Эпизод 2. Странник и Вселенная (СИ) - Светлов Юрий Алексеевич - Страница 46

— То сеть все мысли уходят в особую среду, типа эфир, и кто-то их может оттуда считать, а кто-то не может, — сказал я.

— Умница Григорий! Примерно так. Но тут есть нюансы. Наш народ может считывать чужие мысли, но иногда мы даже не знаем, чьи они.

— Как всё закручено!

— Это еще не всё…

— Так я весь внимание, — сказал я.

— Вот вы «понацепили» свои сетки…

— Вообще-то это секретная информация… — не выдержал Федя.

— Я продолжу, — Скунс даже не взглянул на него. — Да сетки закрыли выход ваших мыслей в эфир, но вам сейчас нужно противоположное действие. Сетки должны закрыть ваш мозг от излучения ретранслятора. Тогда ужас уйдет от вас.

— Федя, давай работай! — пошутил я.

— Но… мысли Григория долбятся к нам мозг, даже если мы этого не хотим, — Скунс уставился на меня. — Григорий, в принципе, может закрыться от чужого проникновения, но от его проникновения, если он захочет, защиты нет. Причем его мысли мы услышали еще до знакомства с ним… Чьи-то чужие мысли мы услышали перед отправкой нашей первой экспедиции. Мы не исключаем, что это воздействие и заставило первую экспедицию нырнуть на Немезиду.

— Это ты на что «кулацкая морда» намекаешь! Это что я их сюда послал? — не выдержал я.

— Этого мы не говорили. Мы только сказали, как оно было. А кто их сюда позвал, это тебе и надо выяснить… Может, тогда лучше поймешь кто ты сам.

— Слушай, а почему я? — уставился я на Стирха, вдруг он уже знает ответ.

— Любой на твоем месте задаст точно такой же вопрос. А ответ прост, это твоя судьба, — сказал он. — Так что смирись и будь мужчиной или Человеком с большой буквы, — он посмотрел на меня, ожидая реакции на чтение моих мыслей без спроса. Я был само спокойствие. — Но тебе сейчас надо думать совсем о другом. Тебе необходимо понять, что такое энергия и как ты с ней работаешь… Ведь телепатия это тоже всего лишь работа с энергией.

Я задумался. В словах телепатов было разумное зерно. И они много знали такого, о чем я понятия не имел. Я попробовал услышать их мысли, вдруг они чего-то не договаривают. Мыслей никаких я не услышал, что впрочем и не мудрено, но тут вдруг я понял, точнее осознал, что они хотят править миром. То есть нашей галактикой. Они ведь считают себя исключительными… Но я оказался исключительнее их, и у них, несмотря на всю их исключительность, сразу возникли сомнения, что они смогут быть самыми главными в галактике. И они до сих пор не могут определиться, кто я такой вообще, и в частности кто я для них. Друг, враг? Опасен, не опасен? Так что всё мое общение с ними на «свой-чужой» ещё впереди. Я понял для себя, что после Немезиды, мне придется побывать на планете телепатов и учиться у них работе с энергией телепатии, попутно объясняя им, что их исключительность, это придуманный ими миф… А потом в будущем мне придется учить своих друзей всему, что я уже умею: и телепатии и защите золотыми облаками и энергии ветра и так далее…

И тут я заметил, что диоскуры примолкли, и как будто что-то пытались услышать, понять…

Глава 36 ЕСТЬ ЛИ ЖИЗНЬ НА… НЕМЕЗИДЕ?

День за днем наши поиски земной или точнее внеземной жизни продолжались, мы обследовали почти каждый сантиметр планеты. В конце концов, наши поиски увенчались успехом. Зонды нашли заводы, точнее нашли руины прошлой жизни. Странные были руины. Ничего похожего на наши земные. Они представляли из себя, какие-то термитники под землей. Сплошные лабиринты, и между ними широкие сквозные проходы. Сверху у руин всегда было только крыша с трубами для вентиляции, а вниз этаж за этажом уходили громадные цеха. Какое там стояло оборудование и что они выпускали теперь уже не узнать никогда. Всё было раздроблено на мелкие кусочки, как будто кто-то прошелся здесь с суперпилой и покромсал всё, до чего дотянулся. Методично так покромсал, ничего не пропустил. А теперь ещё, всё и везде засыпал песок, полностью весь термитник сверху донизу, скрыв всё что можно. А вот как песок попал сюда — это вопрос! На поверхности всё понятно, но его что специально по всем этажам разбрасывали? Или может он сам сюда пришел? Самотеком или ещё как.

Этот песок был повсюду, и всё везде разрушено. Значит, песок играет не последнюю роль в трагедии этой планеты. Ну что ж, хочешь, не хочешь, надо брать образцы песка, всё идет к этому.

Глайдер скользнул над поверхностью планеты. И всё повторилось, как и в случае с океаном. Песок ожил. Движение глайдера породило завихрения в песке. Песок вздыбился, казалось, он потянулся своими щупальцами за глайдером. Сейчас сомкнет свои щупальца и глайдера нет… Глайдер врубил всю мощность, и рванул вниз к самой поверхности…. Среагировать щупальца не успели, а глайдеру осталось только прихватить часть щупальца с собой. И уйти восвояси.

Как только образцы были взяты, мы тут все же собрались в лаборатории.

— Взяли песочка из песочницы, — пошутил я, — не так и страшен черт как его малюют.

Песчинки поместили в специальные бронированные стаканы, и разложили их по полочкам в сейфе в лаборатории.

А потом, такой же фокус провернули и с водой. Глайдер полетел почти над самой водой, за ним потянулись барашки, и ему только оставалось их обрезать и взять образцы.

Так мы набрались опыта по забору образцов.

— Ну вот! Водички мы взяли, песочка тоже, и что будем с ними делать? — с юморком спросила Света.

— Пойдем кулеши печь, — отозвался я.

— То есть начнем с песка, — уточнила Света.

— С микриками проблема, — напомнил я. — Без океана они умирают.

— Умирают не без океана, а без энергии, — сказал Федя. — Значит им надо дать эту энергию.

— А где её взять? — спросил я.

— Всё гениальное просто, — сказал Радек. — Два провода пихаешь в стакан с водой и даешь по ним разряд…

— И получаешь вареный бульон из микриков, — сказал я.

— Разряд маленький, — сказал Радек. — Им он нравится. Да и океан большой, микроков там…

— Да кстати, зачем вы всё время летаете над океаном. Нельзя около берега взять пробы? — спросил я.

— Один робот уже пробовал прогуляться по берегу, — ответила Света — Но мысль кстати интересная. Тут как раз Феденька сетки немного видоизменил, пора опробовать их в действии. Когда будем пробовать?

— Дайте ещё денек на доводку, — попросил Федя.

Спустя день, Федя сказал, что всё, он их доработал, и при опробовании мы все убедились, что ужас начал отступать. А ещё через какое-то время мы научились всё-таки брать пробы на мелководье, но иногда там была только вода… В этой буферной зоне, суша и океан оказались не всесильны. Так что мы научились «не нырять на глубину» в океан, и выяснили, какой энергией питаются микрики.

А затем случилось…

Инженерам надоело каждый раз бегать за каждым стаканом с водой или песком по отдельности, и они стаканы с песком поставили рядом с пробирками с океанской водой.

И произошло непонятное. Часть песчинок ожила и поднялась в воздух. А вода… В стакане поднялась настоящая буря. Песчинки от них не отставали и подняли настоящий песчаный смерч. Песчинки роились в стакане, не останавливаясь ни на минуту. Складывалось впечатление, что они настойчиво искали выход, чтобы повоевать с микриками, или убежать отсюда, чтобы соединится со своими… собратьями.

Что тут началось. Все почувствовали пусть не сильный, может даже где-то чрезвычайно слабый, но резкий удар ужаса. Этого оказалось достаточно. Все кто был рядом в этот момент посходили с ума.

Больше рядом стаканы и пробирки никто не ставил. Но после такого допинга сумасшествия споры разгорелись с необычайной силой.

— Песок живой. Значит это либо микроорганизмы…

— Либо роботы, — успел встрянуть я.

— Наверно так оно и есть. Будем пока считать, что песок это мельчайшие микроорганизмы… и будем считать, что они искусственного происхождения. Сказать что они живые, язык не поворачивается. Итак, мы имеем дело с микророботами. Полная внешняя идентичность обыкновенному песку… Да, сколько в песке песчинок, то есть микророботов сосчитать невозможно… это же какие перспективы! Каждый из них в отдельности — ноль. Вместе они сила. Непобедимая сила!