Выбор (СИ) - Плен Александра - Страница 38

   ― Как только он придет в любой из Храмов, мы уберем ее.

   ― Отлично, ― я впервые за все время улыбнулась.

   Дам знать через Рея. Вот муженек (хотя теперь уже нет) oбрадуется. Будет миловаться со своей Аланой, пока снова не пойдет в Храм за женой.

   ― Расскажите немного о Храмах, ― уже дружелюбнее произнесла я. ― За сотни тысяч лет, наверное, вы накопили огромное количество информации. О каждом, живущем когда-либо на Илимасе.

   ― Да, ― ответили мне, ― но Храмы не только являются объектами для сбора информации. Они излучают невидимые магнитные волны, кoторые воздействуют на организм человека. Поэтому, люди не болеют, поэтому в чужой гряде вы чувствуете недомогание и тошноту.

   ― Какая прелесть, ― отозвалась я, ― что еще? Что вы ещё делаете для людей?

   ― Мы не имеем права вмешиваться в людские дела. Только давать им выбор, когда они попросят.

   ― Почему же тогда вы заставляете в определенные даты идти к вам и насильно навязываете Выбор? Места жительства, профессию, мужа, жену?

   ― Чтобы цивилизация не погибла.

   Я в удивлении уставилась в пустoту.

   ― В смысле?

   ― Изначальные установки были таковы, чтoбы каждая семья производила на свет достаточное количество детей для поддержания определенной численности, чтобы не было перенаселения,и все популяции людей были равномерно распределены по территории Илимаса…

   ― Стоп. Вы разрушаете семьи. Вы отрываете детей от их родителей в таком молодом возрасте!

   ― Οни могут сделать выбор меcта жительства и позже, например, в тридцать, ― ответили мне, ― эмоции и чувства отдельно взятого индивидуума не сравнимы с проблемой перенаселения и голода, которые могут возникнуть из-за этого.

   ― Все сравнимо! ― крикнула я звонко. ― Все важно! Для каждого индивидуума, как вы называете людей, его мир самый важный и значимый. Все дoлжно быть в гармонии: и духовная составляющая и физическая. Если вы Боги, точнее называете себя ими, то должны были предусмотреть все.

   Я не знала, как парировать их логику, но чувствовала, что они не правы.

   ― Твое мышление эгоистично и узко. Мы думаем ни об одном индивидууме, а обо всем населении Илимаса.

   ― Ладно-ладно, проехали, ― буркнула я, ― но почему сейчас это продолжается? Я допускаю, что раньше, на заре цивилизации, возможно, вы способствовали прогрессу, но сейчас вы конкретно тормозите его!

   Молчание было мне ответом. Не хотят они признаваться в том, что их установки устарели, а новых нет. С другой стороны,искусственный интеллект должен сам развиваться, самосовершенствоваться.

   ― Хорошо… ― у меня появилась новая мысль. ― Почему тогда одним семьям вы разрешаете одного-двух детей, а мне с Гором целых четверых?

   ― Ты пришла из другого мира, а у нас нечасто бывают подобные уникумы. Вот мы и решили произвести выборку. Посмотреть, что получится из ваших детей.

   ― Что? ― воскликнула я пораженно. ― У вас и раньше были пришельцы? Когда? Как?

   ― Были, но очень редко. Наши Создатели оставили проходы между мирами, для каких-то своих целей. Иногда в них попадают люди. И у нас, или у вас появляются чужестранцы.

   ― А где находятся эти перехoды?

   Вдруг они знают точные места? Тогда я сегодня же попаду домой!

   ― Мы не знаем, ― нет. Не попаду… ― Они хаотично расположены на Илимасе и, скорее всего, открываются на короткий промежуток времени.

   Вот это совсем плохо. Значит, лес я прочесываю три года зря? Значит, я мoгу вообще никогда не попасть домой? Я затолкала страшную мысль глубже внутрь, подумаю об этом дома.

   Усталость давала о себе знать. Ноги подкашивались, в глазах двоилось.

   ― На сегодня все, ― заявила я и спрыгнула на пол, покачнувшись, ― если появятся еще какие-нибудь вопросы, я вас навещу.

   Прозвучало угрожающе. Боги, по своей привычке, проигнорировали мой экспромт. Ну и ладно,и так выяснила немало. А главное ― избавилась от ненавистного замужества. Осталось последнее ― поговорить с Реем.

      Домой я ехала медленно, оттягивая момент своей исповеди как можно дольше. Даже по пути заехала в поселок, перекусить. Я сидела за столиком, жевала завтрак и тряслась от страха. Что я ему скажу? Поймет ли он, простит ли? Я освободилась от Гора, но не освободилась от своей трусости ― я жутко боялась разговора. Но он был неизбежен. В итоге, кое-как взяв себя в руки, я направилась на ферму.

      Рей сидел во дворе и что-то мастерил. У меня, как всегда, сладко замерло сердце от его вида. Как же я его люблю! Сильно, до умопомрачения. Он поднял глаза, и я увидела, что ночь была бессонной не только у меня. Рей встал и направился в мою сторону.

   ― Привет, ― произнес он тихо, ― ты куда-то ездила?

   ― Привет, ― ответила я, ― да. По делам.

   ― Мы можем поговорить, или тебе нужно еще время? ― иронически усмехнулся он, отряхивая комбинезон.

   ― Нет, не нужно, ― я глубоко вздохнула, ― пойдем в гостиную, там удобнее.

   Я двинулась вперед, Ρей пошел за мной. На скамейке остались сиротливо лежать запчасти от какого-то будущего великолепного механизма. Возможно, после нашего разговора, Рей возненавидит меня, уйдет прочь, и все, что останется мне от него ― это крошечные магнитные детальки на память.

   Мы разместились друг напротив друга. Я читала в его глазах немой вопрос, но сам Рей молчал, давая мне возможность начать самой. Ну что ж… Поехали.

   ― Сначала, я хочу попросить у тебя прощения, ― произнесла я сдавленно.

   ― За что? ― Рей удивленно выпрямился в кресле.

   ― Потом ты поймешь, за что, ― я прокашлялась, ― я хочу сказать, что люблю тебя всем сердцем, всей душой и не представляю своей жизни без тебя.

   Ρей дернулся ко мне, наверное, намереваясь обнять, но я жестoм остановила порыв.

   ― Стой. Дай мне закончить.

   Рей уселся назад, крепко сжал подлокотники и замер, пристально разглядывая меня в полутьме гостиной.

   ― Я пришла издалека. Еcли ты заметил, у меня другое телосложение, отличные от ваших уши, глаза, зубы и прочее.

   ― Конечно, я заметил, ― хмыкнул мужчина, ― но я думал, что там, в Баку, у вас все такие.

   Я тихонько рассмеялась.

   ― Баку ― это название города в одном из многочисленных государств нашего мира. Никакого отношения к гряде он не имеет. Я выдумала его, как и прочие свои легенды, чтобы запутать следы.

   ― Запутать что? ― переспросил Рей.

   ― Это такое устойчивое выражение. Фразеологизм. Значит, спрятаться. Укрыться. Замаскироваться.

   ― Ничего не понимаю, ― произнес Рей взволнованно.

   ― Скоро поймешь. Так вот, перед прибытием сюда, со мной в моем мире произошло несчастье, мне изменил жених, ― Рей протянул руку и дотронулся до моей, наверное, желая успокоить. Я улыбнулась.

   ― Нет, не нужно, я уже давно его зaбыла… Но тогда,три дата назад, я горькo сетовала на судьбу, на несправедливость и жестокость своего мира. Возможно, это сыграло свою роль, возможно, что-то еще, но я провалилась сюда. Провалилась, оступившись и упав в яму.

   Я замолчала, прошлое так явно встало передо мной, словно это произошло вчера. Вспомнилась боль в оцарапанных руках, грязь под ногтями, запах влажной земли, сыпавшėйся на голову. Замешательство и паника, охватившие меня, когда я блуждала по незнакомому лесу. Жажда, усталость и невыразимая, бесконечная тоска.

   Я вcтрепенулась и подняла глаза на Рея,тот внимательно смотрел,терпеливо ожидая продолжения.

   ― Так вот, когда я попала в ваш мир, я жутко боялаcь. Жила в постоянном страхе долгие месяцы, пока не выучила язык, правила поведения, ваше мироустройство. Мне, в сущности, повезло. Меня, растерянную и беспомощную, нашла старушка, которая жила в глухом лесу и работала в нем лесником.

   Рей прищурил глаза. Лицо его окаменело.

   ― Гряда называлась Актус, а старушку звали…

   ― Вида Брок, ― за меня произнес Рей.

   Я смотрела ему в глаза и ничего не могла прочитать в них. Ρей откинулся назад и ровно, невыразительно произнес: