Время жестоких чудес (СИ) - Тихера Родривар - Страница 59

Он готовился отвечать на вопросы, и даже на обвинения — а ему просто сразу зачитали приговор: все обсудив, и осудив его заочно — даже без самого обвиняемого! Сколько он провалялся у Целителей, пока в себя не пришел? — день, два от силы. Подождать, наверное, Совет не мог — были какие-то другие, более важные дела! Зато, чтобы лично сообщить Энакину свое решение, вытащили его к себе прямо от медиков… чтобы тут же запихнуть уже в самую настоящую тюремную камеру.

Кстати, а сколько же он тут вообще сидит? — по всему выходило, что всего недели три, четыре от силы: редкая вещь, в кои-то веки чувство времени его подвело. Впрочем, теперь с этим должно быть попроще: неожиданный источник информации приносил ему столько обрывков разговоров, которые велись обитателями и работниками Храма, что сознание даже не успевало весь этот поток просеивать как надо. Некоторые новости были тревожными, некоторые — обескураживающими. Оказалось, что кто-то из военных поинтересовался-таки судьбой своего командира — настолько, что, не получив ответа из Храма, сумел сделать запрос через кого-то из сенаторов. Понятно, что игнорировать официальный запрос Сената Высший Совет не мог: обстановка сейчас не та! — и магистры сделали заявление. Там было все, в чем его обвиняли: сотрудничество с Темными форсъюзерами, и возможно даже ситхами, измена Республике — и, заодно, текст обвинительного приговора орденского суда. Возможно, Совет считал, что этого будет достаточно, и Сенат перестанет проявлять любой интерес по отношению к осужденному. Однако, члены Совета не учли мнения «улицы»: информация, доведенная до Сената, быстро стала достоянием прессы — а потом и широкой публики. И вот политически активные граждане, участвующие в работе Комитетов по Защите Республики, стали бомбардировать сенаторов требованиями: провести тотальные проверки во всех силовых структурах Республики. Странно, почему эти пропалпатиновские «политкружки» до сих пор никто не распустил? Наоборот, Комитеты, неожиданно, получили поддержку части населения Корусанта, и кое-кого из Сената. — Там была даже создана некая «комиссия по расследованию антиреспубликанской деятельности»! — Звучит длинно и бредово, но похоже народ стали трясти очень даже нехило: как удалось Энакину понять, из обрывков разговоров, которые он ухитрился выловить, — допросы начали с бывших флотских офицеров. Терринальд Скрид был, конечно, сложным человеком, и отношения у него с Энакином были не безоблачными: старый юстициар с трудом терпел «молодого выскочку» джедая. — Но, сработались они неплохо — до того времени, когда пришел момент выбирать: быть с Палпатином, или быть против него. Что там сенаторам наговорил Скрид, Скайуокер не знал — но Сенат запросил у Ордена: доставить его в эту «комиссию» для допроса, по расследованию обстоятельств «мятежа клонов». Так обтекаемо теперь стали звать короткую гражданскую войну между республиканскими частями, и войсками, которые остались верными бывшему Канцлеру. Если чей-то разговор, что он услышал совсем недавно, был правдой, то завтра или послезавтра его должны были свозить в Сенат: Совет, испугавшийся волны митингов на улицах столицы, решил пойти навстречу господам сенаторам. Это был шанс!

Следовало вспомнить все, чему он смог научиться, осваивая кроварский метод работы со Стихиями — пригодиться, может все, что угодно. Черт знает, что там захотят у него выпытать в этой самой сенатской комиссии, но они могут потом и не вызывать его к себе, повторно. А это значит, что данная поездка может стать единственной возможностью побега: транспорт наверняка будет сопровождать сенатская стража — от Ордена выделят максимум пару джедаев. — Кто будет опасаться отрезанного от Силы преступника? А на обратном пути даже сенатской стражи, скорее всего, не будет… ладно, тогда и посмотрим, что делать! Придется подстраиваться к обстоятельствам. Может, удастся даже увидеться с Оби-Ваном… интересно, чем это он мог разозлить Совет? Энакин невольно вспомнил сцену оглашения приговора, где Кеноби присутствовал наравне с другими членами Совета — успел вернуться с Внешнего Кольца. Скайуокер уже не мог воспользоваться Ощущением, чтобы поймать отголоски эмоций окружающих, а выражение своих лиц присутствующие контролировали очень хорошо. Только сейчас он с удивлением узнал, что Кеноби, вместе с магистром Винду, Сэйси Тийном, Китом Фисто и Пло Куном голосовали тогда в его пользу! — но потом вынуждены были подчиниться решению большинства. Да, встретиться с кем-нибудь из тех, четырех он бы тоже не отказался: можно было бы хоть узнать — какую судьбу уготовил ему Совет в дальнейшем. Остальные бывшие собратья… он теперь даже не знал: кому вообще можно верить!

Вот и Падме тоже как то странно себя ведет. Что там, на самом деле, случилось с их детьми? — откуда пошли эти дикие слухи и сплетни, что вывалила на него Олана Чион? Из разговоров в Храме Энакин уяснил, что сенатор Амидила вернулась к исполнению своих обязанностей — и даже успела побывать в Храме! Правда, с кем и о чем она тут говорила, собеседники не упоминали. Зато в разговоре мелькнуло, что ее фракция в Сенате тесно сотрудничает с этой самой «комиссией по расследованию антиреспубликанской деятельности». Чем черт не шутит, может им удастся увидеться там, в здании Сената — если она будет в курсе, что его вызывают на допрос — и поговорить, наконец? Как же плохо, что он не может почуять через Силу — все ли с ней в порядке!

Оторвавшись от бесплодных размышлений, Скайуокер снова устроился на лежанке, изображая перед возможными наблюдателями попытку занятия медитацией. Следовало как можно быстрее восстановить навыки работы со всеми остальными Стихиями: от самого простого, к более сложным приемам. Даже если повезут его завтра, он должен быть готов. Когда, через несколько часов, усталый, Энакин взял со столика чашку с водой, налитой из кувшина, стоявшего там же, — никто из наблюдавших не разглядел, что пальцы руки, якобы подносившие чашку ко рту, совсем не касались ее стенок…

— Падме, это безумие!

— Почему, Бэйл? Энакин мой… хороший знакомый! — и, да, я не верю обвинениям, которые против него выдвинуты. Совет уже ошибался, раньше: помнишь ту историю, с падаваном Энакина? — тогда справедливость было восстановлена! Так что, я непременно буду в числе тех, кто станет представлять нашу фракцию на слушаниях Комиссии… нам всем надо узнать правду, а не то, что некоторые джедаи за таковую считают.

— А если они все же правы, и он на самом деле виноват?

— В чем бы ни была его вина, я не верю, что он изменник!

— Я тоже. Но, ты помнишь, что нам рассказал Оби-Ван Кеноби?

— Оби-Ван рассказал нам явно не все, что знает. К тому же, его здесь просто не было, когда все произошло! — лучше все узнать из первых рук, чем принимать решения, довольствуясь чужим пересказом…

— Хорошо, я поддержу любое твое решение — в конце концов, мы не только политические единомышленники, но и друзья. Только, пожалуйста, будь осторожнее в словах: ты знаешь, как я относился к Палпатину, но одно я могу сказать точно — такого непочтения к закону, которое началось сейчас, при нем бы точно не было! Толпа угрожает Сенату — от нас требуют, чтобы мы начали арестовывать народ пачками. Сейчас требуется максимальная аккуратность в словах и действиях.

— Спасибо, я очень ценю твою заботу Бэйл! Мне пора идти, встретимся завтра в Сенате…

Бэйл Органа смотрел, как сенатор Амидала уходит с посадочной площадки внутрь своего жилища. Небольшая свита, встречавшая ее здесь, последовала за ней — кроме пары охранников и капитана Грегори Тайфо: явно собираются дождаться, когда его спидер, на котором он доставил Падме Наберри от здания Сената, улетит. Вежливые ребята, и бдительные — это хорошо, времена сейчас ох какие непростые. Что-то не давало Бэйлу покоя… — вспомнил! — пара дроидов, что сопровождали Амидалу: их, и этого недотепу Бинкса он доставил сейчас вместе с ней, до дома.