Тёмная радуга (СИ) - Орлова Ирина Олеговна - Страница 16

И вот, ползая по траве в поисках земляники у высоких кустов жасмина, закрывавших уютную беседку, я услышала тихий разговор.

— Значит, серые твари боятся огня, — задумчиво протянул Род, — что ж, учтем.

— Пожалуй, я научу тебя парочке фокусов, — согласился Бес.

— Я ведь не первую сотню лет живу, многое повидал, но волков размером со среднего медведя вижу впервые, клянусь Лешачьим Древом. Этого ты испепелил, а сколько их еще может шляться в округе, никому не ведомо, — леший в досаде поскреб бороду.

— Не волнуйся, я проверю. Во всяком случае, в пущу они не пролезут, завеса не пропустит.

— Вот значится, почему зверье ушло с окраин и птицы улетели, а лес… — тут совершенно некстати под моей коленкой громко хрустнул сучок и разговор резко оборвался. Я усиленно делала вид, что вышла пособирать ягоды и ничего особенного не услышала. Хотя, честно сказать, на самом деле разговор меня очень насторожил, но убей бог, если я что-то поняла. Однако времени на то, чтобы разобраться, мне не дали.

— Алиска, ты, что ли тут людей пугаешь? С чего это ты решила к нам подкрадываться? — Бес резко пошел в наступление (психолог хренов!).

— Ни к кому я не подкрадывалась, я землянику собирала! — я изобразила праведное возмущение. — И вообще, чем дальше в лес, тем толще партизаны! А тут такой случай — сидят два мужика и как истинные партизаны шушукаются. По всему видать, что каверзу какую-то замышляют против бедной девушки.

— А то, — Род хохотнул в бороду. — Кстати, а кто такие партизаны?

— А вот этот умник пусть тебе и объяснит, — я демонстративно ткнула пальцем в Беса. — Но кроме шуток, Род, ты что, не знал, что волки огня боятся? Да и вообще любые животные?

— Видишь ли, Алиска, тот волк был очень уж большой, я, честно говоря, даже растерялся. Хорошо, что Бес рядом оказался, пальчиками щелкнул, огненный шарик сотворил и запустил в волчару. Тот и вспыхнул, как свечка, ну и лошадь, конечное дело, тоже загорелась. Я думал, пожар в лесу устроим, но нет, обошлось. Только пепел и остался. Жалко лошадку, однако ничего не поделаешь. Хорошо, хоть фермера спасли.

— А что, — продолжала расспрашивать я, — на Церре все волки маленькие? А вдруг тот волк тоже, как Дик?.. Ну, в смысле, имел двойника, а двойник умер, вот он и вымахал, как ты сказал, ростом со среднего медведя.

— Кто его знает, — не очень искренно пожал плечами Род (притворство давалось ему не так легко, как Бесу), — все может быть. Да, скорее всего, так и есть.

Я поняла, что больше они все равно ничего не скажут, и поспешила удалиться, ненавязчиво отмахнувшись от комара рукой с пучком земляничных листьев, которые сорвала по ходу нашей короткой, но содержательной беседы. Пусть думают, что я больше озабочена своим гербарием, чем их разговорами. По пути к дому я демонстративно отщипнула еще листья смородины и веточку мяты. Мол, захотелось барышне Алисе чайку со свежими травками.

Заварив себе чаю, я отправилась в библиотеку, разыскивать сведения о волках и прочих хищниках. Но ничего об увеличении роста животных в случае потери двойника, я не нашла. Однако это еще ничего не доказывало. Взять того же Дика. Надо будет порасспросить Татушку, как давно он у них и когда произошел скачок роста, если произошел. Земной Дик погиб три года назад. И все-таки чутье мне подсказывало, что не все так просто с этим волком, размером с медведя. Ведь птицы и звери попрятались. Где? Ясное дело, что на границе Лешачьей Пуши, здесь-то, в глубине их было вполне достаточно. А почему? Ну, ладно, четвероногие испугались громадного хищника, и птицы что ли тоже? Волки не летают и не лазают по деревьям. Чего могут бояться пернатые? Да уж, задачка.

Я попыталась еще раз вспомнить подслушанный разговор, потом сбегала к себе в комнату и достала из сумки увесистую записную книжку, она же ежедневник. Записей там было разве что на треть, так что на конспект о необычных волках места вполне хватит. Великая писательница детективов Иоанна Хмелевская всегда в случае решения разных головоломок записывала все возникающие вопросы на бумагу, так оно нагляднее было и не забывалось. Я тоже решила вообразить себя великим сыщиком, вооружилась шариковой ручкой (неделю назад, еще, естественно, на Земле, я купила к ней несколько запасных стержней, да так и таскала в сумке, совершенно забыв о них, и даже не представляя, в каких условиях я буду благодарить саму себя за запасливость), и принялась писать. На одной странице — факты, на соседней — комментарии. Вышло следующее:

1. Серые твари боятся огня. Род сказал, что он растерялся и позабыл об этом. // Неувязочка, однакося. Леший обязан знать такие вещи по определению.

2. Бес обещал проверить популяцию медведеподобных волков, а также научить лешего каким-то магическим штучкам. Домовой обязан помогать хозяину и заботиться о нем. // Здесь, пожалуй, ничего странного нет. А что до магических фокусов, так ведь Бес Академию заканчивал, следовательно, всякого нахватался и может Рода научить. Магия у леших в крови, они с ней рождаются, а потому им втолковать что-нибудь гораздо легче, чем, например, мне, бестолковой дуре.

3. Магическая завеса, не пропускающая серых тварей в Лешачью Пущу. // Откуда она взялась? Всегда была или только теперь появилась? Надо аккуратно выяснить у Татушки.

Я задумалась, глядя на исписанные листы бумаги. Ответы в голову не приходили. У пани Хмелевской всегда находилось с кем посоветоваться. Всегда хоть один человек, да наличествовал. У меня же в доступных советчиках обретался только Дик. Вы когда-нибудь пробовали советоваться с собакой по вопросам, волнующих исключительно вас, а не ее? Много она вам поведала? Вот то-то и оно. Если эти заговорщики шептались между собой, значит, никого в известность ставить не собирались. Так что Татушке они точно ничего не сказали, не говоря уже о детях. Значит, если я проболтаюсь, может выйти скандал, а это никому не нужно. Да уж, не выйдет из меня ни Шерлока Холмса, ни пани Иоанны, по всему видать.

Я снова поглядела на вопросы. Магическая завеса и волк… волк и магическая завеса… Я чувствовала, что разгадка именно в этих словах, но какая? Неизвестно почему у меня по спине вдруг пробежал холодок, липкий ледяной страх на мгновение сжал горло, на лбу выступила испарина. На улице жалобно заскулил Дик, и мой страх уполз куда-то вглубь меня, спрятался и затаился, как будто его и не было. Но на сей раз я не выбросила все из головы, а просто отложила эту задачку, поставив жирным шрифтом резолюцию: «Докопаться до истины!».

Тут мне пришла в голову еще одна здравая мысль. Бес что-то там сделал, чтобы никто не мог узнать — о чем я думаю, но на его счет я очень сомневалась, что сие ему не по силам. И решила хоть немножко себя обезопасить. Еще вчера, пропыхтев часа четыре и исколов себе все пальцы спицами, я связала ленточку для волос, чтобы обматывать ее вокруг головы и закреплять, таким образом, лезущие в глаза отросшие патлы, дабы не мешались. А еще у меня болталась на шее тоненькая серебряная цепочка с маленьким серебряным же кулончиком, длина которой как раз позволяла вплести ее в связанную мною ленточку. Сие сокровенное действо отняло всего лишь пару минут, и на улицу я спустилась в своем защитном «шлеме».

Увидев меня, Дик успокоился и радостно залаял, приглашая поиграть. Я покидала ему палку, а тут и дети подоспели. Перепоручив барбоса подрастающему поколению, я отправилась помогать Татушке готовить ужин.

Усердно шинкуя морковку, я спросила у лешачихи про Дика, и выяснила, что он появился у них пару лет назад. Откуда он прибежал, они не знали, но барбос, чтобы завоевать уважение леших, принес с собой дохлую крысу и положил на крылечко. Когда хозяева его заметили, он ткнул в крысу лапой с чувством выполненного долга и завилял хвостом. Род хотел сказать: «Дык, это что же…», но у него почему-то получилось: «Дик, это что же…». Пес радостно гавкнул. Таким образом, проблема с кличкой решилась сама собой.

— А какого он был размера? — покончив с морковкой, я принялась за чистку картошки.