Разбойник с большой дороги. Бесприданницы - Чиркова Вера Андреевна - Страница 30

— А как мы будем отвечать, если начнут спрашивать, например, какая погода в предместьях Ганреля? — нахмурилась Тэри. — Может, нужно заранее договориться?

— Не может! — категорично отрезала Бетрисса. — Ты не пойманный с поличным воришка и потому никогда и никому не отвечай на подобные вопросы. В крайнем случае, если беседа зайдет в присутствии королевы или принцев, отшутись и переведи разговор на другое. Но того, кто будет слишком интересоваться подробностями, стоит запомнить.

— Чем больше я тебя слушаю, тем сильнее убеждаюсь, что ничего у меня не выйдет. Мужчины всегда казались мне чуждыми и слишком непонятными существами… не такими, как папенька. А ведь враги будут стараться нас нарочно запутать, менять одежду и все такое.

— Тэри, а вот сейчас ты не права. Фанья ведь не зря по вечерам заставляла нас решать головоломки и искать отличия в картинках, тренируя внимание. И ты на этих уроках ни разу не отстала от Октябрины и Августы, поэтому я не сомневаюсь, для тебя не составит особого труда определить того, кто проявит неестественный интерес.

— Как бы мне еще отличить, какой интерес странный, а какой самый обычный, — невесело хмыкнула Тэрлина и, давая понять, что желает помолчать, отвернулась к окну, за которым уже отгорал яркий южный закат.

Легко говорить про мужчин и их привычки Бетриссе, после того как она несколько лет отслужила фрейлиной и всякого наслушалась, да и повидала. А вот как ей, Тэри, определить с уверенностью, говорят мужчины комплименты от чистого сердца либо пытаются выведать королевские тайны? Или, и того хуже, просто ловят в свои сети глупую бабочку?

Если она даже случившееся два месяца назад сочла мелочью и о монетке, показанной ей разбойником, вспомнила лишь сегодня утром, в саду, когда запела старинную песню?! Да и то не сразу поняла, откуда пришло назойливое ощущение уже пережитого: сад, старая песня, неожиданно возникший прямо перед ней мужчина…

Все сложилось в уме гораздо позднее, когда они уже катили в этой карете вслед за экипажем, уносившим в королевский летний дворец сестер Сарнских и княжну. Теперь Тэри абсолютно уверена — это именно разбойник был тогда в саду ее родного замка, в старых сапогах и обтрепанном капюшоне, низко надвинутом на бородатое лицо.

— Эх и дивно же вы поете, ваша светлость, — низко кланяясь, расхваливал ее невесть откуда взявшийся незнакомец. — Даже сам не заметил, как перелез через ограду! Помилуйте бедного паломника, не велите казнить…

— Да кто собирается тебя наказывать? — возмутилась Тэрлина, оглянулась в ту сторону, куда указывал грязный палец бродяги, и увидела бежавших к ним сторожа и конюха, грозно махавших вилами. — Никто тебя не тронет. Лови вот да иди своей дорогой, а в следующий раз будь повнимательнее!

Достала из кармана одну из двух мелких монет, которые носила на всякий случай, и бросила пилигриму. Тот поймал дар с удивившей маркизу легкостью и стремительно исчез за кустами, заставив девушку запоздало засомневаться в правдивости его слов. Но тут прихромала печальная Сюзи, и Тэри, как всегда при виде сестренки, вмиг отмела все собственные заботы, напрочь забыв про странного путника.

В Беленгор кадетки прибыли незадолго до полуночи и вопреки опасениям Тэрлины, пытавшейся рассмотреть королевское поместье при бледном свете фонарей, надолго у ворот не задержались. Что послужило причиной покладистости, несвойственной придирчивым королевским егерям, фрейлин не интересовало, все устали, проголодались и жаждали умыться. Несмотря на распахнутые в каретах оконца, спасения от жары эта мера не приносила.

— Надеюсь, здешняя домоправительница еще не спит, — бормотала Дора, бредя к крыльцу вслед за Августой. — Иначе придется устраиваться где-нибудь в гостиной.

— Не может такого быть, — успокоила ее Бетрисса. — Когда прибывают важные гости, королевская охрана обычно подает мажордому сигнал или отправляет посыльного. Эти правила завела ее величество Зантария и наказывает ослушников очень строго.

И она оказалась права. Не успели кадетки преодолеть широкое крыльцо, как дверь распахнулась, и появилась женщина средних лет в простом платье и со связкой ключей у пояса.

— С прибытием! — радушно заулыбалась она, вмиг определив знатность и состоятельность девушек по их нарядам и украшениям. — Я Аньята, домоправительница. Проходите, ваши светлости, комнаты для вас уже готовы.

— Для вас письмо ее величества. — Бетрисса подала ей конверт и кротко опустила взгляд.

И тут же подняла, принявшись внимательно изучать просторный приемный зал, в который они попали, едва войдя во дворец. Все как обычно: высокий потолок, внушительная арка, ведущая в следующий зал, и по обе стороны от нее рукава ведущей на второй этаж лестницы. По периметру второго этажа зал опоясывала внутренняя галерея, опирающаяся на широкий круг колонн и защищенная резными перилами.

— Простите… — расстроенный голос домоправительницы чуть дрожал, — это моя вина… не поняла распоряжение ее величества… сейчас отправлю служанок готовить вам другие комнаты, на третьем этаже. А пока могу предложить умыться и перекусить в гостевых спальнях второго этажа. Но если пожелаете провести там одну ночь…

— Мы готовы подождать, показывайте, где умывальня, — стрельнув в нахмурившуюся Августу предупреждающим взглядом, так же кротко улыбнулась старшина и первой двинулась за направившейся к лестнице домоправительницей. — Кстати, я герцогиня Бетрисса Лаверно.

Эти слова оказали на Аньяту неожиданное действие — она споткнулась о ковер, отпрянула в сторону и схватилась за стену.

— Что с вами? — нахмурилась Октябрина. — Вам плохо?

— Нет… я просто задумалась, — лепетала женщина, но посеревшее лицо выдавало неискренность ее утверждения. — Извините, пожалуйста, ваша светлость. Проходите на второй этаж, пользуйтесь любой умывальней, там пока все спальни свободны. А ужин сейчас накроют в соседней с этим залом столовой. Я пришлю за вами горничную.

Развернулась и, чуть пошатываясь, побрела в обратную сторону.

— Мне кажется, нужно с ней поговорить, — не выдержав, бросилась вдогонку Тэрлина.

Догнала Аньяту и, ухватив за локоть, заглянула ей в лицо.

— Вы пытаетесь от нас что-то скрыть, — укоризненно пожурила маркиза домоправительницу, обнаружив, что ее щеки залиты слезами. — Или боитесь, что мы пожалуемся королеве? Успокойтесь, пожалуйста, никто из нас и слова не скажет.

— Спасибо… но я не из-за этого, — поспешно вытирая платочком лицо, принялась оправдываться та. — Просто расстроилась… когда-то моя семья и я сама служили у герцога Лаверно, и я очень уважала и родителей его светлости, и его самого, пусть будет милостива к нему Святая Тишина. Хороший был человек.

— Что это значит? — пораженно нахмурилась догнавшая воспитанницу Бетрисса. — Мой муж умер? Когда? И откуда вам это известно?

— Как… муж? — остолбенела домоправительница. — Он же был болен…

— Все ясно, — вынесла вердикт подошедшая Октябрина. — Вы просто друг друга не поняли. Дядюшка Тайвор выздоровел, женился и теперь пребывает в самом прекрасном расположении духа. А я герцогиня Сарнская и просто мечтаю получить хоть стакан молока и булочку.

— Ох, простите! — Аньята исчезла с необыкновенной для ее возраста скоростью, а кадетки побрели наверх, поглядывая на непривычно задумчивую Бетриссу.

— Какой странный, однако, человек мой муж, — пробормотала она, входя в первую же комнату. — Одни считают, что у него невыносимый характер, другие чуть ли не в обморок падают, узнав о мнимой смерти его светлости.

— Ты еще не знаешь точки зрения его троюродных племянников, — едко заметила Августа. — Могу поспорить, они сейчас всей толпой проклинают дядюшку за неожиданное выздоровление.

— Вот как? А вы с Октябриной?

— Мы не кровные родичи, нам из его наследства и монетки бы не перепало, — устало отмахнулась Октябрина. — Кроме того, наш папенька искренне ценит своего троюродного кузена, а мнению его светлости герцога Сарнского мы верим.