Кадетки - Чиркова Вера Андреевна - Страница 8

— Я давно от них ушел, — горько произнес Год, — только ради закона привел сюда Дору. Думал, если дам им побольше денег и драгоценностей…

— Значит вступаешь в дом ди Сартено, — твердо объявил Гуранд. — Иридос, ты сам отправишь отсюда всех преступников или мне вызвать портальщиков?

— У них наверху в дальней комнате несколько старух и детей, — хмуро сообщил глава оборотней. — А насчет вступления в твой дом я бы ему советовал не спешить. Пусть успокоится и все обдумает, сейчас ему не до таких серьезных решений. И если пожелает, дом ди Тинерд тоже готов принять ученика моего друга.

— Вы оба меня опередили, — усмехнулся Изиренс. — Я собирался предложить Годренсу то же самое и теперь присоединяюсь к совету Иридоса — спокойно подумать после свадьбы. А праздновать мы будем в моем дворце. Ну а женщины и дети не в чужом доме остаются, и кроме того, самых молодых мужчин тоже не стоит таскать по тюрьмам, пусть дадут клятву в невиновности.

— Мы тоже невиновны, — выскочила из кухонной двери и упала к ногам повелителя обливавшаяся слезами женщина. — Она нас заставила, Росана! А не послушаться нельзя, зашпыняет потом… и придумала все она, и с заказчиком говорила тоже она… я подслушала… кха-кха…

Женщина закашлялась и вдруг забилась в судорогах, начав задыхаться.

— Дура, — просипел Фил Чатонде, оглянулся и отчаянно выкрикнул: — Хамел! Ну сделай хоть что-нибудь!

— Мы сами, — огрызнулся глава дома ди Тинерд, успевший воздушной плетью уложить женщину на вытертую кушетку и бросить на нее глубокий сон. — Вирд, видишь?

— Да, — хмуро кивнул целитель, еле заметно шевеля пальцами. — Оставлять тут никого нельзя, она хорошо подготовилась. Собирай всех домочадцев сюда, бросим сон и отправим в лаборатории ди Сартено. Заодно пошли весточку Гайлене, давненько я не делал ей таких подарков.

Во всех комнатах и на лестницах ярко вспыхнули созданные им светильники, но магистр даже не оглянулся. Подлое заклинание неразглашения впиталось в каждую клеточку несчастной женщины. Такие делали только сильные алхимики, и вычистить их следы было далеко не так просто, как снять висящие на человеке обычные чары. Приходилось пропускать по телу жертвы заклинание чистки небольшими дозами, чтобы жар, неизбежно выделяющийся при очищении, не убил ее.

— Что тут у вас происходит? — Старшая ведьма уже спускалась по лестнице, ведя за собой накрытую белоснежным покрывалом невесту.

Молодые ведьмочки шли следом за ними, и все они несли в руках узлы и сундучки.

— Зачем вам все это? — на миг подняв голову от пациентки, удивился магистр Иридос, но откуда-то взявшееся многорукое существо тотчас отобрало у женщин их ношу и покорно поплыло следом.

— У тебя новое изобретение, — с откровенной завистью буркнул вожаку оборотней ди Сартено, и заинтересовался, рассматривая спускающуюся по лестнице невесту: — А из какого она дома?

— Она из Тальзии, — с хорошо спрятанным удовольствием просветил главу гильдии магов Вирденс и кротко добавил: — Наследная княжна Доренея Марьено, приближенная фрейлина ее величества Зантарии Селваронской.

— Идиоты, — тихо прошипел правитель, яростно глянув на притихших родичей Года. — Все будут в каменоломне ума набираться… Иридос, усыпи их наконец!

Ответить ему никто не успел — над крышей дома громыхнуло с такой силой, что испуганно звякнули стаканы в поставце. И сразу же за окнами разлилось яростное сияние, словно внезапно вернулся полдень или кто-то безумный зажег сотню огромных костров.

Всем вмиг стало ясно, что второе предположение вернее: окна начали потрескивать, запахло горящим деревом. Маги как по команде выстроились кружком, подняли руки, плетя единую защиту, и окна тут же подернулись туманом, а взрывы стали доноситься глухо, как через одеяло.

— Анэри! — выкрикнул начавший покрываться красноватой чешуей оборотень. — Быстро все сюда! Я сам вас уведу.

— А дети? — отчаянно крикнула одна из опасливо выглядывающих из кухни молодых женщин. — Пощадите хоть их!

— Да с чего ты взяла… — прикрикнула на нее другая дроу и сразу смолкла, вовремя припомнив, какая кара грозит чересчур разговорчивым.

— Дети сейчас будут тут, — грозно рыкнул когтистый, змееглазый глава дома ди Тинерд, — а вы помалкивайте.

На лестнице появилась кучка уже знакомых присутствующим многоруких тварей, и каждая тащила не по одному ребенку или старику.

Еще несколько шустро сновали по комнатам, собирая остальных родичей Года и прыгая с ними в темный туман перехода.

— Стойте! — закричал Фил, когда магический паук потащил к порталу его мать. — Ее нужно разбудить! Она одна знает, где наши ценности!

— У тебя дети чуть не сгорели, — презрительно глянул на него ди Сартено и тут же смолк, рассмотрев бегущего к ним очередного паука, нагруженного чугунками и бочонками, осыпанными землей и мусором.

— Это пока положить в хранилище дознавателей, — сухо приказал правитель и скомандовал: — Уходим. Щиты скоро догорят. Годренс, вы со мной.

Годренс оборвал нить, по которой вливал в защиту свою силу, стараясь не думать, что магистры обошлись бы и без него, подхватил замершую рядом Дору и шагнул к Изиренсу, тут же крепко ухватившему его за пояс.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Об интересах правителей старших домов Дройвии, их способах добычи информации и необычной свадьбе кадетки и мага

Всего через несколько мгновений они стояли в небольшой округлой комнатке, где был лишь пушистый меховой ковер на полу да кучи подушек у стен. Видимо, это портальная комната, сообразил жених, заметив распахнутое широкое окно. Больше Год ничего рассмотреть не сумел — Дора резко отбросила покрывало, и ее побледневшее личико оказались прямо перед его взором.

— Прости, любимая, — шепнул маг, с тревогой вглядываясь в синие глаза. — Я считал их людьми… хоть и жадными, но не убийцами.

— Год… — Княжне хотелось сказать, что она и сама все это знает, а еще поняла очень ясно, как он ей дорог, и поэтому никакие бабушки со своими ядовитыми сплетнями не заставят ее отказаться от мага.

Но молчала, стесняясь объяснять все это при суровом повелителе Дройвии, знакомом ей раньше только по портретам. О том, что он лично прибыл на ее свадьбу, ошеломленной Доре сообщили непонятно откуда взявшиеся ведьмы, молниеносно развязавшие все шнуры и умело поправившие замученной невесте наряд и прическу.

— Я пришлю сюда женщин, — донесся от двери голос Изиренса. — Пора начинать ритуал.

— Дора… — едва захлопнулась за ним дверь, крепко прижал к себе невесту Годренс. — Любовь моя, счастье мое… Дора, я пообещал их убить, если с твоей головы хоть волосок упадет.

— Не нужно, — отмахнулась княжна, занятая только одной мыслью — захочет он ее поцеловать или здесь это предосудительно. — Их и так накажут, мне ведьмы сказали.

Год все-таки поцеловал ее, и Дора пожалела только о том, что взволнованные новостью женщины дома ди Минхор прибежали слишком быстро.

С шуточками и извинениями оттеснили жениха, подхватили покрасневшую невесту и увели в соседнюю гостиную, где за несколько минут ловко и деликатно выяснили, почему на ней столько разномастных драгоценностей. И тут же предложили простой выход — они украшают Дору любимыми ею сапфирами, а все принесенные Годом украшения отдают на хранение в сокровищницу. А позже, в любой удобный день, ее муж сможет прийти и получить назад свои драгоценности. Или ему перешлют их в гномий банк.

Дора сомневалась недолго, очень не хотелось предстать перед правителем соседнего государства и его советниками разряженной, как шут. А едва сообразив, что о подробностях этой свадьбы придется рассказывать подругам и королеве, сделала выбор:

— Давайте сапфиры.

Женщины обрадованно засуетились, и вскоре Дора на себе ощутила, как должна чувствовать себя невеста, которую наряжают к свадьбе доброжелательные и внимательные одевальщицы. Можно, ничего не опасаясь, удобно сидеть в мягком кресле, понемногу отпивая восхитительный лимонный чай, доверчиво отдавшись умелым и бережным рукам. И не волноваться за жениха, вынужденного договариваться с недобрыми родичами об угощении и гостях.