Особые обстоятельства - ле Карре Джон - Страница 6

Яркой вспышкой промелькнули мимо освещенные военные мемориалы – сначала британский, потом американский. Затем – добро пожаловать в Оушн Вилладж, застроенный ад из многоквартирных домов с балкончиками из синего стекла, призванного имитировать океанские волны. Машина свернула к частной огороженной территории и въехала в ворота прямо мимо пустой будки охранника. Внизу виднелся лес белых мачт, вылизанная часть наплывного моста, предназначенного для официальных церемоний, рядок магазинчиков и китайский ресторан – тот самый, который был забронирован для гостей “Аладдина”.

А в море во всем своем великолепии возвышалась “Розмари”, подсвеченная тысячей огней. В окнах на средней палубе свет не горел, зато весь салон был как на ладони – внутри за пустыми столами сидели, согнувшись над чем-то, плотные мужчины. А внизу, у подножия золотого трапа, в изящной моторной лодке стояли двое юношей в белой униформе, дожидаясь, когда же можно будет переправить Аладдина и его гостей на берег.

– Аладдин – нечистокровный поляк, принявший ливанское гражданство, – поучал Эллиот в тесной комнатушке в Паддингтоне. – И я такого поляка обхожу стороной за семь миль, так сказать. Аладдин – самый беспринципный торговец смертью на всей нашей несчастной планете. Кроме того, он еще и лучший друг и наставник для любого отребья со всего света. Насколько мне известно, сейчас у него основной груз – “пузырики”.

“Пузырики”?

– По последним данным, как минимум двадцать штук. Буквально только что с завода, крайне надежные и смертоносные.

Андерсон дал Эллиоту вволю порадоваться собственному остроумию.

– “Пузырики”, – наконец изволил объяснить тот, – переносные зенитно-ракетные комплексы. ПЗРК. Сокращение такое. Эти новые ПЗРК настолько легкие, что их может поднять даже ребенок. Ну и гражданские самолеты они сбивают просто на раз. Такие вот “пузырики”. Та еще дрянь.

– Эллиот, а что же, на Аладдине будут эти твои ПЗРК? Прямо тем вечером? На борту “Розмари”? – Андерсон решил прикинуться ничего не понимающим дурачком. Судя по всему, такое поведение Эллиоту нравилось больше всего.

– Надежные и строго засекреченные источники нашего босса сообщают, что вышеупомянутые ПЗРК – лишь часть груза. Помимо них, Аладдин везет на продажу противотанковые, ракетные и штурмовые винтовки из арсеналов самых разных стран. Аладдин, прямо как в сказке, прячет свои сокровища в пустыне. Оттуда и прозвище. Местонахождение оружия он сообщает только тому, кто предложит самую высокую цену, и только тогда, когда получает деньги. На этот раз он собирается торговать с самим Игроком. Спрашиваешь, зачем Аладдину встречаться с Игроком? Чтобы обсудить условия сделки, конечно же, – договориться, что оплата будет производиться в золотых слитках и что оружие можно будет осмотреть до непосредственной передачи денег.

Пристань осталась позади. “Тойота” крутилась на круговой развязке с высаженными в центре пальмами и клумбами анютиных глазок.

– С мальчиками-девочками все в порядке, мы на месте, – монотонно бубнила в телефон Кирсти.

Мальчики? Девочки? Наверное, я что-то пропустил, удивился Андерсон. Он спросил у Кирсти, о ком это она.

– В ресторане восемь наших человек сидят за двумя столиками, ждут пассажиров “Аладдина”. Еще две парочки прогуливаются по улице. Плюс одно такси и двое мотоциклистов – это чтоб проследить за ним, когда он ускользнет из ресторана, – перечисляла Кирсти скучающим голосом, словно маленькая девочка, которой давно уже не хочется играть в эту занудную игру.

Повисла гнетущая тишина. Она считает, что я тут с боку припека, решил Андерсон. Что меня, ничего не понимающего лопуха, впихнули в операцию ради соблюдения идиотских политических условностей. И что я только порчу ей жизнь.

– Когда я встречусь с Джебом? – уже не в первый раз за день спросил он.

– Я уже объясняла, что твой друг Джеб будет ждать тебя в назначенном месте в оговоренное время.

– Я тут только из-за Джеба, – слишком громко заявил он, начиная кипятиться. – Ни Джеб, ни его люди не начнут операцию без моего одобрения. Кажется, мы именно так договаривались?

– Да, Пол, мы в курсе. И Эллиот в курсе. Чем быстрее вы с Джебом встретитесь и начнете диалог, тем быстрее мы со всем тут разберемся и разъедемся по домам. Ясно?

Ему совершенно необходимо увидеть Джеба.

Машин вокруг стало совсем мало. Деревья казались приземистыми, небо – высоким и просторным. Он принялся считать достопримечательности, мимо которых они проезжали. Церковь святого Бернарда. Мечеть Ибрагим-аль-Ибрагим с минаретами, подсвеченными белым. Санктуарий Пресвятой Девы Марии Европейской. Он знал о них все – благодаря бесконечному перелистыванию засаленного отельного путеводителя. В море на якорях стояла целая армада грузовых кораблей.

– Наши морячки будут действовать под опекой плавбазы “Этических результатов”, – говорил ему Эллиот.

Небо над их головами внезапно сменилось тоннелем, но не простым: когда-то здесь была шахта, которую затем перестроили в бомбоубежище. Потолок поддерживали изогнутые балки, стены вырублены прямо в скале и укреплены шлакобетонными блоками. Сверху мелькали неоновые полоски подсветки – в такт с белой разметкой на дороге. С потолка свисали клубки черных проводов, на стене виднелся знак “Осторожно! Возможны обвалы”. В асфальте выбоины, по которым текут ручейки грязной воды. Металлическая дверь в стене тоннеля ведет Бог знает куда. Интересно, проезжал ли здесь сегодня Игрок? Может, он прячется за этой самой дверью, сжав в руке один из своих двадцати ПЗРК? В голове Андерсона опять зазвучал голос Эллиота:

– Игрок у нас – не просто большая ценность, Пол. Игрок, выражаясь словами мистера Джея Криспина, ценность космического масштаба.

Столбы мелькали мимо, пока они выбирались из недр тоннеля наружу. Выехав на дорогу, словно в другой мир, они оказались на дороге, вырезанной прямо в скале. Порывистый ветер налетал на машину. В небе появился месяц. “Тойота” ехала по самому краю обрыва. Под ними сверкали огнями жилые дома. Вдали темнели испанские горы. А на море все так же стояли грузовые корабли.

– Оставь только габариты, – велела Кирсти.

Ханси выключил передние фары.

– Сбавь скорость.

Под еле слышный шелест шин по бетону они прокатились чуть вперед. Вдруг в темноте дважды мигнул красный фонарик. Затем мигнул еще раз, уже ближе.

– Всё, тормози.

Машина остановилась. Кирсти распахнула заднюю дверь, и внутрь ворвались вихрь холодного воздуха и ровное гудение моторов, доносившееся со стороны моря. В долине подсвеченные луной облака стелились по ущельям и сигаретным дымом обвивались вокруг гребня горы. Из туннеля позади них выехала машина и, сверкнув фарами, умчалась вверх по дороге, оставив после себя непроглядную тьму.

– Пол, твой друг тут.

Не видя никаких друзей, он подался к открытой двери. Кирсти отодвинула свое сиденье вперед, и вид у нее был такой, что Андерсон сразу понял – она ждет не дождется, когда же он уже вылезет из машины. Ставя ноги на землю, он слышал вопли неугомонных чаек и стрекот сверчков. Из темноты показались руки в перчатках, принадлежавшие, как выяснилось, Джебу – невысокому человечку в вязаном подшлемнике на голове, с раскрашенными камуфляжной краской щеками и лампой на лбу, больше всего похожей на глаз циклопа.

– Как я рад тебя видеть, Пол, – негромко сказал Джеб напевным, как у всех валлийцев, говором. – Примерь-ка.

– Должен сказать, Джеб, и я чрезвычайно рад нашей встрече, – искренне признался Андерсон, забирая очки и пожимая руку Джебу. Он все такой же, как и раньше: подтянутый, спокойный, себе на уме.

– Как тебе отель?

– Та еще дыра. А у тебя какой?

– Современный до жути. Иди за мной след в след, медленно, тихо. Если увидишь, что начинается обвал, падай и закрывай голову.

Он что, шутит? Как бы то ни было, Пол улыбнулся. “Тойота” к этому моменту уже ехала вниз по дороге – работа сделана, всем спасибо, все свободны. Он нацепил очки, и мир окрасился всеми оттенками зеленого. Капли дождя, которые приносил ветер, падали на очки и тут же стекали вниз, словно кишки раздавленных жучков. Джеб карабкался вверх по холму. Шахтерский фонарик освещал ему путь – узенькую тропинку. Полу показалось, будто он опять бредет по куропаточьей пустоши за своим отцом, продираясь сквозь заросли утесника пять метров высотой. Вот только тут никакого утесника нет, лишь упрямые кусты песколюбки, так и вьющиеся вокруг коленей. Как говаривал его отец, отставной генерал: за кем-то ты идешь, кого-то ты ведешь. Джеб был именно таким человеком, за которым легко идти.