Интересное время или Полумесяц встает на закате (СИ) - Фримен Максим - Страница 44

Произошли изменения и в советском обществе. В рамках манифеста и Союзного договора от 30 декабря 1922 года союзным республикам предоставлена гораздо большая автономия. Поощрялись набирающие силу национальные движения. Глава Советского Союза провел открытую пресс-конференцию с представителями этих объединений и закрытое заседание. Следствием этого стало возрождение национальных идей в союзных республиках и укрепление в сознании граждан того, что они живут в полноправных субъектах СССР, а не в управляемых из Центра провинциях.

Многих удивила политика в отношении четырех ныне независимых государств - Литовской, Латвийской, Эстонской и Дальневосточной Республик. Тихомиров признал неправомерность действий Советского Союза в отношении стран Балтии и объявил референдум. Результаты голосования поразили не только Правительство СССР, но и (неслыханное для того времени явление!) иностранных наблюдателей - подавляющее большинство, почти 96,8 % участвовавших в референдуме высказались за предложенную Верховным Советом Декларацию о признании государственного суверенитета и независимости Литвы, Латвии и Эстонии. После вступления этих стран в Европейский союз между ЕС и СССР был подписан пакт об особом статусе Прибалтики, которая высоко оценила действия главы Советского Союза: указом Президента Эстонской Республики Андрей Тихомиров был награжден высшей наградой суверенной Эстонии - орденом Государственного Герба с цепью. Воссозданная же ДВР стала активным участником экономической жизни азиатского региона, наряду с такими «тиграми», как Тайвань, Южная Корея и Япония.

Немало изменилась и политика в отношении простых граждан. Времена тотального контроля со стороны партии и государственной вертикали прошли. Сейчас гражданин СССР может свободно выехать за границу, получив заграничный паспорт без утомительных предыдущих процедур, активно участвовать в политической и общественной жизни и даже легально хранить валюту, не опасаясь уголовного наказания, как это было раньше. Свобода совести, слова и вероисповедания существуют не только на страницах Конституции, но и вполне реально, в чем легко убедится всякий, кто приедет в современный Советский Союз; въездная виза теперь доступна рядовым иностранным гражданам.

Спустя шесть лет после принятия Манифеста процесс либерализации и демократизации в Советском Союзе дошел до такой степени, что стало возможным проведение прямых президентских выборов. На эту должность был избран Михаил Сергеевич Горбачев, и 8 декабря 1991 года прошла церемония инаугурации, на которой присутствовавший Тихомиров в торжественной обстановке объявил о своем уходе в отставку и передал полномочия избранному Президенту.

Оценка Закона от 13 сентября 1985 года и личности его автора дается положительная. Во время нахождения Тихомирова у руля в стране произошли разительные перемены. Очень многие называют его «советским Дэн Сяопином». Никто не спорит, что за шесть лет правления Тихомирова нельзя было кардинально поменять образ жизни и мышления, однако для этого был заложен мощный фундамент. К сожалению, возрастающая угроза со стороны радикально настроенных правящих кругов Исламского Халифата несколько дестабилизируют обстановку на Кавказе и в Средней Азии, однако тот вклад, который произвел Андрей Тихомиров, дает надежду всей мировой общественности. Ведь если удалось провести такие колоссальные изменения, вывести СССР из стагнации и даже предотвратить радиационную катастрофу - аварию на Чернобыльской АЭС - то кто знает, чего ожидать в будущем.

Часть первая

Темное прошлое

«Подразделениями Департамента полиции и погранохраны МВД Эстонской Республики и Пограничных войск КГБ СССР проведена совместная акция по захвату террористической группы, пытающейся незаконно проникнуть на территорию Европейского Союза. В ходе операции было изъято значительное количество единиц ручного огнестрельного оружия, а также экстремистская литература исламистского толка. Кроме того, во время завязавшейся перестрелки был уничтожен полевой командир группы Файзулло Атаджанбеков, уроженец Таджикской ССР. Среди пограничников обеих сторон потерь нет. Полицейские (Эстония) и военнослужащие (Советский Союз) представлены к государственным наградам. Верховный Совет СССР и Европарламент сделали по этому поводу официальные заявления, из которых следует, что взаимодействие дает положительные результаты и будет продолжаться в дальнейшем...»

Мормон отложил газету и поверх очков посмотрел в иллюминатор.

- Скоро приземляемся? - спросил он.

- Через пятнадцать минут, - коротко ответил сидящий напротив мужчина в серой форме полевого кроя.

- Отлично, Полковник. Будет неприлично, если мы опоздаем. В конце концов, это ведь нас пригласили.

- Безусловно, - сказал Полковник[1] и перевел взгляд на потолок. Шум двигателей вызвал из памяти далекие воспоминания, когда он, только вышедший из стен РВВДКУ[2] лейтенант, получил свой первый приказ - Афганистан...

- Полковник, о чем вы задумались? - Мормон внимательно следил за своим спутником.

- Забавная штука - память, - ответил Полковник и попытался заглянуть Мормону в глаза, однако наткнулся лишь на затемненные стекла очков, скрывавшие «зеркало души». - Не так ли?

Ничего не ответив, Мормон еле заметно ухмыльнулся, поглаживая кончиком пальца газетный уголок. Полковник тоже молчал. В данный момент его мысли крутились вокруг встречи, которая должна вскоре произойти. Честно говоря, как на них вышел Союз, остается загадкой, но плата, обещанная ими, довольно-таки щедра. Такого не было ни от США, ни от Китая, ни от наркокартелей. Да, приходилось работать и с ними, хотя, будь его воля, он бы лично пострелял этих нуворишей, возомнивших себя хозяевами мира и вершителями судеб.

Из кабины пилота вышел капитан.

- Мистер Уайтгост, - обратился он к Мормону, - посадка в Хитроу будет через десять минут. Может быть, вызвать такси?

- Не стоит. Я полагаю, нас встретят.

«С оркестром, - мелькнуло в голове Полковника. - А то и хлебом-солью».

Капитан скрылся в проеме, ведущем в кабину. Полковник вынул из кармана портсигар и вопросительно глянул в сторону Мормона. Тот продолжал сидеть неподвижным изваянием, едва заметно кивнув. Щелкнула зажигалка, и сизая струйка дыма, рассыпаясь на тончайшие белесые нити, устремилась к неслышно вращающемуся вентилятору над головами мужчин.

- Свяжитесь с заказчиками, - произнес Мормон, - и передайте им, что мы скоро будем.

Полковник затянулся и поднял трубку, другой рукой набирая номер, полученный вместе с приглашением со вчерашней почтой. После нескольких коротких гудков раздался пронзительный сигнал и хриплый голос, искаженный модулятором, ответил:

- Слушаю.

- Это «Пегас», спустя двадцать минут будем в аэропорту. Высылайте машину.

- Хорошо. Ждем. Транспорт уже на месте. - После этих слов Полковник повесил трубку. Посмотрев на тлеющий кончик сигареты, он сказал, ни к кому не обращаясь:

- А отношение к людям все такое же...

- И поэтому вы покинули СССР? - Мормон бесцеремонно прервал цепочку мыслей Полковника.

- Это было до Манифеста Тихомирова, - кратко объяснил офицер.

Под крылом самолета обозначилось полотно автострады. По обе стороны от нее зеленели поля, уходящие до самого горизонта, где прерывались частными кварталами окраины Лондона справа и руслом Темзы слева.

Салон заполнила тишина, нарушенная лишь однажды - шасси мягко коснулись посадочной полосы. Двигатели, мерно гудевшие весь полет, постепенно затихли, и самолет наконец замер.

Мормон сложил газету и спрятал ее за полу сюртука.

- Пойдемте, Сергей Николаевич, - сказал он, взявшись за ручку двери. - Все равно без вашей помощи мне там делать нечего...

В жизни каждого человека случаются неурядицы и потрясения, от которых пытаешься спрятаться, заглядывая в бутылку. Как будто там, на донышке, можно увидеть спасение, найти потерянный смысл жизни.

С тех пор как закончился контракт, Сергей Артемьев ушел из Корпуса морской пехоты и вернулся домой. К ордену Красной Звезды и медали «За отвагу», полученным еще в Афгане, добавилось «Пурпурное сердце» за Персидский залив. Вот уже семь лет, как Сергей уехал из Союза, долгое время мотался по миру, а теперь жил здесь, в Штатах. Постоянной работы у него не было, поэтому он, опаленный войной ветеран, и просиживал сутками в баре, тратя заработанные собственной кровью деньги на спиртное. Поначалу от него даже шарахались, особенно после того, что Артемьев учудил на второе августа, но потом, с течением времени к нему привыкли и не обращали внимания.