Разбойник с большой дороги. Бесприданницы - Чиркова Вера Андреевна - Страница 40

Он снова взглянул на ожидающих наверху сердитых фрейлин и вдруг с изумлением осознал странное обстоятельство, которого до сих пор не замечал. Все девушки стояли в классической стойке для рукопашного боя и очень правильно держали руки со сжатыми кулаками.

Мысли барона вмиг изменили направление, добавляя сделанное открытие в череду известных ему фактов и объединяя все их в одну, начинавшую проясняться картину. Совершенно невероятную и пока еще далеко не законченную, но почему-то позволившую ему вздохнуть свободнее. Теперь мужчина шагал дальше с серьезным намерением не отступать, пока не выяснит всю правду, но сначала требовалось успокоить блондинок.

И барон Габерд знал только один верный способ удержаться от пререканий с озлобленными женщинами — разговаривать с ними предельно учтиво и кратко.

— Я вас слушаю, — добравшись до верхней ступени, вежливо склонил голову перед их светлостями Ительниз, ожидая вспышки обвинений.

Однако, к его удивлению, ничего подобного не произошло, видимо, за эти мгновения фрейлины тоже успели взять себя в руки. И это как нельзя лучше вписывалось в картину, приоткрывающуюся перед бароном.

— Идите за мной, — предложила герцогиня Октябрина Сарнская, и мечник молча подчинился этому приказу.

Хотя еще минуту назад искренне клялся себе по доброй воле даже близко не подходить к дверям женской половины.

Темные кудряшки и тонкую фигурку маркизы Зайбер острый взгляд барона нашел мгновенно. Она словно была отмечена для него светящейся гномьей краской, как мишень для стрел. И так же молниеносно, по вздрагивающей спине отвергнувшей его маркизы, барон сообразил, чем она занята и почему герцогиня Бетрисса Лаверно, по-матерински приобнявшая подругу, успокаивающе поглаживает ее плечико.

Итель ринулся к рыдавшей девушке едва ли не прежде, чем все это осознал, в считаные секунды оказавшись рядом с ней.

— Почему она плачет? — обманчиво тихо, едва сдерживаясь, чтобы не зарычать, осведомился он у герцогини, даже на миг не засомневавшись, имеет ли право на этот вопрос. — Кто ее обидел?

— Это вас нужно спросить, — миролюбиво вздохнула Бет, уже успевшая осторожно выяснить причину расстройства Кателлы и сделать собственные выводы. — Именно вы довели девушку до такого состояния.

— Но я ничего… — скрипнул зубами Итель, разрываясь между двумя противоположными желаниями. Развернуться и уйти, чтобы не слышать несправедливых упреков герцогини, либо отобрать у нее Кати и утащить туда, где их не найдет никакая королева. В этот момент барон рассмотрел мягкий, сочувствующий взгляд Бетриссы Лаверно и через силу выдавил слова оправдания, которые никогда раньше не позволил бы себе произнести: — Она не пожелала со мной разговаривать.

Услышав это обвинение, Кати снова горько зарыдала, и Ительниз тотчас проклял свою неуместную разговорчивость.

— И чем она это объяснила? — огорченно глянув на подругу, кротко осведомилась Бетрисса. — Может, сообщила об условленной встрече с нами? А вам хотя бы на миг не пришло в голову, что это не просто отговорка и у нас действительно могут быть важные дела, о которых никто не должен знать?

Эти слова, сказанные мягким, доверительным голосом, хлестали барона, словно плеть палача, от которой невозможно ни укрыться, ни сбежать, но он и не пытался протестовать, лишь крепче сжимал побледневшие губы. И все яснее осознавал, насколько пока еще не полна сложившаяся у него картина.

— Не надо, Бет, — всхлипывая, взмолилась Кателла. — Он не виновен. Любой понял бы точно так же!

— Тебе не о нем волноваться нужно, — хмуро буркнула стоявшая рядом княжна Марьено, но Ительниз не стал ее слушать.

Он вообще не желал больше никого слушать и никому ничего объяснять. Основная часть картины и так уже сложилась, а детали… Он имел довольно опыта, чтобы знать, как мало они влияют на понимание любой ситуации.

— В тот момент ничего подобного в голову не приходило, — признался барон, посмотрев в укоризненные глаза герцогини, и совсем другим тоном добавил: — А теперь… вы позволите?

Бесцеремонно усевшись рядом с девушкой, так нежданно перевернувшей всю его распланированную на несколько лет вперед жизнь, Ительниз решительно оторвал ее от герцогини и повернул лицом к себе.

— Кателла, я виноват… — Он на миг поднял взгляд на остальных фрейлин и порадовался их сообразительности: девушки почти бегом покидали комнату, которую он пока не удосужился даже рассмотреть. — Все понял неверно и на твоем месте никогда бы этого не простил. Но ты добрее, чем я…

— Я не имею права… — горько выдавила она и, виновато глянув в лицо Ительниза, обреченно опустила голову: — Еще три года… И говорить об этом тоже не должна, разбойник меня убьет.

— Счастье мое… — поверив ей сразу и окончательно, бережно коснулся губами девичьей щеки задохнувшийся от нежности Итель, — не волнуйся. Во-первых, я сам убью любого, кто косо на тебя глянет, а во-вторых, готов ждать сколько угодно… скажи только, что тебе это нужно.

— Очень, — тихо выдохнула маркиза, пряча лицо у него на груди и даже не подозревая, какую бурю вызвало в суровой душе барона ее простодушное признание.

— Нельзя надолго оставлять их вместе, — рассуждала Октябрина, меряя шагами спальню Тэрлины, куда они так стремительно сбежали. — Кателла совсем растает. И нужно бы серьезно поговорить с ее бароном. Не в открытую, но намекнуть. Нам, конечно, просто повезло, что он относится к доверенным людям королевы, было бы стократ хуже, если бы она умудрилась влюбиться во врага. Но мы не можем знать, какие планы у королевы на нас, а какие — на него. Хотя, если судить по известным нам фактам, барона Габерда пригласили наставником к принцам и, значит, всецело доверяют. Кого попало, как нам известно, разбойник к их высочествам не подпустит.

— Я думаю, он уже что-то понял, — задумчиво кивнула Бетрисса, — и теперь у нас только два пути. Договориться с ним до приезда обоза или подождать, пока приедет королева и хоть что-то прояснит. Подходить самим к Фанье и разбойнику запрещено, если кто позабыл.

— Помним, — мрачно усмехнулась Августа. — И меня это ничуть не расстраивает. Нам и мага хватит, ведь это он подбросил письмо с расписанием, которое мы нашли перед обедом?

— И уже успели нарушить, — тихо заметила Тэрлина, посмотрев на часы. — Уже больше пяти минут, как мы должны были открыть потайной ход.

— На него нам отпущено десять минут, — оглянулась на гостиную Бет, — но мы попробуем управиться быстрее. Ты пойдешь первой, возможно, твой дар находить пути в лабиринтах нас спасет.

— Все, я иду к ним, — помаявшись еще минуту, предупредила Октябрина. — Иначе нам даже талант Тэри не поможет.

В этот момент дверь распахнулась, и в комнату несмело шагнула Кателла. Взглянула на подруг сияющими глазами, еще хранившими следы недавних горьких слез, и улыбнулась так счастливо, что напоминать ей об опоздании не решилась ни одна кадетка.

— Он будет ждать хоть три года, — объявила она с порога и вдруг заволновалась: — А почему вы еще никуда не ушли? Могли бы сказать, что я заболела.

— Нам лучше опаздывать всем вместе, — не согласилась Бет, торопливо открывая дверь в гардеробную Тэрлины, — чем выяснять, чем тут лечат от опозданий нарушительниц королевских приказов.

— Тут написано: «Коснитесь камнем любого вашего украшения глаза дракона», — сверяясь с присланной в письме инструкцией, озабоченно пробормотала маркиза Дарве Ульгер и опасливо поднесла свое фамильное колечко к огненному пиропу, поблескивающему на свирепой морде черно-алого чудовища.

Единственный нашедшийся в их покоях дракон оказался мозаичным, выложенным из осколков мрамора и полудрагоценных камней на глухой стене гардеробной комнаты Тэрлины. Той самой, где они устроили место для тайных собраний.

Кусок стены вдвинулся вглубь, словно вмятый чьей-то огромной ладонью, потом плавно укатился вбок, открыв нетерпеливым взглядам кадеток ступени уходящей вниз лестницы.