Воскресное утро. Книга вторая (СИ) - Алексеев Михаил Николаевич - Страница 17

Одновременно нами отмечена другая, положительная для нас, особенность. Русские части, прибывающие из глубины России, не показывают столь ярких качеств. Наоборот, их личный состав не отличается упорством в достижении поставленной цели, командный состав безынициативен, не умеет организовывать общевойсковой бой, действует шаблонно. Этим объясняются большие потери русских перед нашими ключевыми позициями.

Я считаю, что в создавшихся условиях войска Группы «Центр» сделали все возможное и, в конечном счете, нанесли противнику серьезные потери, заставив его заплатить за каждый метр занятой территории.

— Хорошо, Гальдер, будем считать, что Вы меня убедили. Я пока соглашусь с Вашей оценкой, — и, обратившись к командующему Группой Армий «Север», кивнул. — Ваша очередь, господин фельдмаршал!

— Мой Фюрер! — откашлявшись, начал доклад Вильгельм фон Лееб. — Войска Группы «Север», практически передав под управление ОКХ 4-ую ТГр, лишились ударной силы. И с этого момента мы проводили частные наступательные операции только с целью улучшения позиций. Одновременно нам были переданы остатки 2-ой ТГр, которые проходили переформирование в тылу Группы и являлись пусть неполноценным, но нашим единственным оперативным резервом.

С момента начала русского наступления в Белоруссии мы ожидали их удара и по нашим позициям. И он состоялся. Место начала операции наша разведка сумела вскрыть заранее по передислокации русских мехчастей. Однако частично русским удалось использовать внезапность ночным ударом. К сожалению, русские смогли быстро и скрытно перебросить на наш левый фланг Особый Корпус, в состав которого входят «русские монстры».

Они в полной мере использовали свои возможности воевать ночью и прорвали фронт. Остановить мы их не смогли. В момент прорыва в состав корпуса по данным радиоразведки входило четыре дивизии. Все моторизованы. По утверждению офицеров, участвующих в боевых столкновениях с частями этого корпуса, у русских появились новые танки и штурмовые орудия. Скорость передвижения корпуса была такова, что наши резервы не успели к месту прорыва. Попытки хотя бы замедлить движение русских силами заслонов и гарнизонов тыловых городов не увенчались успехом. На сегодняшний день у нас нет средств, способных остановить «русских монстров». Попытка минирования предполагаемого маршрута движения так же была неуспешной — у русских очень хорошо поставлена инженерная разведка. Самое крупное боестолкновение русские имели с нашими войсками на узле дорог Рига — Кенигсберг и Мемель — Каунас. Мы сумели собрать в этом месте группу частей и подразделений силой до дивизии. Однако в ходе двухчасового боя эта группа была окружена и погибла.

Одновременно с этим русский десант силой до батальона атаковал мосты в Тильзите. И снова русские использовали свое преимущество в ночном бою. Попытки гарнизона сбить русских десантников с захваченных позиций оказались безуспешными. Русские поголовно вооружены автоматическим оружием, имеют много пулеметов и ручное противотанковое оружие. Кроме того, они активно использовали орудия ПТО и ПВО, захваченные в предмостных укреплениях.

Через несколько часов к ним на помощь прорвался передовой отряд Особого Корпуса, внезапно атаковавший город с четырех сторон. В данный момент времени город и мосты через Неман находятся под контролем русских.

— Фельдмаршал! Неужели трудно было догадаться перебросить в город хотя бы одну дивизию!? Или Вы совсем воевать разучились!?

— Мой Фюрер! Никто не мог предположить такой наглости от русских. Русские прорвались на глубину более 200 километров. Когда командование Группы определилось с направлением их движения, было решено перебросить в Тильзит пехотную дивизию из Кенигсберга, однако она не успела всего на несколько часов — русская авиация парализовала всяческое движение днем в нашем тылу.

Однако нам удалось силами вновь формируемой 2-ой ТГр под командованием генерал — полковника Шмидта контратаковать и остановить под Шяуляем мехкорпуса Северо-Западного Фронта русских и восстановить оборону. Таким образом, русский Особый корпус окружен в районе Тильзита, снабжение его возможно лишь авиацией. В данный момент времени к району Тильзита подтягиваем ПВО и тяжелую артиллерию, проводим минирование танкоопасных участков, сосредотачиваем войска для нанесения удара по окруженным русским дивизиям.

— Хорошо, Гальдер! Окажите фон Леебу всю возможную помощь. Нельзя упустить русских из «мешка», в который они так быстро и самостоятельно забрались. Это общая задача Группы. Остановите уже бессмысленное наступление на фланг 1-ой русской армии и перебросьте 4-ую ТГр под Тильзит. Но кроме этого есть еще и частная задача. Нам нужны образцы русских танков. Добудьте мне их! От этого зависит судьба Германии и всего немецкого народа.

Гитлер замолчал и стал нервно ходить у стола, сложив руки за спиной.

— Если бы я знал, — продолжил он, — что у русских есть ТАКИЕ танки и ТАКИЕ самолеты, я бы не начинал этой войны.

Завтра в Кенигсберг прибудут две батареи новых противотанковых самоходных орудий калибром 7,5 см. На полигоне они успешно поражали русские Т-34, в том числе и в лоб.

Нужно посмотреть на их возможности в реальных боях. Фельдмаршал фон Лееб! Озаботьтесь возможностью их максимально эффективного использования.

На этом совещание закончено! Не смею Вас больше задерживать, господа!

Генералы, отдав честь, удалились. Фюрер мрачно смотрел на карту.

— Мда… Мы уже радуемся, что смогли свести сражение к ничьей. А рассчитывали еще до осени взять Москву и закончить эту войну.

Гальдер! Проследите тут, чтобы наши военачальники смогли удержать медведя, которого мы схватили.

А я постараюсь в Берлине поторопить наших инженеров и конструкторов найти противоядие против русских новинок. Я не стал говорить на совещании, но сейчас разрабатывается самоходное орудие 12,8 см на базе перспективного тяжелого танка. Посмотрим, устоит ли броня «русских монстров» перед гением немецких инженеров. И будем надеяться на помощь Богов, что русские не смогут выпускать много новых танков.

20 января. Штаб 1-ой Ударной Армии. г. Лида.

Сегодня в штаб Армии пришел приказ об окончании операции «Шторм».

С завтрашнего дня в Лидском укрепрайоне начнется смена частей 6-го мехкорпуса стрелковыми дивизиями Западного Фронта. Это уже началось на позициях 5-го корпуса Алексеенко и 6-го Никитина. Через несколько дней 1-ая Ударная будет выведена в тыл Фронта, где будет пополняться, приводить в порядок матчасть и ожидать следующего приказа.

Этот приказ армия выполнила — правда, только ближайшую задачу. Основная цель — выход в окрестности Кенигсберга и совместно с 1-ым Гвардейским Особым Корпусом обеспечение подготовки к штурму этого города оказалась недостижимой.

Чего — то подобного Оганян и ожидал. Он помнил по военной истории знаменитое контрнаступление под Москвой осенью 1941 — зимой 1942 года. Тогда тоже казалось: немецкий фронт рухнет, и враг побежит. Ан нет! Не побежал. По крайней мере, не так далеко, как хотелось бы. И сейчас произошло нечто подобное, но в других масштабах и не в том месте.

Оганян и ожидал этого и побаивался, что его ожидания сбудутся. Он видел, как формировалась его армия, как блестели глаза бойцов и командиров, получая новое, более совершенное оружие, которого еще не было ни у кого; как старательно и не жалея сил они тренировались в учебных боях на полигонах и стрельбищах. И ведь армия не подкачала! Как бульдозер она прошлась по обороне немцев, сметая все на своем пути. И не вина командиров и красноармейцев Ударной Армии, что не смогли их поддержать в таком же темпе армии Западного Фронта.

Да и немцы проявили себя во всей красе. Смолкли разговоры в Штабе Фронта о том, что мы, мол, немцев шапками закидаем. Закидали! Не сними с направления главного удара Оганян два корпуса, и закрыли бы немцы прорыв у него за спиной. Сумели ведь немцы, если не ликвидировать прорыв, то, по крайней мере, локализовать его. Отделались, так сказать, малой кровью.