Горизонты вечности (СИ) - Бриз Евгений - Страница 25

– Я вам многим обязана, мистер Нисон, – растекалась моя любовница в дежурных любезностях.

– Пустяки, – так же дежурно отмахнулся он. – Через неделю я планировал посетить Прайм, так что просто внёс в график небольшие изменения. Вы нисколько не помешали моим планам. – Он распорядился наполнить опустевшую чашку. – Знаете, на Тропике становится скучно, если не покидать его слишком долго.

Я издал короткий смешок и звучно хлебнул чистого чая. Мне с трудом удалось настоять на отсутствии добавок. Меган покосилась на меня, всем видом моля не открывать рта. Но я не сдержался:

– Вы чертовски правы, мистер Нисон. На Прайм летите с деловым визитом или просто сменить обстановку?

Похоже, он не ожидал вопроса и после долгой – для меня – паузы выдал нечто невнятное:

– Иногда полезно сменить рай на ад, сынок. Лучше ты скажи, что тебя заставило в спешке покидать Тропик, да ещё и срывать гастроли сестры?

– Ад зовёт назад. – Я снова отхлебнул горячего напитка. – А ещё пришло озарение – экзотика не для меня.

Губернатор натянул улыбку и хохотнул для проформы:

– Шутка зачтена. А если серьёзно, Майло? Тебя ведь так зовут, если не ошибаюсь?

Его тон мне не понравился. По напряжённому лицу Меган я понял, что ей тоже. По периметру комнаты стояли охранники с убранными за спину руками. После обыска перед посадкой моим единственным оружием оставался уже ослабевающий «эффект мухи». Через объективный час и он пропадёт.

– Это личное, мистер Нисон, – опередила меня с ответом Меган.

Губернатор понимающе закивал, но перед этим я успел детально изучить его лицо. За мимическими масками скрывался неподдельный интерес. У экзота из Нью-Парадисо однозначно был собственный план в отношении нас. В лучшем случае, Нисон искал приключений и именно по этой причине согласился помочь второсортной певичке (да простит меня Меган) и её якобы братцу. В худшем – он уготовил нам ловушку, сложнее всех предыдущих вместе взятых.

– Прекрасно понимаю вас, мисс Дайер, – сказал губернатор. – Но поймите и меня. Я согласился вам помочь и вправе знать о своих пассажирах всю информацию, потенциально способную втянуть меня в неприятности.

У меня было время подумать. Говорить ему правду – не вариант. Выдумывать неправдоподобную легенду? Опасно. А на правдоподобную не хватит десяти-пятнадцати секунд, имевшихся в моём распоряжении. Пришлось по старинке – импровизировать.

– Дело государственной важности, мистер Нисон. Можете высадить меня, пока мы не вылетели за орбиту планеты, но я не могу раскрыть вам всех карт до прибытия на Прайм. Нравится вам это или нет.

– Так ты – правительственный агент? – с недоверием спросил он.

– Вся информация по прибытии, – не уступал я.

Лицо губернатора растянулось в неподдельной улыбке. Он обратился к Меган:

– Мне нравится такой расклад, мисс Дайер. По прибытии я тоже кое-что расскажу вам. – Красные глаза теперь нацелились на меня. – И тебе тоже, Майло. – Затем Нисон дал знак охране сопроводить нас до ячеек гиперсна. – В моих апартаментах во время перелётов вы можете выбрать любой сон по настроению. Я обычно выбираю шпионские сюжеты.

Как вы понимаете, после «чаепития с добавками» моё отношение к предполётным ритуалам только ухудшилось. Добавки совсем не пришлись мне по вкусу. Отправляясь в ячейку, я до последнего мига бодрствования гадал: мы угодили в капкан «Долгого рассвета» или уставшего от жизни экзота?

***

Во время полёта Захару снились фрагменты незнакомого, а может, и вовсе несуществующего прошлого. Воспоминания впитывались мозгом в концентрированном виде и, как и опасался Захар, не принесли ничего, кроме разочарования. Да, он расплатился по кредиту и заработал на ремонт в доме. Сменил работу, теперь он трудился механиком на частном складе списанных звездолётов. На этом положительные моменты заканчивались. До вожделенных полётов он так и не добрался, но было что похуже – с его сыном Артёмом случился несчастный случай на дороге, и последние три года он оставался парализованным ниже пояса. На восстановление двигательных способностей требовалась немалая сумма. Именно ради неё Захар и подписал с Банком дополнительный контракт о возврате процентов, где давал согласие на использование его тела в экстремальных заданиях. Там же был прописан пункт о перемещении через Портал.

Если это было правдой, а не ложными имплантированными воспоминаниями, то Мойвина никто не подставлял. Он осознанно пошёл на риск, который не оправдался. Впрочем, почему не оправдался? Захар остался жив, покинул Тропик и летел… не на Землю, к жене и сыну, а на Прайм, где его ждала сомнительная участь важного свидетеля. Когда он сможет вернуться назад, неясно. Но главное – чтобы ему выплатили причитающиеся плазмены.

Ещё один фрагмент из прошлого касался их отношений с Оксаной. После инцидента они слегка разладились, но полковник Осипов – дед Оксаны – занял сторону Мойвина. В их семье именно полковник решал всё. Нельзя сказать, что Александр Петрович принудил Захара жениться на внучке, но сыграл в образовании семьи ключевую роль. Именно он, будучи заслуженным и почётным лектором в лётном училище, отмазал Мойвина после рокового случая на дискотеке. Наутро в крови Захара обнаружили следы запрещённого гепротика, что поставило крест на дальнейшей карьере пилота. И если бы не Осипов, отчислением дело не ограничилось. В училище царили суровые порядки, за подобное курсантам грозила длительная ссылка на Z-8.

Позже Захар узнал, что запрещённое вещество ему подмешали в напиток сослуживцы, устраняя в лице Мойвина опасного конкурента в борьбе за лучшие пилотские кресла. Многие считали его «Осиповским помазанником», «гражданином с привилегиями» из-за связи с внучкой полковника. На самом деле, Захар втайне мечтал, что это обстоятельство действительно обернётся в его пользу. Оксану он не любил, но питал симпатию, его напрягали собственнические замашки девушки, которая, к тому же, была на семь лет старше, но он видел грядущее избавление от тягот совместного быта в случае получения места во Флотилии. Он до последнего верил, что ему выпали сильные карты и не учёл, что за столом окажутся шулера похлеще его. Состязания среди курсантов были дичайшими, отбирали только самых лучших. В число таковых Захар не попал, но избежал полёта на планету-тюрьму.

– Не знаю, как вас благодарить, Александр Петрович, – пробубнил Захар, пялясь в пол на пороге кабинета Осипова.

– Меня не надо благодарить, – ответил старик, не отвлекаясь от изучения документов. – Я сделал это ради Оксаны. Она бы не простила мне бездействия. Не знаю, что она в тебе нашла, но я – единственный, кто у неё остался. А она у меня. Поэтому…

Он не закончил фразу. И так всё было понятно. Старик спас курсанта от тюрьмы, зато обрёк на ранний брак. Оксана приближалась к возрастному порогу обязательного материнства. Без сомнения, Осипов нашёл бы кандидата на контрактных условиях – тактика вполне распространённая. Но Захар больше не ценил свободу, потеряв мечты. Он остался с любившей его Оксаной и без всякого контракта.

Сейчас их разделяли звёзды и целое десятилетие. Перед пробуждением Захар почему-то вспомнил посетившие его мысли после первого визита в Банк, когда он ещё не шагнул за грань своей реальности и боялся вернуться после процедуры другим человеком: «Людей меняет не перемотка. Людей меняет время».

Горизонт 3. Циферблаты. Глава 8

Горизонт 3. Циферблаты

Глава 8

«Агрессор» достиг гигантского околопланетного комплекса Прайма спустя три с половиной недели после отлёта с Тропика. Автопилот вынужден был долетать в режиме экономии топлива, из-за чего стандартное время путешествия увеличилось на полторы недели. Процесс пробуждения пассажиров активировался заблаговременно, совпадая с началом длительного торможения. Все трое выбрались из капсул, чтобы через три дня прибыть к месту назначения восстановившимися после гиперсна средней глубины. В случае более длительных полётов бодрствовать приходилось не меньше нескольких недель, а то и месяца. Погружённый в мир иллюзий и снов разум далеко не сразу способен воспринимать реальность.