Эффект Зоны (СИ) - Ландсберг Галина - Страница 47

— Капитан. — Позвал Морфа командир «Спарты», не дав тем самым сталкеру поцеловать ученую. Когда тот поднял на него недовольный взгляд, сам подошел и показал молодым людям новое сообщение с координатами следующего пункта назначения их путешествия. На вопросительные взгляды капитана и Розы, мужчина сухо ответил:

— Пора выдвигаться.

Спустя полчаса, «Тигр», на котором прибыли «Спартанцы» на базу «Свободы» направился в сторону Припяти.

8

Герман бежал так быстро, как только мог.

Он знал, что если лидеры местных группировок выберутся наружу быстрее, чем на них подействует газ с сывороткой, то достаточно скоро догонят его и устроят самосуд, который прерывать никто не станет. На удачу профессора, звуки стрельбы с площади у НИИ стали раздаваться уже тогда, когда мужчина достиг места посадки МИ-24, выделенного научным экспедициям для перемещения по Зоне.

У вертолета мужчину ждал экипаж.

— Быстро! — Закричал Герман на полпути к вертолету. — Улетаем!

Команда сопровождения поднялась на борт средства передвижения, но подниматься в воздух вертолет не спешил. Герман злился задержке и требовал объяснений, тогда к нему подошел связист группы и передал трубку средства связи. На вопрос ученого о личности вызывавшего, связист тихо проговорил ответ, заставив Германа немного побледнеть от услышанного. Мужчина поднес трубку к голове.

— Профессор Уокер, добрый день. — Приторно дружелюбно произнес ученый. — Боюсь, вы немного не во время.

— Это вы немного не вовремя заняты, мистер Герман! — Вырвалось из динамика, заставляя самого Германа немного отодвинуть от головы трубку и недовольно нахмуриться. Мужчина считал не допустимым такое резкое отношение к своей персоне, но в данный момент поделать ничего не мог — высшее начальство, поэтому, ученый, скрипнув зубами, ответил Айзеку:

— Что-то произошло, профессор?

На том конце провода послышался непродолжительный кашель собеседника, после чего вновь раздался и сам голос, начавший говорить более мягко:

— Мы пересекли границу с Зоной и направляемся непосредственно на саму станцию, чтобы провести ряд измеров…

— Замеров. — Уверенно поправил ученого Герман и тут же пожалел об этом, вновь получив в свою сторону очередную порцию нежелательной ругани.

— Не надо меня поправлять! — Рыкнул в трубку Айзек, а местному ученому оставалось только радоваться, что иностранный товарищ, за время работы в Москве, не успел изучить от коллег лишний пяток матерных слов. Через мгновение, видимо успокоившийся, ученый продолжил. — Так как нам велено с вами встретиться, предлагаю вам взять все свои наработки и отправиться туда же. На станции дождетесь нашего прибытия, там и поговорим.

Возражать Герман не стал, да и зачем? Если начальство хочет влезть в самое сердце здешнего ада — пусть лезет, тем более что ученый был бы только рад, если бы высокомерного американца слопал какой-нибудь случайный кровосос или, невзначай, пуля «Монолитовца» нашла своё пристанище в его черепной коробке.

— Хорошо, мистер Уокер, выдвигаемся на место. До связи. — Быстро договорив, мужчина отключил станцию и велел немедленно лететь в сторону АЭС, надеясь, что все его отрицательные мысли не развернуться против него и этот полет не окажется последним.

— Да, до связи, профессор. — Усмехнувшись, проговорил американец, провожая взглядом взлетающий вертолет, из своего убежища в маленькой постройке на окраине Лиманска.

Айзек понял, что Герман совершенно не подозревает, что они находятся совсем близко и, поэтому, не сильно нервничает. Но и привычного спокойствия американец в коллеге не заметил, а это значит, что всё рассказанное одним из местных сталкеров, — не иначе, как правда. Уокер вышел на опустевшую поляну и, глядя в сторону улетевшего вертолета, спросил:

— Как далеко отсюда до станции?

— Если идти напрямую, то не больше полу дня пути. Но, так как эти пути закрыты аномалиями, я бы посоветовал идти через Припять. — Ответил ученому вышедший из укрытия, вместе с остальными бойцами, Бродяга. К его мнению Айзек решил прислушиваться с того самого момента, как сталкер провел их через аномалии к месту, где проходила сходка лидеров. После ученый попросил бывшего «Монолитовца» сопровождать их и далее, обещая заплатить, но Бродяга отказался, опираясь на то, что в этом городе он и его люди единственные, кто может помочь проходящим сталкерам. Но вывести ученого и его группу их города пообещал и обещание выполнил, по пути рассказывая подробности прошедшего собрания. Узнав, о чем Герман просил местных лидеров, Айзек не удивился: полностью отдавшись охоте на сбежавшую ученую, сам профессор с каждым разом становился всё более предсказуемым.

— А в Припяти аномалиями не закрыто? — Вновь задал вопрос американец, отдав стакеру свой планшет с просьбой обозначить проходимый путь через город. Разобравшись с картой, Бродяга усмехнулся:

— Местами, но в основном город открыт. Хоть на самокате катайся и экскурсии обзорные себе устраивай.

— Значит, идем через Припять. — Вздохнул ученый, поняв, что весь предстоящий путь придется пройти пешком, так как выделенный запас топлива в автомобиле кончился. Начальство не рассчитывало, что придется так много разъезжать, да и ни о каких замерах на ЧАЭС — речи не было. Айзек решил, что находясь в отдалении от своего места постоянного обитания, Герман будет чувствовать себя менее уверенно, а вот о том, что отправил ученого именно на станцию — мужчина уже жалел. В этот момент ему на ум пришла, узнанная от одного русского коллеги, поговорка: язык мой — враг мой и та, как посчитал Уокер, была сейчас совершенно уместна. Пробежавшись взглядом по карте на своём планшете, изучая отметки наиболее безопасных путей, поставленные Бродягой, ученый закрыл ту и принялся набирать сообщение.

— Кому строчите? — Как бы невзначай спросил стоящий рядом бывший «Монолитовец», который беззастенчиво смотрел на экран планшета ученого. Заметив, кому предназначается данное послание, содержащее название пункта назначения группы американца и его координаты, Бродяга усмехнулся и отошел в сторону. Во время собрания, в толпе ходили небольшие слухи касательно «Спарты» и один из них заключался в том, что всех тех, кто пытался влезть в дела группировки — никто больше не видел. Слух или нет, но рисковать единственной жизнью сталкер не хотел, поэтому не только передумал задавать вопросы далее, но и от ответа на уже заданный отказался.

Айзек же, отправив сообщение, попрощался с Бродягой, поблагодарив того небольшой суммой из имеющихся денег, и, следуя карте направился к городу-призраку.

Сколько ученый не читал про Припять и не считал её едва ли не самым интереснейшим местом для посещения, он боялся идти туда, но вида не подавал, гордо шагая впереди группы.

Припять встретила сталкеров мертвой тишиной, которая, в прочем, продлилась не долго: город хоть и не был заселен сталкерами и разными монстрами под завязку, как остальная часть Зоны, но живых существ в ней, всё же, хватало для того, чтобы создать проблемы проходящим мимо спутникам. И одной из основных заселяющих город единиц была группировка «Монолит», абсолютно заслуженно по-хозяйски контролирующая многие открытые места Припяти.

Первые потери «Спарты» не заставили себя долго ждать и, оставленный в одном из проемов между домами автомобиль группировки, в скором времени, взлетел на воздух, отправленный туда мощным взрывом. Сталкеры знали, что местные обитатели не любят гостей, но не думали, что те решат это сначала показать, нежели сразу уничтожить нежелательные лица.

Больше всех потеря автомобиля сказалась на Зелоне, что теперь с остервенением рвался в бой, смачно выругиваясь матом при каждом возможном случае.

— Говорил идти пешком! — Взвыл в очередной раз механик, прижавшись спиной к холодной бетонной стене подземной парковки, внутри которой «Спартанцы» решили укрыться и отдохнуть перед финальным рывком к месту назначения. — Полтора года работ снорку в зад!