшего сослуживца по ГШ сухопутных войск генерал — лейтенанта Карла-Ге́нрих фон Штю́льпнагеля, который в данное время после Восточного Фронта был назначен командующим войсками оккупированной Франции. В этой записке бывший командующий 17 армии Группы «Юг» после обычных любезностей от себя и общих знакомых и давно не видевшихся товарищей обрисовал состояние дел на Восточном Фронте, сделал вывод о неминуемом поражении Германии и в осторожных выражениях поинтересовался мнением отставного генерала насчет перспектив изменить неизбежное. И если господин генерал — полковник согласен с оценкой ситуации и готов еще послужить интересам Германии и ее народа, Штю́льпнагель просит ответить письменно через своего водителя, добавив, что он всецело надеется на порядочность своего бывшего и до сих пор глубокоуважаемого начальника.

Людвиг Август Теодор Бек колебался недолго. Максимум, чем он рисковал, — это сокращение жизни на несколько лет.

1 марта 1942 года. Вязьма.

Дней через десять после операции нормализовалась температура и, хотя Смирнов сильно ослабел, он начал интересоваться окружающей жизнью. Оказалось, что медсестра Ирина не просто медперсонал, а симпатичная миниатюрная брюнетка с серыми выразительными глазами, и, как он выяснил в дальнейшем, просто со сногсшибательной фигуркой, пока спрятанной под безразмерным халатом. И она уделяет внимания герою — танкисту чуть больше, чем другим. По крайней мере, Сергею хотелось думать так. И он не преминул этим воспользоваться. Но! Желаний было гораздо больше, чем возможностей. Сергей был откровенно слаб. Все что он мог — это самостоятельно перемещаться и обслуживать себя. И при этом уставал. Поэтому весь их флирт протекал в форме улыбок и разговоров.

Все стало меняться, когда он немного окреп и поджили раны на ногах. Однажды он вызвался помочь Ирине принести чистое белье из кладовки. Когда они вошли в кладовую, он не смог себя перебороть и, обняв ее сзади, поцеловал в шею. Ирина вздохнула и, не оборачиваясь, обхватила его голову руками. Ее кожа пахла какими — то ароматными духами, перебивающими запах свежевыстиранного белья и медицинского халата. Он целовал ее и получал неземное наслаждение от вида пульсирующей тоненькой жилки на ее шее, от упругой и теплой груди в своих ладонях, от прикосновения низом своего живота к ее округлым и таким манящим ягодицам. Она закинула голову вверх и их губы слились в жадном поцелуе. О! Целоваться она умела! Когда они оба задохнулись от продолжительного поцелуя, Ирина оторвалась от него и набросила крючок на дверь. Потом повернулась к нему, расстегивая халат.

Не известно, засекал ли кто время, понадобившееся для этого похода в кладовую. По крайней мере в палате никто не спросил, где он был так долго. Сергей старался думать, что все прошло незаметно, но ему казалось, что все вокруг знают о его с Ириной тайне, и поэтому он чувствовал себя очень скованно.

Больше таких удач до конца лечения у Сергея не случилось. Однако роман развивался, и Сергей, зная, что его полк в составе корпуса снова пополнялся под Вязьмой, страстно желал быстрее выздороветь и успеть на свидание к Ирине. Тем более что она, однажды посмеиваясь над его вариантами повторить эти минуты, сказала, что у нее есть ключ от бабушкиной комнаты в коммуналке. А бабушка живет в основном с ними, и комната пуста. Но там есть кровать.

Наверно, желание попасть туда помогло Сергею достаточно быстро выздороветь.

И вот этот день настал! Медицинская комиссия признала старшего лейтенанта Смирнова Сергея Рудольфовича годным к строевой службе без ограничений.

Часы после комиссии Сергею не запомнились. Сплошная беготня! Получение справок, обмундирования, аттестатов, поздравления товарищей по палате. Ирина должна была смениться с дежурства в 20 часов, но сумела договориться о подмене, и в 16 часов они намеревались посетить эту комнатку с целью «посмотреть». Смирнов был атеистом и комсомольцем, но сейчас в душе он молил всех богов, чтобы бабушка Ирины не вздумала сегодня прийти в коммуналку.

И чудо произошло! Коммуналка располагалась в районе вокзала. Это был бревенчатый двухэтажный дом на восемь трехкомнатных коммунальных квартир. Вот в одной из них на первом этаже и была комната бабушки Ирины. Им, конечно, «повезло». Обе соседки сидели как раз на кухне, когда Сергей с Ириной вошли в квартиру. Все вежливо поздоровались, и старушки с интересом осмотрели Смирнова. Сергею пришлось на лицо натянуть идиотское выражение типа «мы тут погулять вышли» и с ним пройти в комнату. Не стоило даже сомневаться в том, что старушки прекрасно поняли, зачем они сюда пришли. Сергей не знал, что в этот момент думает Ирина, но про себя он твердо решил наплевать на все. А дальше…Желание было так велико, что Сергей не помнил как разделся сам и как это сделала Ирина. В себя он пришел, после первой умопомрачительной по яркости разрядки. После того, как прошла волна наслаждения, он понял что не насытился и продолжил процесс даже не отвлекаясь на разговоры. Ирина задыхаясь прошептала, что он сейчас не очень похож на раненого. Он подтвердил, что признан медкомиссией здоровым, и в свою очередь поинтересовался, откуда она знает, как должен в этом отношении выглядеть раненый. Ира ответила, что пугается того, что он с ней сделает, когда полностью восстановится. Он пообещал ей это показать. Как назло, приблизительно через час приперло сбегать в туалет — не нужно было столько пить чая в госпитале с медсестрами, ожидая Ирину. Кое — как накинув на себя форму, Смирнов прошлепал мимо соседок к удобствам на улице. Уже возвращаясь, увидел свое отражение в стекле подъездной двери и ужаснулся — волосы взлохмачены, глаза блестят нездоровым светом и на лице улыбка. Ну полный идиот! А что делать? Снова прошел мимо соседок, молчаливо проводивших его взглядами. И они продолжили! После четвертого оргазма Сергей обратил внимание, что Ирина выглядит необычно. Он замолчала и выглядела потерявшей сознание. С испугом он начал ее тормошить, вполголоса называя ее имя. После нескольких секунд она, не открывая глаз, попросила не беспокоить ее и не мешать ощущать наслаждение.