Неизвестные тайны России (СИ) - Северюхин Олег Васильевич - Страница 37

— Хаашо, мы подумаем над этим, — сказал Енин.

— А какую помощь может оказать вам Оссия? — спросил не участвовавший активно в разговоре Талин.

— Если вы еще не уничтожили последних авиаконструкторов, то ваша тяга к гигантомании позволит создать самолет, который будет способен поднять на большую высоту мой корабль и помочь мне выйти в открытый космос, — сказал я. — Вот здесь я нарисовал самолет, который должен быть построен у вас лет через пятнадцать, но нужно его построить намного раньше. Примерные данные для этого самолета и должны стать техническим заданием для ваших конструкторов. Грузоподъемность — не менее ста десяти тонн. Размах крыла — шестьдесят метров. Количество двигателей — восемь и более. Длина самолета — не менее сорока пяти метров. Практический потолок — двадцать тысяч метров.

— Хорошо, я сам займусь этим проектом, — пообещал Талин.

— Интересно, а какая судьба нас ждет? — спросил Енин.

— Ваша судьба в ваших руках, — сказал я примирительно, — а если продолжите свое дело так, как вели его, то ваша судьба окажется незавидной.

Строительство самолета-гиганта

Не было у меня уверенности в том, что судьба родственного нам усского народа будет отличаться от нашей в лучшую сторону. Но надежды какие-то были.

Зато началась совместная работа усских и вропейских инженеров над созданием суперсамолета, способного поднять «буран» на высоту не менее двадцати километров. Точно так же был создан консорциум по изготовлению ракетного топлива. Рецептуру я не буду излагать на страницах моих записок, чтобы кто-то не изъявил желания готовить его в кухонных условиях для того, чтобы послать на Луну бутылку из-под шампанского и запиской: «Привет от Васи из Кузбасса».

Мне пришлось взять на себя координацию работ, благо я получил достаточно хорошее инженерное образование в области авиации и ракетостроения, а так же мне были известны технологические особенности работы с современными авиационными материалами.

Совместная работа была, пожалуй, тем средством, которое стало сближать ранее враждующие между собой страны. Увеличился торговый оборот во всей Вропе и вропейских стран с Оссией в частности. Оссию пригласили в Лигу Наций, началось постепенное ее дипломатическое признание. Иностранные специалисты помогали развивать лесообработку и лесозаготовку, горнорудное дело и металлообработку. Готовились новые инженерные кадры. Рос класс интеллигенции. Крестьянство становилось на ноги, и Оссия крепла не по дням, а по часам.

Меня выдвинули в депутаты Верховного Совета Оссии от Красной Пресни. Отказался. Нигде не записано, что депутатом может стать представитель другой планеты.

Под большим секретом я забросил Мариэтт информацию о том, что на моем корабле есть специальная авиационная малокалиберная пушка, которая стреляет на дальность сто километров и пробивает любую броню.

В следующий приезд в Ранцию я был вызван в военное министерство. Мне в категорической форме было высказано требование предоставить возможность военным специалистам ознакомиться с находящейся на борту моего корабля суперсильной малокалиберной пушкой.

Сгорел «мотылек». И вместе с ней и Второй отдел генерального штаба министерства обороны Ранции. Вот если бы я сказал об этом в компании, другое дело. Но пушки-то нет. А если бы и была, то такая пушка была бы огромной, учитывая размеры «бурана». Я хмыкнул и обещал показать все, что заинтересует представителей министерства обороны. Похоже, что и они поняли, как они «лопухнулись». И Мариэтт исчезла. Я ее несколько раз видел издалека. Она не выглядела несчастной.

Я не делал секрета из «бурана». Часто приводил туда технических специалистов, показывая им устройство отдельных узлов и деталей, зорко следя за тем, чтобы ничего не пропадало со своих мест, открыто предупреждая своих коллег о том, что если что-то будет приведено в негодность, то это будет означать мою верную гибель в космосе.

Излишки постоянно растущей биомассы направлялись в утилизатор и собирались моим знакомым владельцем бистро для кормления домашних животных и приготовления экзотических блюд «а ля космос» для посетителей.

Мне пришлось согласиться на преподавание в университетах Ранции, Оссии и Ермании. Консультировал специалистов из конструкторских бюро. Ездил на предприятия. Наблюдал за испытаниями моделей самолетов. Контролировал изготовление самого большого и могучего двенадцатимоторного самолета в мире, названного А-7 по фамилии конструктора Алинина. Оссии представилась возможность размахнуться во всю ивановскую.

Мое время было расписано по минутам. В полном распоряжении был самолет «Ессна Айркрафт», на котором я успевал отдыхать, обедать, работать. Вот если бы в космическом полете так же летело время, как во время этой работы, то длительные космические полеты были бы не так утомительны.

Не все время было отдано техническим вопросам. Мне приходилось участвовать в большом количестве протокольных мероприятий. Каждая из стран стремилась высказать дружеские чувства к планете Земля. В знак дружбы на космонавта возлагались высшие степени их национальных орденов. Все ордена не умещались на моем мундире, и поэтому я их не надевал вообще, ограничиваясь «риббонами», то есть орденскими ленточками, которых скопилось вполне предостаточно. Как-нибудь я устрою выставку этих орденов для сравнения с теми орденами, которые есть в параллельных странах Земли.

Я стал одеваться по моде того времени и старался ничем не выделяться из массы других людей. Спецслужбы больше не лезли ко мне, потому что моя информация была открыта для всех стран. Все зависело от того, кому эта информация нужна, а кому «не в коня корм», так им, сколько информации не давай, вся она будет лежать мертвым грузом как у старинного помещика по фамилии Плюшкин. В том же Советском Союзе на Земле разведка приносила все самое современное, можно было осуществить технологический прорыв, но никто даже пальцем не пошевелил, посчитав основную массу добытой технической информации идеологически вредной, потому что реализация ее направлена на улучшение условий жизни людей.

В четверг на костюмированном бале у маркиза де Еврез я танцевал с дамой, одетой в костюм румынской цыганки.

— Хотите, я предскажу вашу судьбу? — спросила меня цыганка.

— Судьба — это слишком много, предскажите, что произойдет сегодня вечером? — ответствовал я.

— Человек целеустремленный найдет все сам и добьется всего, чего он хочет, если будет убедителен в своих аргументах, — сказала цыганка, разглядывая мою ладонь.

— И цыганка поможет мне, чтобы предсказания сбылись? — спросил я, обняв ее покрепче за талию и сожалея о том, что нравы того времени не предусматривали танцы, прижавшись телом к телу, как сейчас у нас на Земле.

Татьяна

Тот вечер был как бокал шампанского — шипящий пузырьками газа, искристый как фейерверк, вкусный и пьянящий.

Моя цыганка действительно чем-то была похожа на цыганку с черными кроткими и густыми, как шапочка волосами и черными глазами. Страстная, живая, обидчивая до невозможности, но быстро отходчивая. Из богатой семьи, но большая рукодельница и дизайнер. Человек, созданный для семьи, но рвущийся то летать на самолете, то водить автомобиль, то скакать верхом. Нужна мягкая и жесткая рука, чтобы сдерживать ее стремления заниматься всем и направить всю энергию в русло создания собственного гнезда. Ее прадед, ветеран и генерал аполеоновских войн мечтал о том, что его дочь будет иметь усское имя Татьяна, но у него родились сыновья, которые родили ему внуков и лишь у одного внука, наконец-то, родилась дочь, которую и назвали Татьяна.

Когда я узнал имя мой цыганки, то я не удержался от экспромта, который ей очень понравился: