Мертвые молчат - Чейз Джеймс Хедли - Страница 16

– Не приходилось вам встречать ее в обществе высокого загорелого мужчины лет тридцати пяти, с усиками? – задал я давно лелеемый мной вопрос.

Она покачала головой.

– Нет, она никогда не имела дела с молодыми людьми. Все ее поклонники были в возрасте, бизнесмены, старые кобели, одним словом.

Для девушки, которая не любит сплетничать о людях, она держит себя весьма любопытно, подумал я.

– Встречался вам когда-нибудь человек, соответствующий этому описанию? Его, возможно, зовут Генри Рутланд. У него двухцветный кремово-зеленый «Кадиллак».

Она печально улыбнулась.

– Если бы. Вы его так чудесно описали! У моих приятелей никогда не было ничего дороже «Форда».

Не имело никакого смысла дальше тратить ее и мое время. Я быстро зашел в тупик.

– У мисс Никольс были враги? – спросил я напоследок.

– Много, целая толпа. Но никто из них не собирался ее убивать. Все, что они хотели, – это не иметь с ней дела.

– О'кей, – я с облегчением поднялся из кресла. – Виноват, что отнял у вас время. Очень приятно было встретиться. – Я оглядел аскетическую обстановку гостиной и обратился к девушке: – Я собираюсь несколько вас смутить, мисс Шелли. Наш редактор не рассчитывает, что мы сможем тратить чужое время на свои вопросы за спасибо. – Достав из кармана две десятки, я сложил их и положил на стол. – Это гонорар за информацию.

Если бы меня в эту минуту слышал Файетт, его был хватил удар, но эта девушка мне понравилась, и было совершенно ясно, что она на мели.

Мисс Шелли очаровательно покраснела от смущения.

– Вот так так! Я и не ожидала… – она внезапно прервалась. – Я же вам ничего не рассказала.

– В другой раз доскажете. Может, я вернусь за дальнейшими сведениями. А сейчас – до свиданья.

Прежде чем она снова начала протестовать, я вышел в переднюю, открыл входную дверь и сбежал по тропинке к машине.

Глава 6

1

Я заехал в полицейское управление за Скейфом в семь сорок вечера. Стоял теплый вечер, и на небе не было ни облачка. Было похоже, что ночь, назначенная для подъема бочки, выдастся прекрасной.

– Виделся с девицей Шелли? – поинтересовался Скейф, комфортабельно расположившись на заднем сиденье «Бьюика».

– Да, но много от нее не узнал, – я пересказал ему суть разговора. – Не знаешь, снимали ваши ребята отпечатки пальцев Джоан перед тем, как ее похоронили?

Скейф пожал плечами.

– Я не слышал. Возможно, что отпечатки у них остались, но ручаться за это я не могу. А зачем они?

– Может, имеет смысл проверить, не было ли у нее судимостей. Для девушки, так охотящейся за деньгами, не исключена вероятность попасть в неприятную историю.

– А это мысль, – кивнул Скейф, – вернусь – посмотрю, не завалялись где ее пальчики. Если найду, дам указание произвести проверку.

– Она меня крайне интересует. Это единственный человек, которому до сих пор не нашлось разумного места в нашей схеме. Рутланд мог быть любовником Фэй, Хессон и Фармер похитили ее, Флемминг ее убил. Ты не думаешь, что Рутланд платил этой троице за работу, что он и есть организатор убийства?

– Мы можем делать самые фантастические предположения, но это неблагодарный труд, – отозвался Скейф. – Я предпочитаю подождать, пока схема не обрастет фактами. Мы ведь даже не знаем, убита ли Фэй.

– Хочешь поспорить, что ее нет на дне озера?

Скейф покачал головой.

– Не в этом дело. Просто, пока мы не найдем тела, я хочу об этом судить непредвзято.

– Создается впечатление, что на этом направлении движение стало гораздо интенсивнее, – заметил я, сбавляя скорость и пристраиваясь в хвост длинной процессии машин, медленно продвигавшейся в сторону Лысого озера.

Скейф от души выругался.

– Неужели кто-нибудь проболтался? Господи! Старик будет волосы на себе рвать. Ты только взгляни на это столпотворение!

Не было абсолютно никакой надежды обогнать вытянувшуюся перед нами кавалькаду машин, приходилось только плестись за ними. Когда до озера оставалось не более четверти мили, мы поползли совсем как черепахи.

Впереди показались трое полицейских, пытавшихся регулировать движение на дороге.

– Позволь, я сойду на минутку, – попросил Скейф.

Затормозив, я ссадил его и ждал, пока он беседовал с одним из полицейских. Он вернулся злой и насупленный.

– У озера уже собралась толпа в две тысячи зевак, а новые все прибывают и прибывают. Чтобы справиться с ними, они вынуждены были вызвать резерв. Кто-то обо всем проболтался. Мы можем ехать. Пробирайся как-нибудь.

Я вырулил из застывшего потока и объезжал его, пока мы не достигли озера.

У деревьев стояло шесть полицейских машин и два грузовика. На самой кромке берега толпились репортеры и фотографы. Примчались даже две бригады стервятников из кинохроники и с деловым видом устанавливали свои камеры.

Целый полицейский взвод возился с тремя мощными прожекторами, направляя их ослепительно белые лучи на спокойную поверхность воды.

Когда мы присоединились к группе на берегу, Харрис надевал акваланг.

Крид окинул меня свирепым взглядом.

– Ваша работа? – он рубил слова, как острый нож ветчину.

– Я здесь ни при чем, капитан. Я не обронил об этом ни слова.

– Вот-вот, все вы так говорите. Что ж, остается только уповать на то, что мы обнаружим тело.

Он повернулся к Харрису, дрожавшему от тихой ночной прохлады, и рявкнул, чтобы тот поторопился.

Харрис сел в лодку, двое полицейских, спихнув ее с берега, вскарабкались следом и сели на весла.

Неподалеку от нас, прикрепленная к стволу дерева, стояла могучая лебедка. Стальной трос лебедки оканчивался карабином с петлями.

Трое полицейских погрузили петли в другую лодку, оттолкнулись от берега и стали грести за первой лодкой. Еще двое полицейских подавали с берега трос.

Мы со Скейфом держались подальше от Крида и, стоя под деревьями, смотрели, как лодки медленно движутся к середине озера.

Пара находчивых фоторепортеров попыталась спустить свою лодку, чтобы запечатлеть погружающегося в воду Харриса, но наряд полиции пресек их инициативу. Один из них обратился с протестом к Криду, но тот, найдя наконец отдушину, дал выход своему раздражению, и шокированный репортер ретировался.

– Если в этом бочонке только цемент, – произнес Скейф одним уголком рта, – мы станем свидетелями катаклизма, весьма похожего на землетрясение. Могу поспорить, что все разболтал Харрис. Пуще всего на свете он обожает саморекламу.

Тем временем Харрис погрузился в воду, и ожидавшая результатов толпа замерла в напряженном молчании. Он появился на поверхности минут через десять и сделал знак лодке с тросом приблизиться. Гребцы несколько раз взмахнули веслами и стали травить трос за борт.

– Теперь осталось недолго, – нетерпеливо сказал Скейф. Он закурил, сделал несколько торопливых затяжек и швырнул сигарету в озеро.

Мне показалось, что прошла целая вечность, прежде чем голова Харриса снова появилась на поверхности. Он махнул рукой.

Крид повернулся к двум своим людям, стоявшим у лебедки, и скомандовал:

– Порядок! Начинайте тянуть.

Двое принялись вертеть рукоятки. Это стоило им немалых усилий, и Крид распорядился, чтобы к ним присоединились еще двое полицейских.

Барабан медленно вращался, выбирая мокрый трос. Через десять минут Крид поменял четверку, и полицейские отошли от лебедки, утирая пот и пыхтя.

– Пожалуй, нам не мешает занять местечко подальше, – шепнул Скейф. – Мы можем ненароком попасться старику на глаза, тогда он не преминет запрячь и нас. Работа такого сорта слишком для меня тяжела.

Мы спрятались поглубже в тень.

Прошло более часа, прежде чем вслед за медленно наматывающимся тросом на поверхности озера показалась деревянная бочка.

Толпа разом ахнула, когда четверо полицейских, ступив в воду, вручную стали выкатывать бочку на берег. В нее уперся луч одного из прожекторов, и группа репортеров защелкала камерами.