13 кофейных историй (СИ) - Ролдугина Софья Валерьевна - Страница 112

Эвани бросила на него взгляд, как бросают нож, захлопнула книгу, поднялась и ушла. Мэдди растеряно смотрела то на меня, то на опустевшее место рядом с собою. Эллис же, кажется, ничего не понял - или сделал вид.

- Что с вашей компаньонкой? - растерянно поскрёб он переносицу. - Я и впрямь сказал нечто грубое? А хотел похвалить...

Доктор Брэдфорд странно усмехнулся. Сейчас, одетый в светло-серые брюки, ослепительно белую рубашку и элегантный жилет, он нисколько не был похож на патологоанатома из Управления - скорее, на небогатого аристократа или, скажем, на модного психолога. Из тех, что за очень большие деньги лечат пустыми разговорами мнительных пациентов по методикам алманца Брейда.

- Думаю, мисс Тайлер недавно осознала свои чувства к юноше, имя которого мы не будем называть, - произнес Брэдфорд словно между прочим. - И, похоже, она отнюдь не уверена, что способна достаточно глубоко его заинтересовать.

- Зря, - уверенно ответил Эллис. - Чудесная девушка. Красива, умна и уже неплохо знакома с жизнью, в отличие от семнадцатилетних кокеток. Честное слово, если этот Оуэн проглядит такое сокровище, я сам на ней женюсь.

От неожиданности рассмеялись все - и я, и Брэдфорд - неожиданно звонким мальчишеским смехом, и Мэдди - беззвучно, но ужасно заразительно. Эллис обиженно нахмурил брови:

- Что? Я не шучу, между прочим. - Он взъерошил свои волосы так, что они легли седыми прядями вверх, и сразу постарел на добрый десяток лет. Только что казался юношей - и вот уже стал мужчиной лишь немногим младше маркиза Рокпорта. - Может, я просто устал возвращаться в пустой дом... Да не смотрите так на меня! - окончательно рассердился детектив. - Всё, довольно. Давайте лучше продолжим разговор о мельнике и Уоткинсе. Так вот, о ссуде...

Но ни к чему дельному мы в итоге не пришли. Зато мне запомнилось хорошо выражение глаз Эллиса в тот момент, когда он говорил об Эвани. А ещё - его обвинения в адрес Оуэна совсем недавно.

Я улыбнулась в сторону.

Похоже, и нашему гениальному детективу не чуждо ничто человеческое...

А второе открытие совершил, как ни странно, отец Марк.

Когда мистер Джонс доложил мне, что священник просит аудиенции у меня - и у Эллиса, я, признаться, удивилась. Однако же спустилась в холл, залитый солнечным светом. Первый ясный день за целую неделю! Впрочем, радости это не добавило. На стенах по-прежнему проступали пятна от сырости, а воздух был влажным и холодным - чтобы прогреться, ему требовалось куда больше нескольких часов.

Отец Марк поджидал меня у окна, рядом с невысоким столиком, на котором стояла ваза с сухим букетом. Хрупкие цветы источали слабый пряный аромат - я сама любила украдкой склониться ними и вдохнуть его полной грудью, но никак не ожидала застать за тем же занятием своего гостя.

- День добрый! Рада видеть вас в своем скромном доме, - дружелюбно улыбнулась я священнику. Тот отскочил от цветов, словно его застигли за неподобающим занятием.

- Простите за вторжение, - смущенно переступил он с ноги на ногу, теребя свободной рукой шарф. В другой была зажата свёрнутая в трубку газета. - Просто я наводил порядок в своей комнате... Понимаете, я редко бываю в Бромли, но газеты мне приносят. Добрые прихожане, которые ездят в столицу за покупками... Скажите, а Эллис у себя? - Взгляд у священника стал беспомощным.

Я пригляделась к гостю. Под ярким солнцем отец Марк казался измученным тяжкой болезнью. Светлые глаза сделались совсем блеклыми, как мутная вода. Лицо осунулось и потемнело. Сухие губы были все в трещинках, некоторые из которых кровили даже сейчас.

- Проходите, - поздно спохватилась я и кивнула дворецкому. Тот мгновенно понял намек и гостеприимно распахнул двери. - Нет, Эллиса нет, но вы можете подождать его в комнате. Я прикажу подать кофе.

Отец Марк искренне перепугался.

- Не надо! Что вы, не надо. Признаться, я рад, что не застал Эллиса. Хотел поговорить с ним лично, однако ж на самом пороге понял, что испытываю постыдный страх. Просто передайте Эллису вот это, - священник после некоторых колебаний протянул мне газету.

Я хотела было сразу же развернуть ее, но передумала.

- Это всё, что передать ему?

- Нет! - порывисто ответил отец Марк и сразу же поправился торопливо: - То есть да. Всё. Просто одна статья, которая попала ко мне. Случайно. Может, это окажется полезным.

Внезапно мне вспомнилось, как Эллис рассуждал о тайне исповеди. Может, отца Марка истощила не тяжкая болезнь, а необходимость хранить молчание? Повинуясь порыву, я подошла к нему почти вплотную и поймала его взгляд:

- Вы точно ничего не хотите сказать больше?

- Нет! - отец Марк скривился, как от страшной боли, и отступил на шаг назад. Лицо его оказалось в тени, и выражения стало не разобрать. - Леди Виржиния, скажите Эллису... Скажите Эллису, что он зря мучает Брэндона Уолша.! Там замешана тайна, это верно... Но к убийству она отношения не имеет.

И, словно испугавшись собственной горячности, быстро поклонился - и попятился к двери. Мистер Джонс воззрился на него с недоумением - даже вислые усы, кажется, встопорщились от удивления.

- Погодите, вы уже уходите? - поздно спохватилась я.

- Да-да! И не забудьте передать Эллису то, что я оставил... И что сказал тоже! - отец Марк, по-прежнему пятясь, юркнул за дверь и осторожно прикрыл её за собою.

Я вздохнула.

- Мистер Джонс, скажите, вы выполнили указание насчет кофе?

- Еще нет, леди, - почтительно поклонился дворецкий.

- Так выполняйте, - я растерянно смотрела на смятую газету. - Только чашку принесите одну.

Эллиса в особняке не было - он вместе с доктором Брэдфордом отправился на станцию, встречать дрессировщиков, везущих специально обученных собак. Это грозило затянуться надолго. Эвани с Оуэном ушли прогуляться к реке. Мэдди дремала в спальне... Даже Лайзо, и тот бродил где-то!

Я сжала в кулаке несчастную газету.

Наверняка он гостил у вдовы. У этой О'Бёрн. Скорей бы уже она созналась во всех своих преступлениях! У меня уже сил не было смотреть, как по вечерам Лайзо возвращается, сияя, словно начищенный медный кофейник. А позавчера мой, мой водитель не вернулся вовсе! И Эллис, вместо того, чтобы поддержать меня в справедливом возмущении, только пожал плечами и сказал:

- Что ж, это только на пользу дела. Прогулки под луной располагают к некоторой откровенности, - и с этими словами вновь углубился в свои записи.

Пожалуй, при таком раскладе у меня не было никакого резона дожидаться детектива, чтобы прочитать газету вместе с ним. Тем более что нужную статью я нашла сразу. На второй полосе был заголовок, крупный и броский:

"АРИСТОКРАТ - ПОХИТИТЕЛЬ МЁРТВЫХ!"

И помельче, внизу:

"Баронет Хэмбл застигнут за попыткой выкрасть труп из городского морга".

Тут наконец появилась миссис Стрикленд с кофе - слишком горьким, с масляно-кислой нотой. Держу пари, Георг бы такой даже понюхать побрезговал, не то что попробовать. Но мне, увы, выбирать было не из чего. Интересно, это повар испортил кофе - или порция зёрен неудачная?..

Гадко так, что язык немеет.

После первого же глотка я отставила чашку и вернулась к газете. Статья тоже, как и кофе, не оправдала ожиданий - никаких интересных подробностей она не содержала. Так, нагромождение пустых слов, приправленное щепоткой солёных фактов. Сначала долгие рассуждения о причудах аристократов. Потом пространная справка о науке анатомии.

И лишь в конце - коротенький и слишком экзальтированный рассказ о том, как Хэмбл попытался купить у ночного сторожа в морге трупы бродяжек. Пьянчужка сначала было согласился, а потом струхнул и пошел на попятную. Но Хэмбл не растерялся и попытался зайти с другого края. Принёс сторожу бутылку хорошего виски якобы в знак примирения, дождался, пока наивный бедолага уснёт, а после пробрался в морг и уложил в холщовый мешок тело девочки, утонувшей в Эйвоне. Однако покинуть Управление предприимчивый баронет не успел. Он недооценил способность сторожа к поглощению крепких напитков и его ответственность. Пьянчужка очнулся, сообразил, что происходит, и побежал за помощью к "гусям". А уж те взяли Хэмбла с поличным.