Опасные игры - Мэрфи Уоррен - Страница 33

Командир постучал.

Молчание.

Он постучал еще раз.

Молчание.

Тогда он постучал и позвал:

— Генерал!

Подождав немного, позвал снова:

— Отец!

Снова молчание.

— Он понял, зачем мы пришли, — сказал один из солдат.

Офицер кивнул, давая понять, что следующая попытка будет последней.

— Генерал! — крикнул он и, не дожидаясь ответа, все шестеро дружно навалились на дверь, — непрочное дерево не выдержало, и она распахнулась.

Джимбобву Мкомбу сидел на стуле лицом к ним. Глаза его были широко раскрыты.

— Извини, отец, но мы не хотим умирать, — сказал офицер.

— Извини, отец, я тоже не хочу умирать, — сказал второй сын.

Мкомбу не двигался и не отвечал.

— Генерал! — крикнул офицер.

Солдаты вошли в комнату и сквозь мрак увидели листок бумаги, приколотый на груди Мкомбу.

— Мститель, — прошептал кто-то.

— Но как же?..

Офицер подошел к Мкомбу и, протянув руку, чтобы взять записку, чуть толкнул при этом тело. Голова Мкомбу упала с плеч на пол, подпрыгнула и покатилась по полу, остановившись возле кипы журналов «Плейбой».

Солдаты завизжали.

— Он мертв, — сказал начальник охраны и отцепил записку. — Ты умеешь читать по-английски? — спросил он брата.

— Ты ведь лейтенант. Мне необязательно читать по-английски.

— Я читаю по-английски, — сказал один из солдат, стоявших позади.

— Тогда прочти, — приказал командир.

Солдат некоторое время разглядывал и вертел в руках записку, стараясь определить, где верх, где низ.

— Ну? Что там написано? — нетерпеливо спросил офицер.

— Тут написано: «Я отомстил». И подпись... — Солдат присмотрелся поближе, чтобы не ошибиться. — И подпись: «Эвримен».

Глава девятнадцатая

Чиун все еще пребывал в подавленном состоянии, но, похоже, был рад тому, что самолет «Бритиш Эирвейз» уносит его обратно в Соединенные Штаты.

— Россия — страна варваров, — проговорил он. — Так же, как и Америка, но в Америке хоть Олимпийских игр не проводят.

— Через четыре года будут, — сказал Римо.

Чиун посмотрел на него.

— В восемьдесят четвертом Олимпийские игры состоятся в Лос-Анджелесе.

Чиун кивнул.

— В следующий раз мы не позволим этому полоумному Смиту уговорить нас участвовать только в одном виде состязаний.

— В следующий раз? — спросил Римо.

— Вот именно, — сказал Чиун. — И в следующий раз я не приму от тебя никаких оправданий.

— Папочка, — сказал Римо.

— Да?

— В моем сердце ты всегда будешь обладателем золотой медали.

— Это правда? — спросил Чиун.

— Правда, — подтвердил Римо горячо, от всей души.

— В старости, когда я буду умирать с голоду, мысль об этом, несомненно, станет мне утешением, — сказал Чиун. — Но в следующий раз ты выиграешь мне настоящую золотую медаль.

— Как скажешь, папочка.