Тёмная радуга (СИ) - Орлова Ирина Олеговна - Страница 75

Третье посвящение состоялось, когда нам исполнился 21 год. За прошедшие три года мы наконец-то могли свободно общаться друг с другом, гулять в лесу и купаться в море. И все это время мы изучали магию. Самую разную. Оценки было всего две — «плохо» и «отлично». Если ты не дотягивал до отличной оценки, приходилось снова заниматься и сдавать экзамен заново. Я, кстати, оказалась способной ученицей и никогда не пересдавала ни одного предмета. Видимо сказывалась кровь отца. А вообще, в Красном замке мы полностью уверились в мысли, что мы избранные. По окончании обучения нам выдали кольца, являющиеся знаком принадлежности к Ордену, по которым мы везде сможем узнать всех предыдущих выпускников, и сделали татуировку под мышкой. Мне, как лучшей ученице, подарили еще и медальон.

Каждому из нас поручалось собирать информацию о магах Церры и стараться проникнуть в тайны их заклинаний. Мне же, как дополнительное и почетное задание, предложили попробовать попасть на остров Дракона и поступить в Высшую Академию Магов. Если учесть постоянную слежку через кольцо и медальон, то, сам понимаешь, чем бы это закончилось… Но тогда, едва услышав о подобном предложении, я раздулась от тщеславия, как лягушка, занявшая самую высокую кочку на болоте.

Главный колдун, господин Леонард, всячески меня поощрял и даже намекал, что после выполнения этого задания, я стану его заместительницей. Если бы ты знал, Рой, как я гордилась его доверием! Я готова был в лепешку расшибиться, чтобы заслужить его похвалу. Он сказал мне, чтобы я не торопилась, но и не мешкала. «Торопись медленно» — его любимая фразочка. «Если ты справишься с моим заданием, Орден будет править этим миром!» были его напутственные слова.

Однако узнать за свое путешествие от архипелага Ведьм до твоего дома я практически ничего не успела. Я телепортировалась на Хмурый, угодила в болота, и переместилась снова, просто задав программу — поближе к людям. Так я и оказалась под дождем, на тропинке, ведущей в твою пещеру. Господин Леонард, вероятно, ждал, что я вместе с тобой начну что-нибудь разнюхивать. Он же видел, куда я попала. И я поначалу ничего не скрывала. Да и что было скрывать, если ты ловко уходил от ответов.

Но через пару дней, выйдя в лес, я поняла — что-то не то. Я еще не знала — что именно, но чувствовала, что не смогу тебя предать. Знаешь, со мной это произошло впервые. Ведь я тебя практически не знала… И еще чутье подсказывало мне, что не все так замечательно с нами, рядовыми колдунами Ордена, как это пытались нам представить. Тогда я на минуту снова телепортировалась в Великие Болота, а там сотворила защиту на любую информацию для Главного колдуна, и вернулась. Я почему-то ощутила, что в Ордене больше не должны знать ни о тебе, ни о том, чем мы здесь занимаемся. А так, ушла и ушла. Может, меня трясина засосала, а, может быть, еще что-то стряслось.

А потом, когда все случилось с мамой, я поняла, что все сделала правильно, в смысле защиты от Ордена. Вчера ты сказал, что в тот страшный день видел нити, прицепленные к кольцу и медальону и уходящие куда-то в неизвестность. Значит, закрыться у меня все-таки получилось, иначе бы ты полюбовался на орденских колдунов. И теперь в Красном замке есть только информация, что по неизвестным для них причинам, я освободилась от власти Ордена или погибла.

Возможно, меня будут искать, но эльфийские черты во мне проступают все сильней, орденская татуировка пропала и даже лицо скоро станет совсем другим. И еще я чувствую, что во мне пробуждаются способности моего отца. Я их пока не знаю, то есть, не знаю, как ими пользоваться, но они прекрасно маскируют от колдовской ауры, навязанной Орденом всем выпускникам. Поэтому есть неплохие шансы, что меня все-таки не найдут…

Знаешь, у меня никогда не было друзей, я до конца не доверяла никому. Даже парню своему, с которым проходила второе посвящение и потом встречалась. Так уж это недоверие сложилось в Черном замке, задолго до первого посвящения, и осталось до самого конца.

Понимаешь, одна из девочек однажды наябедничала воспитательнице, что я тайком стянула со стола недоеденный кем-то из наставниц кусок хлеба. Меня тогда оставили без обеда и ужина. И это еще считалось легким наказанием. А могли выпороть так, что несколько дней не сядешь и не ляжешь.

А ты спас мне жизнь, ничего не требуя взамен. Такого со мной еще ни разу не случалось. И значит, я была права, скрыв нас с тобой от Ордена.

(Рой слушал молча, закусив губу, и только однажды вздрогнул, когда девушка коснулась истории Генри. Так вот почему они с Дрэем не могли его обнаружить. Решение спасти отца любой ценой пришло мгновенно. Но он промолчал, боясь прервать Милу.)

Теперь ты знаешь обо мне все, — закончила рассказ девушка. — Вряд ли ты вот так сразу что-нибудь посоветуешь. На все нужно время. Но, может быть, мы вдвоем сможем что-нибудь придумать?.. И… спасибо тебе за все! — Мила обняла Роя и крепко поцеловала.

И тут Рой не выдержал и расплакался как мальчишка.

— Это я во всем виноват, — захлебываясь слезами, проговорил он. — Если бы не моя подлость, твоя мать осталась бы жива, и деревня не сгорела. Не было бы столько горя ни в чем не повинным людям. Нет мне прощения!

Мила смотрела на него широко раскрытыми глазами и ничего не понимала. Рой усилием воли справился с рыданиями и хрипло проговорил:

— Послушай же и ты мою историю. До конца ее не знает ни одна живая душа. И если ты после этого не проклянешь и не возненавидишь меня, я помогу тебе всем, чем могу. Клянусь, все мои знания будут в твоем распоряжении и вся моя жизнь. Я родился здесь, — юноша указал рукой на соседнюю гору, — в деревушке, которую уничтожил вулкан, когда мне было семь лет…

Солнце стояло уже высоко в зените, когда Рой умолк и в отчаянии обхватил голову руками, не смея поднять на девушку глаза.

Мила была в полном смятении. Ей предстояло принять нелегкое решение. Так странно и трагически переплелись их судьбы. Жалость, ужас, безнадежность и ненависть боролись в ее душе. Сделанного не воротишь. Рой совершил ужасное преступление, но он глубоко раскаивается в этом. Он должен быть наказан, но кто, кроме него самого накажет его суровее? Мила представила себе, как он жил с этим, не в силах ничего изменить. Разве это не похоже на ее собственные недавние чувства? И разве она лучше его, она, мечтавшая о власти над Церрой еще месяц назад?

— А ну-ка, вспомни, подруга, нежные объятия господина Леонарда, — мысленно рявкнула на себя девушка. — «Милочка, ты самая талантливая моя ученица, ты самая красивая и умная! Выполни мое задание, и мы с тобой уже не расстанемся никогда! Ты — единственная, кому я могу это поручить. Я бы мог попробовать сделать это вместе с тобой, но я должен практически постоянно быть здесь и вести занятия и богослужения, ты ведь это понимаешь. А потом мы вместе будем руководить и Орденом, и всей Церрой. Все маги будут у нас в подчинении. Ты ведь не подведешь меня, моя сладкая? А еще у нас с тобой будут дети. И они будут расти, не зная лишений и жестокости, которые каждому из нас в свое время пришлось пережить. Ну же, иди, иди ко мне, любимая, поцелуй своего Лео…». И ты млела от счастья и восторга, как последняя дура.

А много ли ты получила в результате? Ничего из магического арсенала высших колдунов, чем владел твой очаровательный господин Леонард, ты как не знала, так и не знаешь. Естественно, он заранее об этом позаботился. Зато, стоило тебе показать зубки, как тебя чуть не убили. «Я дарю тебе этот медальон в память о наших восхитительных ночах любви! И как залог нашего брачного союза. Мы с тобой будем самой счастливой парой на этой земле, девочка моя!». Счастливой?! Парой?! Ну да, конечно. А ядовитая змея будет гарантией верности!!! А ты размечталась, в любовь поверила! В свою избранность и предназначение! «Я люблю тебя, Лео… я всегда буду твоей… я все для тебя сделаю…» Дура наивная! Дура и еще раз дура!

Нет, дорогуша, ты не имеешь право на ненависть. Вспомни, как Рой заботился о тебе все эти дни! Как бескорыстно бросился на помощь Нике, несмотря на прошлые обиды. С какой любовью и горечью он говорил об отце… И ты его не бросишь, Мила, не предашь. Хотя бы потому, что этот волшебник спас тебе жизнь, в тот самый момент, когда твой обожаемый Лео собирался тебя убить.