Погоня за сокровищем (СИ) - Григорьева Юлия - Страница 94

— Я заберу это с собой, — сказал Альен, удаляясь в капитанскую каюту.

— Только не забудь, что тебе сегодня тебе гонять Сопляка, — нарочито громко крикнул капитан, заметив, что дочь уже пару раз на них оглянулась.

— Мне больше нравится прозвище — Стрекоза, — усмехнулся Литин.

— А ты мне больше нравишься за бортом, — фыркнул Вэй. — Но я же держу себя в руках.

Альен остановился и развернулся, глядя с добродушной усмешкой.

— Вэйлр, как с вами уживается ваша жена? — спросил молодой человек.

— Любит без памяти, — тут же ответил капитан.

— А как вы сами с собой уживаетесь? — То же самое, — важно кивнул Вэй и хохотнул, махнув на Альена рукой.

— Займись делом, сынок, быть может ты откроешь нам нечто важное. — Он некоторое время смотрел в след удаляющемуся молодому человеку, затем нашел взглядом раскрасневшуюся Тину, постигающую науку работы на корабле, усмехнулся и проворчал. — Стрекоза….

— А затем вдруг добавил. — Зятек у меня еще тот выдумшик. — Опешил, округлив глаза и шлепнул себя по губам, тут же ринувшись на поиски жертвы, чтобы излить на нее свой яд и отойти от случайно произнесенных слов.

Альен Литин вернулся в каюту Лоета, уселся за стол и полностью погрузился в изучение шифра. Через некоторое время молодой человек заметил, что буквы и цифры и символы начали бледнеть. Поначалу он подумал, что ему кажется из-за того с каким тщание он вглядывался в шифр, но когда одна из строчек стала еле различима, Альен схватился за грифель и бумагу, переписывая послание Ларса Биглоу. Молодому человеку казалось, что он еще никогда так быстро не писал.

Однако, прежде, чем успела исчезнуть последняя строчка на просохшей бумаге и обратная сторона карты стала вновь чистой, Литин успел даже перепроверить то, что переписал.

— Ох…ть, — произнес Альен, но прикусил язык, воровато оглядываясь на дверь, и усмехнулся.

— Похоже, с нашими занятиями с капитаном, я скоро начну браниться не хуже самого капитана. Выпусти зверя, сынок, — передразнил он Лоета и снова усмехнулся. На его плече зашевелился Хон. Паук перебрался на голову, уселся там, и его лапки монотонно задвигались, даруя отдохновение и позволяя расслабиться. Альен прикрыл глаза и блаженно застонал., только сейчас заметив, что у него начало ныть в висках.

— Ты лучший доктор Хон, — сказал молодой человек, сняв с головы паука и усадил на стол.

— И что ты об этом думаешь? — Хок пискнул и вернулся на плечо, замерев эполетом.

— Я с тобой совершенно согласен, полная бессмыслица, — кивнул Альен. — Однако, если послание оказалось не сказками, то и смысл у него должен быть непременно. Понять бы только, какой ключ отпирает этот ларец. Ничего подобного я еще не встречал, как говорит мой отец, нет такого замка, к которому невозможно подобрать отмычки. — Паук снова пискнул, и Литин хмыкнул, словно поняв своего маленького мохнатого друга. — Нет, он не взломщик, он коммерсант, и я вас обязательно познакомлю…наверное. Если Бонг отпустит тебя со мной, то непременно познакомлю. И с Тиной. Адамантина Литин — звучит?

— Не звучит, — раздалось от двери. — Хватит заговаривать паука жвала. Что-нибудь понял? Литин обернулся к двери и досадливо поморщился.

— А вы что-нибудь понимаете? — спросил Литин, пододвигая капитану листок с выписанным шифром. Лоет слегка нахмурился, затем перевел взгляд на карту, и глаз его округлился.

— Как? — только и спросил он.

— Карта высохла, послание исчезло, — пожал плечами Альен.

— Едва успел переписать. Странная бумага, не находите, Вэйлр? Все с этим кладом странное. Местоположение, слухи, чрезмерная кровь. Есть хоть один владелец карты, кому она досталась без крови?

— Тина, — кивнул Лоет. — Она единственная, кто не убил за этот клочок мифических сокровищ. Значит, просохла и каракули исчезли? Забавно, — Вэй усмехнулся. — Выходит, мы можем быть не одни, кому повезло разгадать эту тайну Беса.

— Но мы будем единственными, кто расшифрует, — весело подмигнул Альен, поднимаясь с места.

— Убирайте карту, мне хватит того, что я переписал. Выйду на воздух, проветрю голову. Лоет кивнул. Он уже взялся за карту, но повернул голову вслед молодому человеку.

— Альен, — позвал капитан. — Послезавтра мы подойдем к одному милому островку. Мне нужно, чтобы ты на это время занял Тину, у нас с моими мальчишками будет небольшая работенка.

Литин понятливо кивнул и покинул каюту.

Он знал, что готовится на послезавтра и понимал, что Тину придется не просто занять, ее нужно будет увести с корабля, и это было приятным известием. Они уже давно не оставались наедине. Всегда что- то мешало: то ссора, то кто-то находился рядом, чаще всего Дин. Последнее злило особенно, потому-то Альен почувствовал радостное возбуждение и даже волнение, доселе несвойственное молодому человеку. Послезавтра они, наконец, смогут остаться одни! Оставалось сделать так, чтобы Тина, упрямая дочь своего упрямого отца, окончательно оттаяла и была готова выслушать то, что занимало мысли Альена.

Молодой человек вышел на палубу, огляделся и направился к господину Даэлю. Боцман, заметив Литина, приветливо улыбнулся. Мужчина скосил глаза на Тину, возившуюся у снастей под бдительным оком еще одного матроса, затем вновь повернулся у Альену и подмигнул.

— Пришел спасти девчонку, сынок? — спросилДаэль, хмыкнув.

— После обеда, — ответил Альен.

— Сильно ей достается? — При капитане сильнее, — покачал головой Боцман.

— Батя у нас зверь. Из девки парня сделал, уж мог бы быть и снисходительней. — Мужчина вдруг заметно вздрогнул и вытянул шею, заглядывая Литину за спину, но с облегчением выдохнул и усмехнулся.

— Показалось. Уже везде капитан мерещится.

— Призрак капитана страшит сильней самого капитана? — улыбнулся Альен. — Одинаково, — махнул рукой боцман.

— Что сам зараза, что его призрак. Ох, помяни дьявола. Литин обернулся и увидел Лоета, появившегося на палубе. Невольный смешок сорвался с его губ. Высокий, широкоплечий капитан, казавшийся незыблемой скалой, с повязкой на одном глазу и горящим умом и иронией во втором, со шрамом, проходившим через всю левую сторону волевого породистого лица, Вэйлр Лоет производил устрашающее впечатление на тех, кто не знал его вовсе, или знал слишком хорошо, как его команда. Упрямый, язвительный, жесткий, решительный — все это восхищало молодого человека, и он не чувствовал перед бывшим пиратом ни робости, ни страха, несмотря на все его бывшим пиратом ни робости, ни страха, несмотря на все его угрозы и выпады. Литин уважал Лоета, и чем больше времени проходило, тем сильней крепло это чувство, несмотря на ядовитые выпады бывшего пирата. Противостоять ему было сущим удовольствием. И все же душа стремилась к младшей ветви славного семейства, к такой же упрямой, решительной, вспыльчивой, языкастой, но еще по-детски наивной и трогательной мадемуазель Лоет. Альен перевел взгляд на девушку, и на сердце у него потеплело. Тина распрямилась со вздохом, утерла тыльной стороной ладони пот со лба, и уста ее тронула светлая улыбка, не лишенная самодовольства. Чего бы не желал показать ей отец, девушка была довольна тем, что теперь может жить полной жизнью вместе с командой, как мечталось когда-то, а не торчать у борта, не зная, чем еще заняться помимо болтовни с Дином или с кем-нибудь из матросов, чтобы убить время.

— Ну как? — полюбопытствовал Вэйлр, вставая рядом с Литином.

— Все отлично, капитан! — жизнерадостно воскликнула мадемуазель. — Как это ужасно, — сокрушенно вздохнул Лоет.

— Умник, на тебя вся надежда.

— Этот источник жизнелюбия перекрыть невозможно, — рассмеялся Альен и подошел к Тине, пользуясь тем, что новой работой девушку пока не озаботили. Мадемуазель Лоет оглянулась, отыскивая взглядом боцмана, но тот разговаривал с ее папенькой, встав так, что капитан повернулся спиной к дочери, и сам оказался скрыт внушительной фигурой Лоета. Матрос, все это время стоявший рядом с Тиной, тоже исчез, и она осталась наедине с Альеном, не сводившего с девушки лучистого взгляда, от которого щеки юного создания в одно мгновение стали пунцовыми, и она опустила взгляд Молодой человек не спешил заговорить с ней, и Тина все таки посмотрела на него, чтобы в следующее мгновение опустить даже голову, прячась за рассыпавшимися волосами.