Одиннадцатая могила в лунном свете (ЛП) - Джонс Даринда - Страница 29

Несколько напряженных секунд они с Рейесом стояли нос к носу, пока Бертрис не хлопнула мужа по спине.

— Хорош, Берни. Этот пострел сведет тебя в могилу раньше, чем моргнуть успеешь. — Взглянув на меня, она подмигнула. — Ярый он у тебя, скажи?

— Ага, — отозвалась я, беря Рейеса под руку. Я понятия не имела, говорит Бертрис о храбрости или как-то по старинке о красоте, поэтому просто согласилась. — Еще какой ярый. Знакомьтесь, это Рейес.

Берни пожал Рейесу руку. Покончив с недопониманием, мы принялись за бисквиты. Кому могут не понравиться бисквиты, которые на вкус как сладкие печеньки?

***

Попрощавшись с хозяевами дома, мы пообещали заскочить как-нибудь еще. У меня из головы не шел чулан. Вряд ли это простое совпадение.

Пока мы шли в темноте, я поняла, что рядом с Рейесом не так холодно. Как будто со мной был мой личный обогреватель и варитель латте. О да, этот мужчина однозначно умеет варить латте.

К тому же, он отдал мне свою куртку, которая укрывала меня, как большущее удобное одеяло, и пахла, как он. С большим трудом давалось не уткнуться носом в воротник и не вдохнуть родной запах.

Я не представляла, как нам вернуться домой (Рейес ведь буквально телепортировался сюда), поэтому повернулась к нему.

— Итак, — начала я, видя, как мое дыхание превращается в туман, — есть идеи, как нам добраться до дома?

Мы остановились в гуще деревьев. Прислонившись спиной к одному из них, Рейес пристально за мной наблюдал. А когда заговорил, в его голосе звучали все те же шотландские переливы, от которых таяли колени и трусы. В основном, конечно, трусы.

— Иди сюда, девчурка.

И я пошла. Разве можно было не пойти? Он привлек меня к себе, и в его объятиях, как всегда, было тепло и безопасно.

— Расскажешь, что произошло? — спросил он с обычным акцентом, но эффект почему-то оставался прежним.

Я пожала плечами. Хочет поговорить — будет ему разговор.

— А ты расскажешь, почему хочешь, чтобы я бросила дело Фостеров?

Рейес напрягся, посмотрел куда-то вдаль, но ничего не сказал.

— Тогда как насчет того, что ты бог? В смысле ты практически только что об этом узнал. Ну и что ты обо всем этом думаешь? Что помнишь?

Ответом мне опять была тишина.

— Может, поговорим о божественном стекле? Тебя ведь явно расстраивает, что оно у меня.

И снова ни ответа, ни привета.

Вырвавшись из объятий мужа, я отошла к ручью, где в бурлящей воде поблескивала луна.

— Ну ладно. Всегда можно поговорить об обещании, которое ты дал Михаилу. Это-то ты точно помнишь.

Когда я повернулась, Рейес опять смотрел на меня. Глаза мерцали, словно в глубоких темных омутах танцевал лунный свет.

— Ты обещал ему прогнать из этого мира всех трех богов Узана. Ясное дело, он обвел тебя вокруг пальца, потому что тогда ты понятия не имел, что состоишь в этой троице. Но, может быть, есть какая-нибудь лазеечка? Как нам из этого выпутаться? — Я помолчала. Правда, недолго. — А по поводу божественного стекла… Там внутри невинные души. А теперь с ними в ловушке демон-убийца по имени Куур и злобный бог Мэлдисан. Я обязана вытащить оттуда невинных. Уже всю голову сломала, но так и не придумала как. Я ведь даже не представляю, как выглядит ад.

К этому моменту я уже практически озвучивала собственный поток сознания. Если Рейес не хочет со мной поболтать, я поболтаю сама с собой. Между прочим, я прекрасная компания.

— По словам Куура, вытащить душу из этого ада можно только одним способом — открыть медальон и произнести имя человека. Одна загвоздочка: освободить душу может только тот, кто ее туда послал. И если дела обстоят именно так, то у нас серьезные неприятности. Не говоря уже о том, что ни одного имени мы не знаем.

Я уже сто раз прокляла на чем свет стоит садиста-священника, который в пятнадцатом веке отправил в ад всех этих людей. Какие они теперь? И там ли они до сих пор? Осталось ли от них хоть что-то разумное, что нужно спасать? Представить страшно, что могут сотворить с душой шестьсот лет в адском измерении, но уж точно ничего хорошего.

— А знаешь, я тут размышляла о своих родственниках с твоей стороны. — Я медленно пошла к Рейесу, непреодолимо желая искупаться в его тепле, почувствовать его запах и ощутить силу, непрерывно гудящую в нем, как бездонный источник энергии. — То есть со сверхъестественной твоей стороны. Выйдя за тебя замуж, я стала снохой Сатаны, Иегова мне теперь деверь, а Иисусу я, получается, тетя. Обширное у нас, надо сказать, семейство. Кстати, ты не в курсе, что такое пожирательница богов? Похоже, я показала помощнику прокурора Нику Паркеру что-то пророческое, и он обозвал меня пожирательницей богов. — Я отвернулась от Рейеса, чтобы развеять чары, которые он явно пытался на меня наложить. — Вроде бы еще ад должен замерзнуть, так что это не просто поговорка, а все по-настоящему.

— Они меня не заслуживают.

Я резко развернулась и увидела, что Рейес перестал на меня смотреть и опустил голову.

— Кто тебя не заслуживает?

— Лоэры.

Я шагнула к нему, ничего не понимая. Лоэры — его биологические родители. Точнее его человеческие родители. Из всех людей на земле Рейес выбрал именно их. Теперь они берегут Пип, заботятся о ней и любят так, как не смог бы никто другой.

— Рейес, они хорошие люди. И они заботятся о Пип, как о собств…

— Вот именно. Хорошие. Они не заслуживают меня, потому что я плохой. Фостеры оказали им услугу.

Как только до меня дошел смысл сказанных слов, я начала понимать, почему Рейесу не хотелось, чтобы я занималась делом Фостеров.

— То есть ты считаешь, что ничего страшного они не сделали?

— Я считаю, что они поступили правильно.

— Правильно? — Я положила ладонь ему на грудь. — Так в этом все дело?

Рейес опять не ответил, но под натиском неприятных эмоций стиснул зубы. А потом наконец проговорил:

— Мне кажется, они видят сверхъестественный мир. Наверняка не полностью, но достаточно, чтобы…

— Распознать зло?

Он засунул руки в карманы.

— Нет, но, вероятно, именно так они и находят своих жертв. Я так понимаю, ты с ними разговаривала? С мистером Фостером тоже?

— Да. Утром ездила к нему в офис.

— Они тебя полюбят. Как и Шона.

— Как и Шона? Почему? Он-то тут причем?

Рейес отвернулся. В теплом свете желтой луны профиль с идеальными углами и чувственными чертами почти сиял. На щеках от ресниц лежали темные тени. Эффект весь вид Рейеса оказывал поразительный.

— А что такого в Шоне? Я ничего особенно не заметила, кроме чистой ауры.

— Потому что ты никогда не заглядываешь глубже того, что лежит на поверхности. Всегда полагаешься только на человеческие эмоции.

— Пока они меня еще ни разу не подводили. И что значит заглядывать глубже? В смысле смотреть из другого измерения? — Молчание со стороны мужа я приняла за положительный ответ. — Ладно, пусть так. И что бы я увидела, если бы присмотрелась повнимательнее?

— Мою полную противоположность.

Супер. Рейес решил говорить загадками. То бишь собеседник сейчас из него был, прямо скажем, не очень.

— Противоположность, говоришь. Как тьма и свет?

Наконец Рейес посмотрел мне в глаза.

— Он нефилим.

— Нефилим? То есть…

У меня отвисла челюсть, и приблизительно на час я лишилась дара речи. Как так может быть, что нефилимы — наполовину люди и наполовину ангелы — настоящие?

— Они и правда существуют?

— Шон произошел от союза григори21 и человека.

— А сам он в курсе?

— Сомневаюсь.

— Святой ежик! — Я вернулась к ручью. — Это обалдеть какая новость! Как найти Ноев ковчег. Или Святой Грааль. Или потерпевшее крушение НЛО.

— Все не так просто, как тебе кажется.

Я повернулась к Рейесу:

— Не так просто?! Почему я вообще ничего такого не знала?

— Лучше тебе вернуться ко мне. — На красивых губах заиграл намек на улыбку.