Проклятие рода Грюйеров (СИ) - "Mary Lekonz" - Страница 10

Томас вслушивался в голоса родственников и не мог поверить своим ушам. До мозга медленно доходило то, о чем настойчиво говорило тело и обоняние.

- Почему вы решили, что… - он не договорил.

Каким-то чудом, его слабый голос был услышан среди громкого общего разговора.

- А ты сам разве испытывал раньше что-то подобное? – внимательно смотря на сына, спросил король Вальтер. – Сможешь отпустить его запах? Представить рядом с ним другого альфу?

Томас зажмурился, помотал косами. Лишь от воспоминания о волшебном аромате Вилли по телу промчалась волна жаркого возбуждения. Хорошо, что он сидел, высоко подняв колени.

- Боюсь, что ваш кузен не пострадал бы так сильно, окажись он с кем-то другим, - мягко заметил лекарь.

- Кузен? - вдруг встрепенулся Томас.

Шокированный предыдущей информацией мозг вдруг выдал удивительный вывод. Принц вскочил и выбежал из приемной, хлопнув дверью.

Король Анри и Гюнтер одинаково всплеснули руками.

- Эти мальчишки еще потреплют нам нервы, - сделал общий вывод король Вальтер.

Томас бесшумно проник в просторную светлую комнату Виллема. Принц лежал на широкой постели. Спал, погружённый в обезболивающий гипносон. Томас на цыпочках подошел к брату. Легко улыбнулся. Не родному брату, кузену. Принцы так привыкли считать себя чуть ли не близнецами, что Томас пережил настоящий шок при сильнейшем возбуждении от запаха Виллема. И только сейчас вдруг осознал, что степень их родства не такая … близкая. После разговора в королевской приемной в душе юного альфы поселилась горечь и чувство вины. Если бы он не послушался тогда Вилли… И все равно Томас не мог себе представить, что события могли развиться по-другому.

Юноша легко опустился на колени перед кроватью. Сейчас Томаса волновало лишь здоровье дорогого человека. Любимого человека.

Виллем спал, подрагивая длинными ресницами. Не отдавая отчета, Томас ласково коснулся губами лежащей на груди руки. Вдохнул знакомый запах, с едва заметным оттенком того дурманящего аромата, что источал брат во время течки. Загорелое тело просвечивало сквозь тонкую ткань простой рубашки. Томас пробежал едва ощутимыми поцелуями от руки до подрагивающего пресса. Живот у Вилли был по-спортивному плоский, с чуть проступающими мышцами. Юноша интуитивно почувствовал, где находился источник мучающей брата боли. Целовал через ткань, молча обещая, что никогда больше не заставит Виллема страдать из-за себя. Потом положил русую голову на тёплое тело. Блаженно прикрыл глаза.

Виллем ощутил приятную тяжесть на своём прессе. Поморгал ресницами. Боль ушла. Принц вытянул пуговки наушников, отложил к маленькому аппарату лечебного сна. Рука скользнула по рубашке и ощутила шелковистые веревки кос. Томас поднял голову. Несколько мгновений они смотрели глаза в глаза.

- Виль…

- Я называл своё преображение проклятием, - еле слышный голос Виллема словно набатом бил по ушам Тома. – Теперь я могу лишиться того, что приобрел. И не альфа, и не омега. Почему ты ушел, Том? Почему у тебя хватило сил уйти?

Томас почувствовал влагу на своих щеках. Глаза Виллема были сухи.

- А теперь уходи, - прошептал Виллем. – И возвращайся, как брат.

Альфа зажмурился. Слова хлестали наотмашь, будто тонким кнутом. В горле застрял горький комок. Да и что он мог ответить брату? Пальцы судорожно вцепились в тонкую простыню. Виллем отвернулся к стене. Его нервная спина выражала отрешённость. Томас еле успел выползти из комнаты до того, как отчаянный скулёж сорвался с его губ.

Царственный юноша сидел на полу, как побитый пёс, не замечая никого вокруг. «Неужели я потерял его, неужели…»

Томас пришел в себя в милой комнате с белой изящной мебелью, светло-зелёными драпировками и бесчисленными безделушками на комодиках и этажерках. Он сидел на чудесном шёлковом ковре, с чашкой травяного чая в одной руке и фруктовым пирожным в другой. Томас потряс косичками, недоумевая, как докатился до такой жизни. Кузен Оливер смотрел на него насмешливыми серыми глазами.

- Хорошо ещё, я не успел нарядить тебя в шелка и ленты, - заявил без предисловий. – Вилли тебя отверг?

Томас медленно кивнул, аккуратно отставляя чашку и лакомство на хрупкий столик.

- И правильно сделал, - фыркнул романтичный Оливер. - Тебе ещё надо доказать, что ты его достоин.

- Я был уверен, что нам нельзя…

- Всем нельзя, - пожал плечами кузен и легко поднялся с ковра.

Отошёл к стене, поколдовал над незаметной панелью, запустил ручку в потайную нишу и выудил бутыль крепкой наливки. Стряхивая оцепенение, Томас с удивлением узнал этикетку редкого в их королевствах алкоголя из экваториальных терпких фруктов.

Оливер, сохраняя невозмутимое выражение лица, налил тягучую жидкость в узкие рюмочки. Напиток заиграл всеми радужными оттенками. Незнакомый сладкий запах заставил принца заинтересованно принюхаться.

- Сделай один глоток, осторожно, - предупредил Оливер, поднося рюмку к губам.

Юноша понял, почему знаменитый алкоголь такая редкость в их странах. Аромат и вкус убивали наповал своим экзотическим букетом. К тому же, напиток был крепче всего, что ранее пил Томас. А Томас за свою взрослую жизнь успел попробовать не только божоле и лимонад. Горячая волна пробежала по жилам, рассосала горечь в горле и освободила разум от тормозов.

- А теперь рассказывай, - предложил Оливер, перекрещивая перед собой изящные ноги. Внимательно всмотрелся серыми ласковыми глазами в сумасшедшие раскосые карие омуты.

От решительных слов кузена юноша приободрился. Путая слова и чувства, перемешивая события, Томас в который раз выкладывался перед старшим братом.

- Короли считают, вы пара? - задумчиво прервал Оливер, услышав новый поворот сюжета.

- Они считают, что Виль из-за меня так пострадал. Мы слишком сильно друг на друга подействовали. А Виль решил, что я предатель. И они все правы, Оли.

- А что чувствуешь ты? – задал брат правильный вопрос.

- Я умру за него.

- Ты и раньше был готов умереть за Вилли. А он – за тебя. Что-то изменилось с тех пор, как ты узнал, что он - не альфа?

- Всё изменилось, - пробурчал Томас. – Я от его нового запаха с ума схожу. Чуть не рехнулся в том доме. Я почти разорвался надвое. Безумно хотел его и не мог избавиться от мысли, что он - брат. Я совсем забыл, что наше родство двоюродное.

- Ты слишком сильный, Томи. Ты слишком ответственный. Долг помешал тебе стать для Вилли первым альфой. Он будет прав, если посчитает, что это может случиться опять?

- Не пугай меня! Мне и так плохо! - Томас со стоном схватился за косы. Если он и дальше будет предаваться отчаянию, то скоро лишится своего украшения.

Оливер улыбнулся, одним гибким движением оказался рядом с кузеном. Ослепительное лицо озарила хитрая улыбка. Он облизнул розовые губы острым язычком. Том, как заколдованный, уставился на очаровательного омегу. Прикосновение прохладных мягких губ было сродни скольжению драгоценного шёлка. Оливер целовал его не торопясь, словно давая прочувствовать всё волшебство момента. Томас понял, почему все в таком ажиотаже от его красавца-кузена. Оливер был просто сногсшибательно сексуален.

За окном вдруг что-то зашуршало и упало. Оливер неожиданно резво вскочил на ноги, метнулся к окну, отдёрнул легкую кружевную штору.

- Уфф! Что это было?! – в шоке спросил Томас, заливаясь краской то ли стыда, то ли негодования.

- За окном - один из приятелей твоего Вилли. А так - проверка на прочность, Том, - усмехнулся Оливер. - Будь на твоем месте любой альфа из нашей школы или вельмож дворца, меня бы уже раздевали трясущиеся руки.

- Ааа, - Томас понемногу приходил в себя. Шоковая терапия старшего брата помогла. Он потёр ладонями виски. – Ты чудесный, Оли. Такой нежный и вкусный.