Младший граф. Трилогия (СИ) - Тихера Родривар - Страница 67

Удачной ставкой Конфедерации был легкий дестроер типа «Бунтарь». Созданный как переосмысление мон-каламарийских и куарренских проектов, под эгидой все той же компании «Херш-Кессель», корабль получился весьма полезным. Чуть менее быстрым и маневренным, чем «Щедрый» — и куда лучше вооруженным и бронированным: настоящий, хорошо сбалансированный боевой корабль. Немного пришлось пожертвовать мощью дефлекторный щитов и установить более медленный гиперпривод, но непосредственно на боевые качества это сильно не очень повлияло. А вот отсутствие на подконтрольных территориях у Конфедерации возможности массового производства продвинутых прицельных систем. — И, самое главное, наличие отсутствия производства высокотехнологичного корабельного вооружения, за распространением которого Республика, перед войной, следила все же достаточно плотно и хорошо. — Вот это ударило по проекту сильно. Разумеется, приложив гигантские усилия, в том числе и с моей стороны, проблему — не вдруг и не сразу — хоть как то удалось решить. Но ее последствия до сих пор продолжают сказываться на флоте Конфедерации. И было это выражено, в частности, в том, что основное вооружение — тяжелые сверхмощные турболазеры, пять штук, тоже пришлось установить фиксированно, как на «Щедром». — С возможностью стрельбы только в узком секторе, по курсу корабля. Конечно, на дестроере были и стандартные турели тяжелых турболазеров, и лазерные вспомогательные батареи, допускавшие стрельбу практически на любых курсовых углах — но главный калибр мог бить только прямо вперед. Да, для части своих кораблей я воспользовался переделкой своего друга-бита — но за нее пришлось заплатить урезанием авиагруппы дестроера — хотя, благодаря более рациональному распределению секторов огня главного калибра, оно того стоило. Был в постройке «Бунтаря» и еще один, не заметный на первый взгляд, камень преткновения — который вылез потом, во всей своей красе, уже при попытке освоения в массовом производстве другого типа боевого корабля — дестроера-носителя типа «Предусмотрительный».

Но сначала немного отвлечемся на проблемы другого рода — проблемы корабельного вооружения, о которых уже упоминал, перед этим. В незапамятные времена вооружение космических кораблей базировалось на использовании ракет и обычных снарядных пушек — виды топлива или метательных веществ совершенствовались, точно так же, как и начинка боеголовок и снарядов, но принцип оставался неизменным. Даже сейчас, в своих узких нишах, эти виды вооружения весьма и весьма эффективны. Разумеется, пушкам не хватает дальности и точности огня, в космических сражениях — а ракеты можно относительно легко вывести из строя или сбить. Еще современные снаряды и ракеты очень высокотехнологичный вид вооружения, который способны собирать не на всякой планете, — а «несовременные» снаряды и ракеты имеют слишком малую эффективность против вражеских кораблей и истребителей. К тому же, боеприпасы требуют специальных условий для хранения — и занимают, при этом, много полезного места. Причем, чем мощнее ракета или снаряд, тем большего объема для хранения им нужно. То же, в принципе, относится и к другому виду управляемого оружия — протонным торпедам, вся разница с ракетами у которых, относится лишь к более мощной боеголовке и системе ускорения, при пуске, — а так же в «упаковке» в оболочку из заряженной плазмы, при запуске, способствующей лучшему пробитию дефлекторных щитов вражеских летательных аппаратов. Чтобы было понятно: тяжелая противокорабельная ракета, несущая боеголовку, соответствующую по мощности мощи выстрела курсового турболазера главного калибра «Щедрого», с его рейтингом мощности «11», имеет размеры, практически не отличимые от аэрокосмического истребителя. Но, в отличие от истребителя, требует специального устройства для запуска, и гораздо более привередлива к условиям хранения. При этом, сбить ее посредством корабельных легких лазерных или иных орудий точечной защиты не в пример проще, чем тот же истребитель.

Разновидностью снарядных пушек являются и разного рода масс-драйверы. При всех достоинствах этих артсистем, их объединяет один общий недостаток — конечная скорость разгона «болванок» и не слишком высокая точность огня на больших дистанциях. К тому же, их использование требует колоссального количества энергии, и как следствие — необходимости запитывания напрямую от корабельных реакторов. Масс-дайверы периодически уходили со сцены, а потом снова на нее возвращались, при следующем витке совершенствования вооружений — тягаясь за звание главного калибра с энергетическим оружием.

Тут, среди «энергетики», одно из первых мест принадлежит ионным орудиям — что называется: два в одном. Наносят как непосредственный вред потоком высокоскоростных заряженных частиц, так и тем, что способны, благодаря переносимому электрическому заряду, выводить из строя вражескую электронику, при попадании. Увы, при всей универсальности ионных пушек, величина прямого наносимого урона у них сильно уступает тем же лазерам, бластерам или турболазерным орудиям, соответствующих классов. К примеру, при одинаковом энергопотреблении с тяжелым турболазером-«семеркой» — стандартным оружием главного калибра боевых кораблей основных классов, начиная с того же «дредноута» — тяжелая ионная пушка наносит прямой урон, соответствующий легкому турболазеру с рейтингом «3». Точно так же, не пошло развитие и тяжелых корабельных бластеров: закачать в плазму бластерного болта достаточное для поражения тяжелой корабельной брони количества энергии, чтоб он, при этом, сохранял устойчивость и необходимое действие по цели на большой дистанции, не было абсолютно никакой возможности.

Наиболее эффективным, хотя и древним, энергетическим оружием кораблей по-прежнему оставались лазерные пушки. Дальнобойные, достаточно мощные и скорострельные, орудия, тем не менее, имели несколько существенных недостатков, ограничивающих их применение. Во-первых, для них тоже существовал предел целесообразного использования мощности, как и для бластеров — просто он был отодвинут в более высокую область. Во-вторых, существовала проблема как фокусировки луча, так и его рассеяния — не только дефлекторный щит, даже просто тонкое покрытие из кириума или иного подобного материала сводило эффективность поражения цели лазером на уровень плинтуса. Зато лазеры, имевшие множество конструкций и видов, недорого стоили в изготовлении, были доступны и легко монтировались — при наличии источников питания — на любых видах транспорта, начиная от дроида-истребителя и заканчивая суперкораблем класса «Покоритель». Давно уже не претендуя на звание главного калибра больших кораблей, лазеры, тем не менее, прочно удерживали позиции основного оружия истребителей и вспомогательного, противоистребительного вооружения на боевых кораблях. Впрочем, кое-где тяжелые лазеры работали и за главный калибр даже на крейсерах. Благо, набирать из них целые батареи, с общей системой питания, охлаждения и наводки, ничего не мешало. По энергопроизводительности счетверенная турель тяжелых лазеров, за счет большей скорострельности, даже превосходила тяжелый турболазер.

Вот мы и добрались до короля корабельных артиллерийских систем вооружения — турболазера. Собственно, первые турболазеры построили еще в Бесконечной Империи Раката — как и все у ракат, работавшие исключительно на энергии Темной Стороне Силы. Потом, некоторое время, эта технология считалась утерянной, пока человечество снова не переоткрыло ее, и тут же пустило в дело, как обычно — убивать ближних своих. Если кратко, то турболазер представляет из себя комбинацию трех устройств: бластера, лазера — и гиперпространственной катапульты. От лазера взят способ накачки энергии. От бластера — носитель заряда, обычно в виде порции газа тибанна. Ну, от гравитационной катапульты — сам способ доставки этого чудовищного заряда энергии к цели.

Порция газа тибанна поступает в конвертер — или камеру накачки — где превращается в плазму, в которую, с помощью силовых обмоток, закачивается колоссальное количество энергии из специальных накопителей. Применяется, конечно, и прямая накачка от реактора — но редко. В лазерах потом эта закачанная энергия уходит наружу в виде когерентного излучения. А в турболазере этот упакованный в силовые поля комок плазмы поступает в другую часть: концентратор или формирователь трека — где он разгоняется до необходимой критической скорости. Как ни странно это звучит, но не объем и энергетические характеристики камеры накачки, а именно устройство и класс концентратора определяет выходную мощность и турболазера. Далее, этот разогнанный заряд попадает в фокусирующее устройство — инвертор — где путем свертывания пространства, его как бы выпихивают в другое измерение. А дальше идут нейтрализатор-отсекатель, который задает мощность и величину импульса выстрела — и фальшствол, так называемый локализатор, — который сводит на нет местные искажения метрики пространства. Именно эти две последние, «внешние», системы дают турболазеру точность и кучность стрельбы. Собственно, чисто визуально след — «трек» — турболазерного выстрела можно наблюдать даже невооруженным глазом. Только это не сам турболазерный заряд, а вторичное свечение, связанное с искажением метрики пространства по линии его трека — когда физический вакуум рождает, при пролете заряда, массу фотонов, определенного спектрального класса. А сам заряд летит в чем-то вроде обычного гиперпространства — только N-мерность у него используется другая. Ну, соответственно, и ведет этот заряд себя так же, как и обычный корабль в гипере: повстречав на треке любое серьезное препятствие, в виде астероида, вражеского истребителя или корабля — или просто их дефлекторного щита — он тут же «выпадает» в реальное пространство. Где, разумеется, весь свой чудовищный запас энергии мгновенно передает этому самому препятствию. — С соответствующими последствиями: эквивалент гигатонной ядерной бомбы и разрушения производит аналогичные. Кстати, хотя визуальные эффекты полета турболазерного заряда кажутся довольно медленно перемещающимися, на самом деле, заряд, как и положено объекту в гиперпространстве, летит быстрее скорости света — такие вот парадоксы физики гиперпереходов. Что характерно, там, где тот же лазерный луч хорошо рассеивается — в атмосферах планет, или в плазменных облаках — заряд турболазера проходит почти без потерь энергии. И «выворачивается наизнанку» только повстречав лишь какое-то по-настоящему серьезное препятствие. Увы, если на выстрел того же лазера внешние обстоятельства практически не оказывают воздействия, то на стрельбу турболазера состояние окружающего пространства влияет достаточно сильно. Проще говоря, если дать залп из многоствольной лазерной турели, то лучи пойдут примерно параллельно. А вот если дать залп из многоствольной турболазерной установки, то треки — из-за взаимного влияния, связанного с локальным нарушением метрики пространства — пойдут с колоссальным разбросом по директрисе, давая у цели огромное рассеивание. С соответственной мизерной вероятностью попадания в эту самую цель.