Разрушитель божественных замыслов (СИ) - Сухинин Владимир Александрович "Владимир Черный-Седой" - Страница 73

— Подожди, — его тронул за руку сенгур. — Мы уйдем с тобой. Но не сейчас, сообщим нашим, что ты здесь, и все вместе уйдем. Где тебя искать?

Алеш задумался снова. Опасности он не чувствовал. Поэтому поразмыслив и решив, что такая поддержка слаженной группы ему пригодится, внимательно посмотрел на воинов.

— Когда вы готовы будете уйти? — спросил он.

— Послезавтра.

— Хорошо, идите к тому разрушенному городу, что видели, когда мы сюда прибыли. Помните, где это было? — он вопросительно посмотрел не бойцов. Те в знак согласия кивнули головой. — Тогда до после завтра, и не идите прямо сейчас в замок, сделайте круг, я посмотрю, есть ли слежка за вами.

— Не беспокойся, надзирающий, мы опытные, — улыбнулся другой. Они вышли и повернули обратно к постоялому двору, не доходя до него свернули на право и направились вглубь города. Алеш перелез через забор, с той стороны, откуда залезал и проследил за этой парочкой. Как оказалось, не напрасно, за ними следил не только он, но и старый облезлый демон, что сидел на крыльце постоялого двора. Он проследил взглядом за сенгурами и, воровато оглянувшись направился, к заброшенному дому. Подергал калитку и, не сумев открыть, стал обходить дом по кругу, внимательно ощупывая доски забора. Алеш быстро вынырнул из тени и ударом пальцев в горло убил шпиона, затем легко подхватил щуплое тело и перекинул через забор. Огляделся. Отряхнул руки. Принял образ демона и направился к выходу из города. Все что, мог сделать пока, он сделал.

Возвращение в Бродомир

Когда вдалеке показались башни крепостной стены пограничного Бродомира, я испытал сложные чувства, от облегчения, что это путешествие, как гонка с препятствиями по степи, подошло к концу, и в тоже время, меня не оставляло ощущение, что это еще не конец моим злоключениям. Такое тихое, гаденькое чувство, укравшее покой и портящее мне настроение от возвращения домой.

От мыслей, как представить кандидатку в невесты моим близким и не очень близким людям, я старался убегать. Когда придет это время, то и придумаю.

Я не знал тогда, что подумать об этом мне придеться сразу, как только я пересеку ворота города, гостеприимно распахнутые перед нами.

В Бродомир мы выехали впереди посольства, и дорогу нам перегородила стража с двумя магами. Вперед из-за спин воинов с алебардами вышел маленький человек в серой одежде королевской тайной стражи, подошел к повозке и вежливо обратился к Луминьяну.

— Мессир, с благополучным возвращением. Как Ваше здоровье? Тот вежливо поклонился и ответил, — благодарю, коронер, (служивый чин в королевской гвардии и принятый также в тайной страже), все хорошо. Чем обязан такой встрече? — Он показал движением глаз на выстроившихся стражников.

— Службе, мессир. Службе Его Величеству. У нас есть сведения, что вместе с вами прибыл и государственный преступник, именуемый Тох Рангор в бытность Ирридар тан Аббаи из нехейцев.

— Преступник? — удивился магистр, — и что ему вменяют?

— Преступный сговор с врагами королевства, помехи и враждебные действия против посольства. И много еще чего, мессир. Так он с вами? — спокойно ответил чиновник и требовательно посмотрел на мага.

— Да, он в следующей повозке, коронер, но думаю, это какая-то ошибка.

— Следствие разберется, — также невозмутимо ответил тайный стражник и пошел к моей повозке.

Я слышал весь этот разговор, и понял, какой червячок грыз меня перед возвращением. Я подсознательно ждал какой-то неприятности, и вот она меня встретила в лице тайного стражника. Я смотрел на подошедшего маленького человека с большими полномочиями и решил сдаться, не подставляя других под монарший гнев. Чем это мне могло грозить, я не представлял, но то, что против меня заработала система, сразу понял, и мне придеться бороться с ней в одиночку.

— Назовитесь, — обратился он ко мне. Мне ничего не оставалось, как только признать, что я именно тот разыскиваемый преступник, совершивший много еще чего.

— Ирридар тан Абаи барон Тох Рангор, — с достоинством ответил я.

— Уже барон, — усмехнулся серый, — сообщаю Вам, барон, что у меня ордер на ваш арест. Прошу сдать все оружие, магические вещи и следовать за нами.

— Покажите ордер, уважаемый коронер, я хочу знать, кто подписал бумагу на арест дворянина.

— Не беспокойтесь, барон, все по закону, и подписал его наместник, — он показал лист с магической печатью, и я вынужден был признать, что они соблюли все формальности. Хоть порадовало единственное в моем положении светлое обстоятельство, что я не стал жертвой произвола местных властей.

— Вы позволите написать сопроводительные письма для моих вассалов и невесты? — спросил я.

— К сожалению, барон, не могу выделить Вам это время, — чиновник был вежлив, равнодушен и решителен. Поэтому, не споря, я вышел на ускорение, написал письмо Овору, объясняя ему ситуацию и попросил на время приютить Гангу, Фому и Гради-ила. После чего вышел в нормальное время и протянул эльфару письмо.

— Вот, — сказал я, — отвезешь моему дядьке, адрес там указан и будете ждать моего возвращения. Тот молча кивнул. Фома поглядел на меня и, получив сигнал взглядом, не вмешиваться, отвернулся. Ганга яростно посмотрела на меня, видимо решила, что я таким образом пытаюсь от нее скрыться, потом на коронера и произнесла:

— Вы арестовываете жениха орской Небесной невесты. Мой народ будет знать об этом.

— Не беспокойтесь, тана, — поклонился серый человечек, нисколько не смутившись, — мы разберемся. — Поверьте, урона Вашей чести мы не допустим. — Перевел взгляд холодных серых глаз на меня и приказал, — спускайтесь, тан.

Подошли два мага, надели на меня антимагические наручники и стали по бокам. Я оглянулся на своих спутников и строго сказал, — старшим за меня остается Гради-ил. Все его слушаются. — Потом повернулся к серому, — я готов, коронер, ведите.

Так, под стражей, как преступника меня провели по улицам города. Снег уже растаял и только грязь на мостовой хлюпала под подошвами сапог.

Мы шли в полном молчании и окруженные зеваками. Не часто здесь арестовывают аристократа и, судя по ауре собравшейся толпы, сочувствие у горожан я не вызывал.

Я не смотрел по сторонам, мои мысли были заняты тем, чтобы понять, от кого пришло послание? Кто мог написать донос о том, что я вредил посольству и кого могли послушать, раз приняли такие меры задержания на глазах всего города? Единственный человек, который хотел бы мне зла, оставался сам посол граф Мару тан Саккарти. Только его письмо, отправленное загодя, могло оказать такое влияние и привести в действие механизм государственной репрессивной машины. Сам граф возвращался победителем, и его слова не будут подвергаться сомнению. Еще бы, добиться того, чтобы орки пошли войной на лес, это победа вангорской дипломатии в лице графа. Только граф может не понимал, что сам становиться объектом преследования со стороны лесных эльфаров. И его временная победа надо мной, обернется для него еще большими неприятностями. А я смогу разыграть свой козырь, подкинутый в запале Роком. Ведь эта его якобы победа (на самом деле моя), это беда для Вангора, которая обернется вторжением Лигирийцев. Тут были возможности, и я их попробую использовать.

Так размышляя, я дошел под конвоем до крепости, на воротах стояли мои знакомые стражники Ромул и Версан, что встретили меня, когда я в первый раз попал в город. Они проводили меня удивленными взглядами, но я сделал вид что не узнал их.

Так мы прошли до городской тюрьмы. Там конвой передал меня местной охране.

— Заключенный! Лицом к стене! Не разговаривать! — строго обратился ко мне тюремный чиновник и расписался в бумаге, поданной серым. Потом вызвал местный конвой и дождавшись, когда уйдут сопровождающие, он ударил меня по почкам деревянной дубиной. Скотина бил со всей силы. Такой подлый удар мог запросто сделать калекой простого человека, но, спасибо Лиану, он ущерба моему здоровью не нанес. Я, еле сдерживаясь от негодования, повернул голову к нему и сказал: