Верхний Ист-Сайд (СИ) - Бланкина Светлана - Страница 35

-Мы всё-таки туда съездим, - говорит Джек, оторвав на секунду взгляд от дороги и переведя его на меня робко улыбнувшись.

Что ему приспичило ехать на этот остров именно сегодня? Не думаю, что океан куда-то уплывёт. Он что, хочет заболеть? В мои планы это вообще не входит. Мне нельзя болеть!

-Будешь сидеть здесь? – спрашиваю я, когда Джек останавливается у моего дома, но не глушит двигатель. В ответ я получаю удивлённый взгляд, потом он что-то бубнит себе под нос, чего я не могу разобрать и, вытащив ключ из зажигания, выбегает из машины вместе со мной.

Кончено я чувствую себя нервно из-за того что впускаю его в свою квартиру, хорошо что я прибралась.

Моя квартира – это часть меня, каждая вещь что-то говорит обо мне. Моя швейная машинка, вырезки из журналов наклеенные на стены вместе с несколькими фотографиями, мои учебники, ткани, одежда... много чего.

Открыв дверь, я пропускаю Джека вперёд и внимательно слежу за его реакцией. Он внимательно осматривает буквально каждую деталь моей комнаты. Интересно, какого это, всю жизнь жить в шикарных квартирах и домах и вдруг оказаться в таком месте, как это.

-У тебя очень уютно, - очень тихо говорит он, повернувшись ко мне.

-Я быстро. – Взяв полотенце и сменную одежду, я иду в ванную комнату.

Когда я уже заканчиваю, то слышу музыку. Поначалу я думаю, что мне кажется, но когда я повязываю вокруг себя полотенце и выхожу из ванной, то и вправду слышу знакомую песню.

-Что ты делаешь? – смеюсь я, облокотившись на дверной проём. Джек рассматривает пластинки для моего патефона, одну он уже поставил, и сейчас вся моя квартира наполнилась моей любимой джазовой музыкой.

-Ты их коллекционируешь? – Джек поворачивается ко мне, держа в руках одну из самых старых пластинок, и задерживает взгляд на моём полотенце, которое я инстинктивно потягиваю наверх.

-Мой папа коллекционировал. – Улыбка исчезает с моего лица. Эти пластинки и проигрыватель одни из немногих вещей, которые я забрала из родительской квартиры.

Я подхожу к Джеку, чтобы забрать пластинку и поставить её на место, но он перехватывает мою руку и начинает танцевать со мной под джаз пятидесятых.

-Если моё полотенце упадёт, следом упадёшь и ты, - предупреждаю я, беспокоясь, что оно и вправду может с меня свалиться.

-Скажи-ка мне, чего я там не видел? – Его шёпот щекочет мне шею, и я нарочно наступаю ему на ногу.

-Ай!

-Ой! – засмеялась я, будто сделала это не специально.

Я снова надеваю те вещи из мастерской, расчёсываю волосы и решаю не краситься, всё равно всё это будет смыто дождевыми каплями.

Вдруг в сердце появилась знакомая колющая боль и секунду погодя, я узнаю музыку. Видимо Джек поменял пластинку. Папа обожал эту песню, ни один день в нашем доме не проходил без неё.

Я быстро моргаю в надежде, что непрошенные слёзы исчезнут, но этого не происходит и мне приходиться в спешке утирать слёзы ладонью , боясь что Джек увидит их в отражении зеркала.

Мне просто необходимо отбросить грустные мысли подальше и жить настоящим, а не прошлым,... но иногда, даже, когда ты отпускаешь воспоминания, воспоминания не опускают тебя.

Прикрыв рот рукой, чтобы заглушить всхлипы медленно сажусь на пуф, пытаясь справиться с болью из-за совсем недавно затянувшейся раны, которая снова начала кровоточить.

-Клэр? – Обеспокоенный Джек подходит ко мне и пытается поднять меня на ноги, но я сопротивляюсь, отрицательно качая головой, мол, не нужно, всё в порядке,...но я не в порядке. – Что с тобой? – Джеку всё же удаётся меня поднять и теперь, когда он обнимает меня, я окончательно раскисаю, поддавшись эмоциям.

-Все эти пластинки принадлежали моему отцу, - сквозь слёзы говорю я, спустя несколько минут полной тишины. Я уверенна, он знает, что произошло с моими родителями.

Гремит гром, и я немного пугаюсь, но слёзы тут же прекращают ручьями скатываться по моим щекам. Будто сами родители говорят мне собраться и не лить слёзы.

Только сейчас, когда я привожу мысли в порядок и отстраняюсь от Джека, до меня доходит какой слабой я себя показала. До этого момента никто кроме Джессики не видел меня такой разбитой, и то у неё это получилось не по моему желанию.

-Извини за это... - начинаю я, вытирая щёки от слёзы.

-Не надо, не извиняйся, - перебивает меня Джек. – Если ты не хочешь ехать...

-Я хочу, нужно отвлечься.

Некоторое время мы едим молча, лишь шум дождя разбавляет тишину. Руками нахожу цепочку на своей шеи и кручу в руке медальон в форме сердца.

-Джек, - неожиданно для себя самой у меня выходи шёпот, я расстегиваю цепочку и показываю медальон на ладони. – Видишь золотую половину? – спрашиваю я, Джек кивает, посмотрев на медальон, и снова обращает своё внимание на дорогу. – Это расплавленные кольца моих родителей, обручальные, а вторая половина – кусок метала, из которого был сделан самолёт, на котором они разбились.

По середине два этих кусочка соединяются и растворяются в друг друге, нет чёткой границы.

-Зачем ты это сделала?- спрашивает Джек. Что именно он имеет в виду? Зачем я сделала кулон или зачем рассказала ему?

-Не знаю, чтобы помнить, и чтобы эта память всегда была со мной. - Я снова застёгиваю цепочку и чувствую небольшое облегчение, как будто я уже давно задержала дыхание и наконец, смогла выдохнуть.

Дождь всё не прекращается, а становиться лишь сильнее. Что мы будем делать на берегу? Сидеть в машине?

Когда мы приезжаем на остров, то Джек едет не той дорогой, как в прошлый раз.

-Куда ты сворачиваешь? – В моём голосе отчётливо слышится беспокойство, и Джек ухмыляется, что заставляет меня нервничать только сильнее.

-Не бойся, я тебя не украду, - сдерживая смех, но, не сдерживая улыбки, отвечает он аккуратно заезжая в какой-то лес. – Хотя,... - серьёзно произносить он. Что за чёрт?

Мне начинает казаться что человек, который сидит рядом со мной совсем не Джек, а какой-то маньяк. Но сквозь небольшую гущу деревьев я вижу очертания большого двух этажного дома с большим количеством огромных окон и я вспоминаю про дом Джека, о котором говорила мне Джессика.

Первое что бросается в глаза, как я уже сказала, это окна, такие же большие, как и в его квартире. Вроде бы в доме нет ничего особенного, обычный деревянный, да, большой, дом, но всё же чем-то он меня завораживает, своей атмосферой?

-Это твой дом? – уже спокойным тоном спрашиваю я, хотя и так знаю что это так.

-Да, - с некой гордостью в голосе отвечает он, остановив машину и заглушив мотор.

Мы быстро выбегаем из машины и поднимаемся по ступенькам на длинную веранду с козырьком. Открыв дверь, Джек пропускает меня вперёд, но во мне видимо ещё осталось небольшое сомнение.

-Проходи! – смеётся он, когда я неуверенно на него смотрю, и подталкивает меня внутрь.

Весь дом погружён во мрак, но здесь значительно теплее, чем на улице. Дождь тарабанит по огромным окнам, и я сразу проникаюсь в эту атмосферу, мне всегда очень нравилось подобное.

Я прохожу чуть дальше и, свернув в коридор, вижу, что весь пол усеян маленькими огоньками и только когда мои глаза привыкают, я понимаю что это свечи. На лице невольно появляется улыбка.

Обернувшись, я ожидаю увидеть Джека, но никого нет. На секунду меня это жутко пугает, но моё любопытство берёт вверх над моим страхом, и я продолжаю следовать дорожке из свечей.

Свет от них бликами падает на фотографии, висящие на стене. Во мраке мне сложно их рассмотреть, но мне кажется, что это его семейные и личные фотографии.

Немного пугающую тишину вдруг заполняет, не самая лучшая игра на джазовой гитаре. От интереса я начинаю идти быстрее. Должна заметить, в доме приятно пахнет хворостом и пряностями.

Выйдя из коридора, я попадаю на лестничный пролёт. Есть лестница наверх и ещё три комнаты, двери двух из них закрыты, а к третей ведёт всё та же дорожка из свечей.

Первое что я вижу, зайдя в комнату - большой каменный камин с трескающимися от огня дровами. Рядом есть ещё одна дверь, вот как он попал сюда раньше меня. Над камином весит огромная картина, но сейчас меньше всего меня волнует обстановка в этой комнате.