Е2-Е4 или совсем другая история. Часть 3. Дары Судьбы (СИ) - "Рада Девил" - Страница 105

Дамблдор вдруг осознал, что он уже долгое время стоит возле входа в замок, так до сих пор и не решив, куда пойти отвлечься. И тут он заметил приближающихся к нему Гарри и его друзей. Они выглядели веселыми, беспечными и довольными жизнью. Драко Малфой что-то рассказывал, заставляя всю их компанию смеяться. Несомненно, его шутку оценили по достоинству, раз его взгляд светился такой неподдельной радостью от осознания собственной значимости для окружающих его людей.

«Эти четверо так сдружились, что теперь разрушить их союз окажется не так уж просто. Нужно будет оказать содействие Рону и спровоцировать несколько недоразумений, которые помогут дискредитировать Малфоя. Нечего тому ошиваться возле Поттера, – Альбус сделал себе заметку на память – подумать, что можно провернуть такого, чтобы и самому не подставиться, и добиться необходимого результата. – О каком участии Гарри в работе Ордена Феникса может идти речь, когда рядом с ним крутится этот скользкий, как и его папаша, тип? Как только мне удастся разрушить эту неправильную дружбу, показав всю низость Малфоя, и подогреть до необходимой температуры жажду мести Поттера, он сам придет ко мне и выкажет желание встать под мое начало. Негативные эмоции самые сильные, они толкают на кардинальные меры. Только из чувства противоречия люди творят тысячи не продуманных тщательно поступков. Если правильно рассчитать ситуацию, то ими в таком вот состоянии очень легко управлять. Чем я и воспользуюсь, – даже в мыслях Альбус ощущал свое превосходство над всеми остальными людьми. И это наполняло его неимоверным презрением к условностям и общепринятым правилам. – Потом тихонько уберу от Поттера грязнокровку. Это гораздо проще сделать, и затруднений не составит, – он проследил цепким взглядом за четверкой друзей, вошедших в здание, и, прикинув свои шансы, мысленно согласился с собственным мнением – справиться с Грейнджер будет несложно. – И когда у него останется только один друг – тот, которого я одобрил и пристроил к нему, мне будет нетрудно стать для Поттера мудрым советчиком, ведь все мои предупреждения и предостережения к тому времени сбудутся. Каким бы дерзким он ни был, как бы ни старался казаться взрослым – он все равно остается пятнадцатилетним сопляком, которому еще далеко до того, чтобы тягаться со мной на равных», – рассуждая столь категорично, Дамблдор чувствовал себя чуть ли не демиургом, способным создавать новые миры из ничего. Мастерство убеждения у него всегда являлось сильной стороной – Альбус мог убедить кого угодно и в чем угодно, даже себя самого. Для этого только требовалось достаточно времени и желания убеждать.

Так и не уйдя дальше лестницы у главного входа в Хогвартс, Дамблдор сумел восстановить свое душевное равновесие, нарушенное неприятной беседой с профессором Амбридж. За два часа разговора та успела довести его до белого каления и не была превращена в жабу, которую чрезвычайно напоминала Альбусу, только потому, что ему очень хотелось ответить на столь откровенный вызов, брошенный ему Фаджем.

***

Повернув за угол здания и выходя на центральный школьный двор, Рон расстроенно протянул:

– Надеюсь, он не по мою душу там стоит.

– Дементор? – Драко понял, о ком идет речь, но, как часто это бывало, постарался перевести все в шутку, отвлекая друзей от неприятного.

Гермиона рассмеялась, да так заразительно, что и остальные поддержали ее. А она, утирая рукой слезы, вызванные приступом веселья, заметила:

– А я, дурочка, думала, что дементоры – это те, что в черных хламидах.

– Нет. В черном – это Снейп, – бросил Драко и, смеясь, покосился на Гарри, чтобы убедиться, что не обидел его подобной шуткой. Все же Северус был тому близок.

– Ну… Он тоже недалеко ушел от любителей всю душу вытянуть, – поддержал обмен остротами Гарри. – Но он не дементор – однозначно. Он вредный, но не злобный, – Поттер даже не заметил, как его голос потеплел, когда он говорил о Снейпе. Да и остальные, поддавшись веселью, не стали заострять на этом внимания. Только Драко, у которого в крови было не пропускать мелочи, отметил эту деталь, однако посчитал, что Гарри просто расслабился, так как ему больше не требовалось скрывать от друзей тайну своей семьи.

– А этот у дементоров, наверное, за главного. Вон как зыркает, – Рон поддался азарту и не смог удержаться от реплики, ощущая пьянящее удовольствие от возможности открыто обсуждать Дамблдора, проходя практически рядом с ним.

Так, перебрасываясь шутками, они миновали задумчиво рассматривавшего школьный двор Дамблдора и вошли в школьное здание. Если бы они узнали, насколько неприятно было директору смотреть на их радостные лица, то наверняка смеялись бы еще более заразительно.

========== Глава 27 ==========

Во время обеда Гарри то и дело ловил на себе заинтересованные взгляды студентов с других факультетов, да и некоторые слизеринцы тоже не отказывали себе в подобном. Видимо, успев поделиться с друзьями новостями о том, как они провели лето, некоторые уже были готовы расширить диапазон своего внимания и на остальной контингент школы. Однако Гарри, давно привыкнув к периодически возникающему повышенному интересу к собственной персоне, оставался равнодушен к любопытным и не задумывался, чем он мог привлечь их на этот раз. Возможно, все дело было в шумихе, поднятой в газетах по поводу его обязанности сразиться со злом, которое готово «растерзать несчастный магический мир». А может, так проявлялось желание очередного помешанного на знаменитостях фаната определиться – стоит ли попытаться добиться расположения Поттера. Как-никак Гарри являлся победителем Турнира Трех Волшебников, и далеко не все еще об этом забыли за летние месяцы. Только вот самому Гарри в Большом зале сейчас были интересны лишь двое, кроме друзей и Северуса. Поэтому теплые взгляды Чжоу не остались без ответа – Гарри улыбнулся ей и легонько кивнул, подтверждая, что рад ее видеть.

– Я подожду вас у вестибюля, – пообещал Поттер Драко и поспешил покинуть обеденный зал, заметив, что мисс Чанг, не дожидаясь подруг, скрылась за дверью.

– Привет, – Гарри с легкостью догнал Чжоу в коридоре – она надеялась на то, что он поймет ее маневр, и не спешила уходить.

– Здравствуй. Как же я по тебе соскучилась! – лицо Чжоу окрасилось румянцем от ее откровенности.

– Я тоже, – отбросив все сомнения, Гарри сердечно обнял Чжоу и по-дружески чмокнул в щеку, приветствуя после летней разлуки. – Рассказывай, как отдыхалось, – он обнял ее за талию и повел в сторону вестибюля, где планировал встретиться с друзьями.

– Да все как обычно, кроме… – она бегло оглянулась по сторонам и, убедившись, что за ними никто не наблюдает, выставила перед собой руку и заставила стать видимым скрытое магией помолвочное кольцо на пальце. – Мы с Седриком все-таки обручились, – в голосе Чжоу больше не слышалось, как раньше, ни уныния от необходимости следовать велению отца, ни расстройства из-за некоторого ограничения ее свободы в угоду условностям. Правда, она и не прыгала от безумной радости, но все же казалась весьма довольной тем, что ее будущее уже принимало более-менее определенные очертания.

– Я искренне рад за вас, – Гарри еще раз обнял подругу, поздравляя с помолвкой. Он и в самом деле чувствовал только радость – ни ревности, ни неприятного осадка из-за того, что ему предпочли другого, ни зависти или разочарования. – Как я уже говорил – вы будете прекрасной парой и обязательно счастливой.

– Мы тоже на это надеемся. Магические обеты мы не давали, потому что брак планируется договорной – родители не стали перечить нашему с Седриком решению. Даже мой отец посчитал это вполне разумным, – Чжоу подняла к потолку глаза, напоминая этим о своих прошлых рассказах об исключительном упрямстве мистера Чанга. – Так что наша помолвка носит лишь светский характер, что даст нам больше свободы в период до заключения брака. Мне даже не запрещено немного флиртовать с посторонними мужчинами, чтобы держать жениха в легком напряжении, – она нарочито выразительно состроила Гарри глазки и рассмеялась – весело и беззаботно. – Зря я так переживала раньше, – объяснила она свое веселье. – Все оказалось не столь уж и тяжкой ношей. По сути, мы с Седриком пока ничем не связаны, кроме делового договора родителей, и вольны в своих действиях не меньше, чем прежде. А нормы общественной морали в любом случае никто не отменял.